Выбор владельца элитного клуба

Он усмехается.

– Ты будешь смеяться.

– Вряд ли, - усмехаюсь и я.

– Не, правда. Знаешь, она тут же начала разговор о деньгах. Я слушал её, вот так же, как сейчас рулил, и понимал, что это пиздец какой-то. Дурдом, она настолько не интересна, если копать, что просто охренеть можно: как я вообще мог сходить от неё с ума когда-то?
– он серьёзнеет.
– Впрочем, я уже говорил. Я любил не её. А свои чувства к ней. Она умеет производить впечатление, это верно. Но только на тех, кто слаще морковки ничего не пробовал. Поверь, я тебе не льщу: она не стоит того, что ты о ней столько думаешь. Я сказал ей, что мне неинтересно ворошить прошлое в том контексте, в котором она хочет, - он тут же поясняет: - Она просто стала взывать к тому, что между нами было. Долго не врубалась, почему я холоден и ей не рад. Я ведь не испытывал к ней ничего вообще. Понимал, что она хорошо выглядит, но знаешь... не знаю, как объяснить... Это как на холодильник симпатичный смотреть. Ну, да. Прикольный такой. Но вот мне, которому холодильник нахер не нужен, как-то похрен, симпатичный он или нет. И я, чтобы она мне мозги не трахала впустую, рассказал ей о тебе. О том, что в моей жизни появилась женщина, которой она в подмётки не годится. Которая положила к ногам свою гордость, чтобы только выручить меня в тот момент, когда мне действительно понадобилась помощь. О том, что ты мне снишься, и это всегда счастливые сны. Даже, когда изначально они тревожны. О том, что я благодарен ей за то, что после нашего последнего секса, я психанул и всю нерастраченную энергию направил в нужное русло, - он усмехается.

– Она так и не поняла, о чём я. Сказала, что счастлива, что я выпал ей. Что на это и рассчитывала. Я сказал, что я никуда с ней не полечу.

– А она что?
– взволнованно спрашиваю я.
– Как отреагировала?

– Охренела, если кратко. Возмутилась даже. Дескать, как так - я же ей выпал. Я сказал, что люблю только тебя. И не хочу портить наши с тобой отношения, вне зависимости от того, выпала она мне или нет. Что я дорожу ими. Но поскольку она выпала мне, я дам ей денег. Дам ей этот лям. Грёбаный лям, он везде. Одному, второму, третьему. Везде лям. Расчётная монета...

– Ты не представляешь, - говорю я, - я недавно об этом думала...

– Почему?
– смеётся он.
– Представляю. Я же сам определил стоимость "тайной буквы" в эту сумму. Ты знаешь, она вдруг успокоилась. Улыбнулась, пожелала нам с тобой счастья. И я просто охренел от того, как противно мне стало ехать с ней в одной машине. Я нет, не подумай, я не показал виду. Но вскоре в центре города - мы ехали через центр - остановил машину. Она забеспокоилась, спросила, что случилось. Я сказал, что ничего не случилось, просто я её здесь высажу. И прошу больше не появляться в моей жизни. Никоим боком. Вообще никак. Потому что прошлое - прошло. И я люблю другую женщину. Она сказала, что понимает меня. Я ответил, что мне на это насрать. Спросил её номер карты. Она, строя из себя саму невинность, продиктовала. Перекинул ей лям рублей, снял блок с дверей и попросил выйти. Перед тем, как выйти из машины, она спросила меня: может ли принять участие в новом сезоне. Ну, дескать, не буду ли я против? Я рассмеялся и сказал ей, что нового сезона не будет, я закрываю Клуб. Этот сезон, а точнее, его апдейт - последний. Это просто гештальт, который надо закрыть.

– И что она ответила?

– Попросила порекомендовать ей кого-нибудь, кто может поддержать её финансово в трудную минуту.

– А ты что?
– с интересом спрашиваю я.

– Послал её нахуй, закрыл дверь и уехал.

– Ты серьёзно?
– изумляюсь я.

– Абсолютно, - он усмехается.
– И ты даже не представляешь, какое удовольствие я при этом получил. Я потом просто будто летел над дорогой, несмотря на невысокую в общем-то скорость. Из колонок играло "Донт ворри, би хэппи". Бляха-муха, ты не представляешь даже, Катёнок, как мне это было в тему. Я был счастлив. Летел к тебе. Одно меня волновало и беспокоило: - вдруг, думаю, ты проникнешься этим парнем. Ну, мало ли... Они же все включают программу соблазнения, как только забирают девушек из Клуба... А ты во мне разочарована, может...

– Ты дурачок, что ли?
– смеюсь я.

– Ну, блин, малышка, откуда я знал, что ты ему скажешь то, что сказала? Откуда? Знаешь, как я потел, когда водителю своему звонил?

– А почему ты машину сменил?

– Потому что я бухнул, кись.

– Бухнул?

– Да. Встал в пробку и нервы пожёг - мама не горюй. Прикинь, навигатор показывает, что ещё больше получаса стоять. А я понимаю, что этот хуй тебя в аэропорт везёт. Прости меня за мат, Катёнок, эмоции.

– Всё в порядке, - говорю я.
– Я понимаю. Сама тряслась.

– Вышел в кафешку, заказал себе бокал коньяка хорошего, чтоб чисто нервы успокоить. Отзвонился водителю, говорю: несись ко мне. Ты Москву знаешь так, что я в тебе уверен. Нагнать надо. Во что бы то ни стало.

– А как машину нашли?

Костя усмехается и снова бросает на меня быстрый взгляд.

– Так у меня данные по всем клиентам есть. Номера машин, в том числе. Пробили по базе, нашли по навигатору. Саня такой, знаешь, хмуро втопил и почесал вперёд, по улочкам всяким, где пробок нет. Потом, когда нагоняли на шоссе, я едва с ума не сошёл. Накрутил себя, пипец просто. Переживал, что этот перец не пойдёт на мировую. Думал: если надо будет - в репу дам, из машины вытащу, но стопудов ты со мной уедешь. Слава Богу, не пришлось. Клиент всё-таки, да и опять же, лям на дороге не валяется, так что мы быстро договорились. Думаю, что он, помимо того, что испугался того, что мы его нагнали, ещё и охотнее этот лям взял, потому что ты ему дала понять, что он тебя не интересует, как мужчина. Он, кстати, об этом мне первым и сказал. Может подлизаться хотел, хер его знает.

??????????????????????????
– А почему ты всю дорогу молчал?

Костя снова усмехается.

– Да я отходил тупо. Ты даже не представляешь, как я перенервничал. А ещё думал, что после острова дом тебе не понравится. Обычный ведь дом.

– Прекрасный дом, - с улыбкой заверяю я.

– На острове лучше.

– Лучше, - соглашаюсь я.
– Потому что на острове... мы... будто одни в целом мире. И вместе.

Он оборачивается ко мне:

– Хочешь туда?

– Очень, - кивнув, искренне отвечаю я.

– Тогда туда и поедем после завтрашней свадьбы.

Округляю глаза.

– "После завтрашней свадьбы"?

– А чего время-то терять?
– смеётся он, а потом добавляет: - Прикинь, уже послезавтра ты проснёшься моей женой, а я - твоим мужем.

Я совсем растеряна.

– Ко-ость...

– Что?
– он снова быстро смотрит на меня.

– Ты это всерьёз?

– Абсолютно. Но если хочешь, мы перенесём на попозже.

– Нет, - уверенно мотаю я головой.
– Не хочу. Хочу стать твоей женой. И как можно быстрее. Я... мечтала об этом едва ли не с первого дня, как поняла, что ты мне дорог.

Он усмехается.

– А я, малышка, захотел этого впервые тогда, когда мы впервые летели в самолёте на остров.

– Ты серьёзно?
– вновь изумляюсь я.

– Да, - кивает он.
– Я очень быстро в тебя влюбился, Кать. Не знаю, помнишь ли ты, но я тогда спросил: как получилось так, что ты, такая охрененная, одна? Я правда не понимал. Вижу бриллиант просто, а девчонка при этом - одинокая. Как такое возможно вообще, думаю?! Это же охренеть просто можно? Но, понятное дело, я тогда ещё всё равно к тебе присматривался. Мало ли, думаю, попал под очарование и женственность, а сути ещё не увидел. Понять надо, что она из себя представляет на самом деле.

Приятно, обалдеть как.

– Понял?
– улыбаюсь я.

Он поворачивается ко мне.

– Да, Катёнок. И быстрее, чем ты думаешь. Я эту историю про прошлое и про клад ни одной женщине до тебя не рассказывал. Так-то.

Впечатлена. Правда впечатлена.

И, наверное, потому что не знаю из-за этого, что и сказать, дальше мы довольно долго молчим.

А чуть позже покупаем в аптеке тест на беременность. А ещё спустя минут десять я ухожу с ним в туалет дорогого ресторана, где мы решили ненадолго остановиться.

И, вернувшись к столу, за которым Костя меня ждёт, кладу перед ним результат. Две полоски. Две полоски, от которых у меня сердце прыгает от счастья.

Он наверное секунд пять смотрит на них. Вертит тест в руках. Поднимает на меня взгляд. Глаза - светятся просто счастьем. Просто светятся.

– Девочка моя...
– тихо произносит он.
– Катёнок мой...

И вдруг я вижу слёзы в его глазах. Я даже теряюсь от такой реакции очень мужественного, влиятельного и даже, пожалуй, сурового мужчины.