Выбор Донбасса

— Игорь, давай сюда, вдвоём сдёрнем! Я один не смогу, — Доктор вытащил из верхнего накладного кармана рюкзака верёвку с крюком на конце. Изловчившись, со второго раза он сумел подцепить повисшее на броне тело. — Давай, тащим на счёт «три»! И — три!

Две попытки стащить погибшего вниз успехом не увенчались. И не хватало сил, и ноги покойника, видимо, застряли, поддев что-то внутри бронемашины. А подняться не то что на ноги, даже на колени не давали украинские военные, бегло постреливавшие в сторону бронемашины из стрелкового оружия и миномётов.

Пули то со свистом пролетали над головами «эвакуаторов», то, искря, рикошетили от бронемашины вверх и вниз, то попадали в бездыханное тело механика. Мины ложились в поле, не долетая вершины бугра метров пятидесяти, на внешней стороне.

— Мать их, перемать! Молотят, «яйценюхи»! Они видят нас что ли? — обеспокоился Игорь. Ему страшно хотелось пить, есть и жить. — А если снайпера сюда подключат на нас?

— У меня пистолет, — отозвался Доктор. — Не переживай, я тебя дострелю, раненого.

— Да пошли бы они, сил уже нет, — вдруг закричал Игорь. Он вскочил, прыжком взобрался на броню, подхватил погибшего под мышки, рывком вытянул из люка. Спрыгнув с ним в обнимку вниз, больно ударился коленями о землю.

Откатившись на метр, Игорь застонал, но быстро поборол боль, и на карачках подтянул «двухсотого» к Доктору.

— Плохо стреляете, дебилы, — прорычал Игорь, обращаясь к невидимому противнику. Плюхнувшись на спину подле военврача, он продемонстрировал «укропам» «фак».

— Молодчина ты, Быстрый! Ты — красавчик! — искренне обрадовался Доктор. Он счастливо улыбался Игорю. — Сам как? Ноги целы?

— Жив я, — градинки пота затекали Игорю в рот, — тьфу, на!

Ошеломлённые наглым и объективно бесцеремонным поведением ополченцев, украинские военные дружно обрушили на БМП весь свой праведный гнев. Грохот выстрелов и взрывов стоял неимоверный. Свист летающих боеприпасов оглушал. Между тем, виновник суматохи — Игорь — плевать хотел смерти не просто в лицо, а, желательно, в самый глаз. Он окликнул военврача, весело подмигнул ему, вцепился погибшему в капюшон спецовки и поволок за собой.

— Я тут лежать и ждать, пока боезапас сдетонирует, и это железо рванёт вместе с нами к чертям собачьим, не хочу. Нема желания!

— Да нет в «коробочке» боезапаса, парни отстреляли всё, — крикнул Доктор, не поднимая головы. — «Укры» сейчас перебесятся, стихнут! Погоди!

Но Игорь не слышал или не слушал товарища. Он врубил четвёртую передачу в своей автоматической коробке передач, запрятанной в тёмных недрах серьёзно контуженой головы, и ползком спешил к спасению.

— Док, я верю в нашу победу над «укропами» в самом скором будущем! Но щас, давай, «уёбын зе битте», пожалуйста, — шептал Игорь, еле шевеля губами. Он слышал своё тяжёлое, подорванное многолетним курением дыхание и громкий стук готового к надрыву сердца лучше, чем гром разрывов мин. Одышка давно тяготила его, изъедала изнутри, корила слабостью характера, а тут — поставила под вопрос саму жизнь. Но Игорь выпутался, выдержал, выполз. Сталкивая тело «двухсотого» с обочины, он кувырком покатился за ним. — Хрен я вам, «яйценюхи» нашего парня оставлю! Мы своих не бросаем!

Доктор никак не успевал за товарищем. Волоком подтягивая к себе стонущего в бреду механика, он искал глазами ещё двоих членов экипажа, но не находил их. Только через полчаса он узнает, что парни сумели выпрыгнуть из БМП и самостоятельно добраться до лесополосы на левом фланге, туда, где находились позиции Донских казаков.

Скоро осмотрев наспех перевязанных фельдшером раненых, которых к моменту возвращению Дока и Быстрого на опорный пункт отряда оказалось аж семеро, мужики погрузились в грузовик и все вместе выехали в город, в больницу. Быстрый — за рулём, Доктор — на пассажирском сиденье, восемь раненых и аккуратно завернутый в полиэтиленовый мешок погибший механик БМП — в кузове.

Выскочив из лесополосы на асфальтированную дорогу, Игорь поддал газу, разгоняя «Урал» до максимальной скорости. Ехать до больницы было не меньше часу, поэтому, не смотря на качку и тряску, Доктор, уронив голову на грудь, сразу задремал. Даже сильно ударяясь на поворотах об остов двери виском или челюстью он, не открывая глаз, немного менял позу и продолжал свою тщетную попытку отдохнуть.

Минут через двадцать, пересекая развязку с городской объездной дорогой, опытный Игорь обратил внимание на двух странных парней в прочихавшем навстречу старом, ржаво-зелёном «УАЗе» с откинутым тентом и треснутыми ветровыми стёклами. Они оба — одетые в несвежий песчаный камуфляж и панамы — слишком уж радостно помахали Игорю руками.

— Чёрт, — закричал Игорь, пугая Доктора в неспокойном сне, — у них белых повязок на рукавах не было! Это «укропы» проехали! Док, ты слышишь?

— Да, слышу, — сонно ответил военврач. — Чего орёшь-то?

— А вдруг там, впереди, «укропы»? А? Кто знает? — продолжал орать Быстрый. — Звони командиру, пусть подтвердит, что дорогу наши держат, — громко потребовал он.

Сбросив скорость, «Урал» съехал с асфальта и остановился, пропустив через себя плотные клубы поднятой с обочины пыли. Игорь нетерпеливо барабанил по рулевому колесу, Док пытался дозвониться до руководства отряда. Неудачно.

— Что делать будем, друг? — военврач встревожено озирался по сторонам. — Куда поедем?

— Ты дозвонись, Док! Скажи им про «УАЗик», пусть наши примут этих... «укропов». Спроси про больничку: стоит туда соваться? Вдруг всё переменилось? — заметно нервничая, Игорь неуклюже листал перед собой потрёпанный дорожный атлас, пытаясь быстрее найти нужную страницу. — Я это место плохо знаю, лет пять назад здесь ездил, всё забыл!

— Ты чего так разошёлся, друг? Только что спокойно под пулями ходил и врагу в ноги кланяться не желал, а тут заголосил, как баба, — подавив тревогу, Док настойчиво нажимал на кнопки телефона. — Сейчас до больницы дозвонюсь, и всё выясню, раз командир «вне зоны».

— Какой больницы? Там света во всём городе нет, и связи тоже!

— В больничке генераторы свои. Дозвонюсь, — Док поднёс аппарат к уху. — Чёрт! Никаких гудков! Сигнал вообще не проходит!

— Там из раненых в кузове никто копыта не откинет? Все же лёгкие? — Игорь посмотрел в зеркала заднего вида. — А, Док? Отвечаешь?

— Никто, если ещё раз продезинфицировать и обработать их раны. У всех по мелочи! Там после взрыва мин их камнями обсыпало, асфальтом, мелкими осколками посекло. Хотя, возможно, кое у кого осколки извлекать надо. Я в спешке не очень заметил, — вслух рассуждал военврач. — Ну и наш механик с переломом и контузией.

— Валим назад? — Игорь отбросил атлас за сиденье, обтёр рукавом пот с лица, накрыл ладонью рычаг коробки передач. — Командуй!

— Вперёд, друг! — Доктор указал по направлению «город». — Чего мы сомневаемся? «Укры» сегодня на рассвете город из «Градов» поливали. По своим же крыть не будут, так?

— Да кто их знает, этих укурков чёртовых? — перекрикивая рёв набирающего обороты мотора, прокричал Игорь, втыкая третью передачу. — Они и по своим очень метко научены!

— Впереди будет церковь, у самой дороги. Когда до неё доедем, дорога плавно правее уйдёт, затем — левее. Дорога там змейкой. И сразу за вторым изгибом — блок–пост казаков. Там был флаг казачий, огромное полотно, издалека видно будет. Есть сейчас флаг или нет — это важно. Он и послужит ориентиром.