Вторая жизнь майора. Цикл

— Ты что творишь, Оршик? Уснул, и тебе привиделся враг?

Часовой ошалело дергал веревку, привязанную к языку колокола, и это нескончаемое "Бум! Бум! Бум!" заполняло замок и било по нервам.

— Да перестань ты бить в колокол! — рассердился Орридар. Наконец он увидел кровь на лице часового и сменил гнев на милость. — Рассказывай, что произошло!

Часовой отпустил веревку.

— Э-э-э… ваша милость, я сам не понял, — растерянно заговорил он. — Стоял, смотрел на дорогу, и тут вдруг грохот, в меня что-то ударило. Щит вдребезги! Я и зазвонил. — Оршик растерянно смотрел то на смущенных девушек, то на щит.

Орридар поднял разбитый щит. В середине, где должен быть умбон, была дыра.

— М-да… Таны, вы не видели, что здесь произошло? — спросил он девушек и отошел в сторону, держа в руках поврежденный щит. Мимо них бежали и занимали свои места дружинники. Спешно на стену поднимался по лестнице сам барон в полном вооружении. Он подошел к сыну и взял из его рук щит.

— Интересно, кто это сделал?

— Мы! — ответила за всех девушек Ганга.

— Вернее, я, — призналась Мегги.

— Мы проверяли действие заклинания, которое хотели установить на стенах, — поддержала ее Тора.

Барон еще раз осмотрел щит и повторил:

— Интересно. Повторить сможешь? — спросил он у Мегги.

Девушка кивнула:

— Пусть поставят щит у столба и отойдут.

— Орридар, поставь свой щит, — приказал барон и стал с интересом наблюдать, как Меги достала еще один браслет, надела, направила руку на щит и выстрелила. Снова семь ледышек врезались в щит и раскололи его на части. Барон подошел, нагнулся и поднял две половинки щита. — Интересно, — опять проговорил он. — И вы хотели поставить это заклинание на стену?

Девушки кивнули.

— А как оно целиться будет? Или просто будет пулять ледяные иглы не пойми куда, в воздух?

Девушки переглянулись.

— Мы об этом не подумали, — ответила Тора.

— Не страшно. — Из глаз барона исчезла холодность, он тепло улыбнулся, и эта улыбка растопила тонкий лед всегдашнего отчуждения между нехейцами и жителями Вангора.

— У нас много чего еще есть! — загомонили девушки в три голоса.

Мы возвращались, как положено победителям. Я горланил "Не плачь, девчонка", песню, что заставляла звереть не одно поколение курсантов. Мы ее пели на первом курсе, маршируя в столовую. До нас ее пели на первом курсе и после нас тоже. Неумирающий строевой шлягер. На втором курсе нам позволяли петь "Серая шинель, Родиной даренная…".

Так вот, я пел, а сестра с братом подхватывали припев. Голоса у обоих были сильные, красивые. Слух тоже присутствовал. А уж песня как им понравилась, слов нет.

Проезжая мимо деревни, мы сразу начинали петь эту песню. Из домов выбегали ребятишки и бежали следом. Выходили бабы и мужики. Они, открыв рты, смотрели на нашу троицу. Еще бы! За седлами наших коней были приторочены шкуры пещерных медведей, и в каждой было завернуто мясо. Юллию распирало от гордости, Черридар, подбоченившись, подмигивал молодым девкам. Так, героями, мы и доехали до замка. Вернее, увидели его вдали в клубах пыли. Там творился сущий ад. Сверкали молнии, бушевал буран и крутились смерчи.

— Это что там п-происходит? — запинаясь, спросил Черридар.

— Не видишь, на замок напали! — вскричала Юллия и подстегнула коня.

Я еле успел его перехватить за узду:

— Стой, сестричка. И ты, Черридар, подожди, я мигом. Разведаю, и обратно.

Миг — и я на стене замка. Там столпились дружинники, отец, брат и три гостьи. Вот они-то всю эту чехарду и устроили. В шесть рук девушки били заклинаниями по местности возле замка. Отец с дружинниками в восторге кричали:

— Еще! Давай еще!

Понятно, развлекаются. Не обнаруживая себя, я вернулся.

— Ты где был, брат? — спросил Черри. — Мы смотрим, ты раз — и исчез. Смотрим, ты раз — и появился.

— На разведку ходил, — ответил я. — Там на стене девчонки развлекаются, показывают отцу и Орри магию. Надо подождать.

— Что-то ты как-то быстро ходил. — Брат подозрительно посмотрел на меня. — Прошло-то всего пара мгновений.

— Черри, не тупи, — вступилась за меня сестра. — Ты забыл?

Девочка была развита не по годам. "Надо будет позаботиться о ее будущем, — разглядывая маленькую воительницу, подумал я. Она даже приподнялась на стременах, чтобы, говоря с братом, быть повыше. — Иначе отдадут замуж за наследника какого-нибудь барона, и она здесь зачахнет".

— Что я забыл? — непонимающе спросил Черридар.

— А то, что Ирри маг. Он с помощью магии побывал в замке. Это называется телепортация. — Юллия с трудом выговорила непривычное слово.

Брат посмотрел на меня, я кивнул.

— А ты откуда это знаешь? — недовольно спросил он сестру.

Та всплеснула руками.

— У нас в замке, Черри, большая библиотека. — Голосок ее стал язвительным. — Мог бы и сам книжки почитать, вместо того чтобы просиживать в деревенском трактире с дружинниками.

Брат снова кинул на меня быстрый взгляд и отвел глаза.

— Да ничего там интересного нет, — ответил он, смущаясь. — Сказки одни. Мне так дядька говорил.

Их перепалку прервал всадник, мчавшийся к нам на взмыленном коне. Он подлетел и осадил коня.

— Ваша милость, врагов не видели? — протараторил он.

— Нету тут врагов, Матей, — ответил Черридар. — Мы только.

— Да? А в замке тревога.

— Это отец тренировку устроил для гостей, — вступила в разговор Юллия.

Воин объехал нас по кругу и присвистнул.

— Ого! Это где вы так поохотились? Три пещерника! А… это… я прошу прощения… — Воин замялся и покраснел. — Юллия тоже сама добыла медведя?

— А ты что, не знаешь обычаев? — взъярилась девочка и уперла руки в боки. — Сам добыл и сам должен привезти. Или ты думаешь, что я бы осмелилась взять себе чужую добычу?

— Нет. Нет. Что вы, госпожа! Просто… так… необычно.

Юллия сменила гнев на милость.

— Приходи, я дома все расскажу. Это была такая охота! — воскликнула она, не в силах сдержать охвативший ее восторг.

— …И тут я выхватила кинжал и как бросилась на медведя. Ирри с Черри даже удержать меня не смогли. И воткнула его в глаз. Медведь сделал вот так… — Юллия показала, как стал дергаться пещерник, и закатила глаза, издавая при этом такие звуки, словно ее душили.

Девочка стояла у стола, за которым сидели мы все, хозяева и гости замка, и подробно рассказывала о нашем путешествии. Как мы вели троллей. Как я ушел их провожать и вернулся с пленным раненым дикарем. Как нашли пещеру и как заманили косолапого в ловушку. У отца все чувства, царившие в его душе на тот момент, явственно отражались на лице: удивление, одобрение, тревога, недовольство, восторг. Он вертелся на месте и иногда подпрыгивал. А Юллия оказалась великолепной рассказчицей. Она так живо описывала наш поход, что я только диву давался и, как все, развесил уши, слушая ее с открытым ртом. Нам, мужчинам, не пристало рассказывать о своих подвигах самим.