Вторая попытка

Он осекся не в силах продолжить, но Лене и не нужны были слова. Она снова окунулась в ту боль, которая будет преследовать ее всю жизнь. И какое бы наказание не понес ее отец и все обидчики, это не вернет их не рожденного малыша. Возможно, когда-нибудь, она сможет рассказать ему все, но не сейчас.

— Я все расскажу, обязательно, — тихо сказала Лена, а крепкие, заботливые руки скользнули по ее груди, прижимая к мужу сильнее, — только знай… я уже любила того малыша. Он, как красная ниточка Судьбы, связывал нас с тобой. Просто, знай…

— Знаю, — просто ответил он, целуя Лену, чтобы забрать ту боль, что была у нее на душе.

«Никто и ничто не вернет нашего с тобой ребенка, но будут другие дети, которых мы станем любить не меньше…», — читалось в ее взгляде.

«Постепенно, горькие воспоминания сотрутся из твоей памяти, отступят под натиском других чувств и эмоций…», — ответил он ей открытым честным взором.

— Согрей меня, — тихо шепнула она, первой потянувшись за поцелуем.

Эпилог

— Дыши, милая, дыши глубже, — стараясь не поддаваться панике и выглядеть спокойным, проговорил Сергей.

Акушерка усмехнулась, пряча улыбку за медицинской маской. Этот будущий папочка вел себя не в пример спокойнее других мужчин, которых она видела за все свое время работы. Немногие соглашались на партнерские роды, но этот удивил весь персонал своим напором. Он не только сидел и трясся возле своей жены, как остальные, но еще успокаивал, рассказывал ей что-то на ушко, при этом не мешая врачам работать. Да и женщина, его жена, тоже удивила. За все время схваток и родов она ни разу не закричала, выполняла все, что медики от нее требовали, отказалась от анестезии и кесарева сечения, заявив врачу, едва он только заикнулся об этом, следующее:

— За все удовольствия нужно платить, — а потом смело вошла в родильный зал.

— Если тебе хочется, то покричи, не стесняйся, Леночка, милая, — сильный мужчина неожиданно побледнел, заметив, что судорога боли исказила ее лицо на секунду, а губы покрылись тоненькой корочкой засохшей крови, — тебе станет легче. Смотри, здесь все свои, никто никому не расскажет, что моя девочка кричала от боли…

— Помолчи, — рыкнула Лена, откидываясь на спинку кресла и пытаясь перевести дыхание. Новая схватка ей этого сделать не дала. Рука мужа в медицинских перчатках снова сжала ее ладонь, — буду кричать только под тобой и от насла-ажден…

— Тужься, осталось совсем немного, головка почти показалась, — скомандовала акушерка, не давая ей договорить.

Лена мертвой хваткой вцепилась в руку мужа, давая себе зарок, что больше на его уговоры не поддастся и в следующий раз рожать пойдет без него. Ну не могла она смотреть, как его лицо искажается от боли, едва она прикусывает губу, чтобы не закричать. Даже сейчас она старалась отвлечь его, чтобы меньше переживал.

— Несомненно, любимая, но не слишком ли… — он не договорил. В зеленых глазах отразилась боль, сменившись неверием, а потом радостью. Спустя двенадцать часов от начала схваток на свет появился новый член семьи Матвеевых. Вернее, появилась…

— Девочка, — с улыбкой в усталых глазах произнесла акушерка под гневный писк новорожденной. Она осторожно положила ребенка на живот Лены, давая возможность родителям с ней познакомиться.

Сергей осторожно дотронулся рукой до черных волосиков на головке новорожденной, а затем потянулся к крошечным пальчикам. Такая маленькая, такая хрупкая, — поразился он, смотря во все глаза на дочь. Потом перевел взгляд на жену, заметив, что она пристально наблюдает за их знакомством, и улыбнулся. Он — сильный мужчина, жесткий руководитель, жестокий к своим обидчикам, и такой нежный к своей семье. Он снова поразил Лену, обнажив свои чувства перед всеми. Он будет любым с другими, но с ней, с ними — только любящим и нежным. Мужчина склонился и запечатлел нежный поцелуй в уголке губ жены, а потом сказал, едва сдерживая слезы:

— Спасибо. Спасибо, любимая, за это чудо. Моя Испаночка, — тихо проговорил он, а Лена счастливо прикрыла глаза. Акушерка осторожно забрала ребенка, чтобы взвесить и измерить рост.

— Так, папочка, можете пока известить всех родственников, а мы тут закончим, — со строгой улыбкой, произнесла акушерка, возвращаясь к ним.

— Я быстро, — немедленно встрепенулся мужчина, целуя измученную, но счастливую жену в губы. — Тут Саша и Алина, я только на секунду, — быстро проговорил Сергей, поднимаясь со своего места и направляясь к двери, — дождись меня…

— Да, куда ж она денется, — со смешком произнесла акушерка, — иди уже, громко только не кричи, разбудишь всех… Ишь, побежал, даже вес и рост не спросил. Два триста, сорок девять сантиметров, совсем крошка…

— Ничего, подрастет, — с усталой улыбкой ответила Лена.

— Дочь! У нас дочь! — уже раздавался громкий голос по коридору, а Лена тихо прыснула от смеха — не сдержался. И не волнует его, что глубокая ночь на дворе. Доченька выбрала самое темное время суток, час до рассвета, когда молодая луна уже не показывала свой лик на небосклоне.

— Повезло вам, — выдернул ее из дум голос акушерки. — Отцы редко радуются появлению дочери, видели бы вы, сколько было разочарованных папочек в этих стенах.

— Да, мне повезло, — Лена кивнула, но потом, секунду подумав, сказала, — нет, я заслужила это счастье, боролась за него до конца.

Она улыбнулась в ответ на озадаченный взгляд акушерки, а потом ее улыбка стала шире. В палату снова вошел Сергей, молча проследовал к своему месту, не смотря на гневный окрик акушерки, что ему сейчас здесь не место. Лена прикрыла глаза, ощущая себя полностью счастливой. Ей на грудь упало что-то прохладное, но открывать глаза не пришлось. Она и так знала, что это был тот самый медальон с бирюзой, потерянный однажды, а теперь вернувшийся к законной владелице.

— Я люблю тебя, — прошептала Лена.

— А я тебя больше, — тихо ответил Сергей.

* * *

— Вот, осторожнее, — Лена переложила спящую дочь на руки взволнованного Андрея Николаевича. Пожилой мужчина растерянно смотрел на смуглое личико девочки, боясь лишний раз пошевелиться. Такой маленькой и хрупкой она казалась. — Дядя, она не кусается, ей всего месяц от роду, — со смехом произнесла Лена, пытаясь помочь ему расслабиться.

Сейчас, в этой огромной комнате, больше похожей на зал приемов где-нибудь во дворце неизвестных правителей, собралась огромная семья Матвеевых, а еще Д’Авари и Нивэ. Праздник был по случаю юбилея Андрея Николаевича, и все его многочисленные родственники и друзья были сегодня в этом доме, во Франции. Сам же именинник сейчас заметно волновался, а еще с гордостью держал на руках нового члена семьи Матвеевых. И пусть своих детей у него не было, но его племянники заменили их ему, а теперь, следом за Анжелиной, любимицей барона Д’Авари, и у него будет внучка. Может, тогда они перестанут дуться друг на друга, когда внимание старшей дочери Александры и Филиппа достанется кому-то одному?

— Она такая крошечная, — прошептал Андрей, рассматривая смуглое личико спящей девочки, — как вы решились на такую дальнюю поездку?

— Лене врачи пока не рекомендовали перелет, — пояснил Сергей, присаживаясь на подлокотник кресла, в котором сидел его дядя, — поэтому мы поехали поездом. Дольше, но с комфортом.

— А еще, мы такие красоты посмотрели, пока ехали, — мечтательно заявила Лена, отвлекаясь от разговора.

— Она уже новую картину представляет. Я так и жену не скоро увижу, — пробурчал Сергей. — Хорошо хоть с Софией нет проблем, тьфу-тьфу, — в последнее время Сергей все время боялся за дочь, что невольно стал верить в приметы, хорошие, правда. — Мы с дочкой больше на хозяйстве, пока ее мама пропадает в мастерской или в Сониной комнате рисует. Еще немного и дочь переедет в свою собственную спальню. Сашка, ты бы видела, как там красиво!!!