Вуайерист

— Нет, не совсем. Оливия танцевала с этим парнем, и он стал немного более развязным, чем она бы хотела, поэтому я подошла, чтобы попытаться спасти её. — Я невесело рассмеялась над тем, как глупо это прозвучало. Оглядываясь назад, глупо было думать, что я смогу что-то изменить. — Слава богу, что там были ребята, которых мы знали. Они вмешались после того, как моя попытка спасения провалилась.

Я покачала головой, вспоминая эту ночь. Расстроенная тем, как всё обернулось.

— Было так много людей, которые ничего не сделали. Просто стояли там, когда он угрожал… изнасиловать её.

Его рука сжалась вокруг моей руки, и я дёрнулась.

— Ой.

— Мне жаль. Извини, — сказал доктор Пирс. Я оглянулась на него через плечо. Он тяжело дышал, похоже, пытаясь собраться с мыслями. Когда он заметил, что я смотрю на него, он схватил лейкопластырь. — Ты должна сообщить об этом.

Ещё один невесёлый смешок.

— В этом нет смысла. На самом деле ничего не произошло, и никто ничего не смог бы сделать, — я нахмурила брови, осознавая печальную правду. — Вот такая вот фигня.

Я снова оглянулась через плечо. Он поднял взгляд, когда накладывал последний пластырь на мою руку. Его глаза пронзали меня насквозь, такие пронзительные от того, насколько мы были близки. Такие голубые, что мне казалось, я могу утонуть в них. Пластырь был на месте, но доктор Пирс не отодвинулся. Моё сердце забилось в два раза быстрее, обдавая меня жгучим жаром.

— Если ты когда-нибудь снова окажешься в подобной ситуации, ты можешь попросить меня о помощи.

Его взгляд скользнул по моим губам, когда я провела по ним языком.

— Спасибо, — промолвила я на выдохе, опуская глаза к его рту. Может быть, если я наклонюсь немного ближе, он пойдёт мне навстречу. Мои глаза начали закрываться, мой рот приближался к его.

Он отпрянул, отворачиваясь от меня, чтобы убрать мусор. Прочистил горло.

— Завтра будет болеть. Попроси друга помочь сменить пластырь и содержать его в чистоте. Скоро должно стать лучше.

— Ага, — это слово с трудом сорвалось с моих приоткрытых губ. Мои глаза опустились на колени, на них наворачивались слёзы.

О чём, чёрт возьми, я думала? Что я делаю? Чёрт, я такая тупая. Такая чертовски тупая.

Насмешки над собой продолжали возникать в голове, и я не могла отрицать ни одну из них, потому что чувствовала себя искусительницей, и теперь уже не смогу скрыть своего влечения. Как я собираюсь провести с ним остаток семестра после этого? Блядь.

Смущение пронзило меня насквозь. Когда он ушёл, чтобы вернуть аптечку на место, я быстро надела пальто и попыталась уйти до того, как доктор Пирс вернётся, не желая встречаться с ним лицом к лицу. Я дошла до двери приёмной, прежде чем он вернулся.

— Подожди. Я провожу тебя до машины.

Я не могла повернуться и посмотреть на него. Положив руку на ручку, я сказала:

— Вам не обязательно это…

— Обязательно. Пожалуйста.

Я держалась на расстоянии и опустила глаза, пока мы шли к парковке. Подойдя к своей машине, я быстро пробормотала «спасибо» и попыталась сесть, но чья-то рука закрыла дверцу. Наконец, я повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Я попыталась прочитать их, попыталась понять, что он думает обо мне, о том, что только что произошло.

Они выглядели… сожалеющими?

— Вот мой номер, если он тебе когда-нибудь понадобится.

Я взяла визитку, которую он протянул мне, обратив внимание на мужской почерк.

— Спасибо.

Я снова посмотрела на него, пытаясь снова найти то сожаление. Пытаясь выяснить, была ли я права или просто сошла с ума.

Возможно, я так же привлекала его, как и он меня.

Просто он гораздо умнее меня, чтобы вестись на это.

13

КЭЛЛУМ

Оклин вошла в офис в следующий понедельник и робко улыбнулась мне. Вероятно, не была уверена, как именно я буду вести себя после вечера пятницы.

Та ночь… Та ночь расколола меня на части. Увидев, как она вздрогнула, когда я произнёс её имя. Видя застарелый страх и разочарование в её глазах. Затем увидел её руку. Я не знал, как мне удавалось сдерживать свой гнев. Узнав, что это от какого-то мудака, угрожающего сексуальным насилием ей и её подруге? Мой желудок скрутило при воспоминании о волне тошноты, которая накатила на меня, когда она это сообщила. Мне удалось взять себя в руки на столько, чтобы отвести её наверх и позаботиться о ране. Когда я перевязывал её руку, у меня потекли слюнки от ощущения её кожи под моими пальцами. Даже если это была всего лишь её рука.

В том, что я делал, не было ничего сексуального, но напряжение между нами нарастало, накаляя комнату. Она повернулась, чтобы посмотреть на меня, так близко, что её глубокие золотистые глаза впились в мои. Её язычок скользнул по губам, привлекая мой взгляд к нежной розовой плоти. Я хотел наклониться, попробовать их на вкус, провести по ним своим языком. Я был так очарован тем, как она наклонилась ко мне. Я не думал ни о чём другом, кроме как о том, чтобы тоже придвинуться ближе. Я видел, как её глаза закрылись, и я был готов сказать «к чёрту» и сдаться.

Затем спиртовой шарик начал просачиваться сквозь мои брюки, холод защекотал бедро. Это было незначительно, но оказалось достаточно, чтобы вернуть меня к реальности. С таким же успехом это могло быть ведро холодной воды, вылитое мне на голову.

У меня сжалось в груди, когда я увидел, как её глаза расширились в замешательстве, когда я увидел блеск слёз, прежде чем она смущённо опустила взгляд. Я дал ей время собраться, прогулялся, чтобы отнести аптечку первой помощи, обзывая себя всеми тупыми прозвищами. Я решил, что извинюсь, когда вернусь, возьму на себя ответственность за то, что ввёл её в заблуждение. Затем, увидев, что она пытается сбежать, я забыл весь свой план. Перечеркнул всё и вместо этого притворился, что ничего не произошло.

Именно это я продолжу делать и сегодня.

— Чувствуешь себя лучше? — спросил я, когда она вошла в мой кабинет.

— Ага, — ответила она, идя, чтобы сесть на стул перед моим столом. Я изо всех сил старался не опустить глаза, чтобы посмотреть, как задирается юбка на её бёдрах, когда она садится. — Намного лучше, чем Оливия. Думаю, вчера у неё всё ещё было похмелье.

— Не скучаю по тем дням, — сказал я, съёжившись.

— Что? — она притворно ахнула, прижимая руку к груди. — Вы? Были хулиганистый парнишка в университете?