Высокая магия

Тяжело дыша, я отвернулся. Рассеченные ладони жгло, ноющая боль расходилась от затылка по шее. Подняв руку, я нащупал кровь там, где наконечник стрелы глубоко оцарапал кожу. Морщась, зашагал вперед, на ходу снимая куртку и пытаясь оторвать рукав от рубахи, чтобы перевязать рану.

Надо было спешить. Даб и Самурай, скорее всего, уже подбирались к цирюльне Большака.

Подземелья и «Облако»

1

Кто-то прятался на крышах домов вокруг цирюльни. Притаившись за поворотом улицы и осторожно выглянув, я разглядел тени тех, кто окружил дом Большака.

Возле задних дверей пока никто не объявился. Прижавшись к стене, я прикинул варианты. Имелось два способа попасть в дом – открытый и скрытный. Можно попробовать незаметно и тихо прокрасться ко входу. Но я же видел часть тех, кто караулил это место, хотя они и притаились. Что помешает им заметить меня, даже если приблизиться к цирюльне крадучись?

Я достал ключ, который получил от Большака, и ринулся вперед.

Раздались возгласы. Распахнув дверь, я впрыгнул внутрь и запер ее за собой.

Дитен Графопыл сидел, положив ноги на стол. Между ног стояла пустая бутылка. Он храпел. Я за шиворот сдернул его со стула, он заорал:

– Я не знаю! Нет, не надо!

– Проснись! – крикнул я в ухо Большака, выволакивая его из комнаты. – Где подвал?

Во входную дверь ударили.

Большак наконец пришел в себя и захлопал глазами.

– Где тут подвал?!

– А… сюда, сюда давай…

Кто-то так сильно вмазал по двери, что мы, уже сбегая по ступеням лестницы, услышали треск петель.

Темное помещение с земляным полом и низким потолком. В дальнем углу стояло что-то темное, и Дитен с разбегу ударился в него, опрокинув. Потянуло холодным воздухом. Пригнувшись, я нырнул в образовавшийся проем.

– Но я не знаю, куда ведет… – начал Большак.

Не оглядываясь, я ухватил его за плечо и потащил за собой. Топот преследователей доносился уже с лестницы.

Сначала было совсем темно, потом сверху проник свет звезд – над нами была одна из центральных улиц с решетками для стока воды.

За полгода я не успел забыть эти места и примерно помнил, в какую сторону надо двигаться.

– Там никого не осталось, наверное, – пропыхтел Большак. – Может, сторож только какой…

Мы скатились по земляной насыпи и очутились среди покрытых барельефом черных столбов. Большак споткнулся, упал на четвереньки, почти целиком скрывшись в тумане, но сразу же вскочил и бросился за мной. Сзади слышались шаги преследователей.

– Почему никого не осталось? – спросил я на бегу. – Капище закрыто?

– Ну! А ты не знаешь? Давно уже…

– Что случилось?

Туман бурлил у наших ног. Мы петляли между столбами, я то и дело оглядывался, но пока преследователей не видел. Большак пропыхтел:

– Гном Пиндос хотел Капище под себя взять. Но один он с орками сладить не смог. Объединился в этом деле с Пеном Галатом, и они вместе на орков насели…

Когда столбы закончились, Дитен умолк. От бронзовых дверей, которые раньше всегда охраняла пара дюжих орков, теперь осталась лишь одна створка – другая, расколотая напополам, лежала рядом.

– Что дальше было? – спросил я, ныряя в дверь. Амфитеатр выглядел по прежнему, только клетка для боев сломана, прутья разворочены, посередине когда-то идеально ровной площадки – яма, словно туда саданули тяжелой каменной глыбой.

– Орки вроде отбились, – пояснил тяжело дышащий Большак. – Бои опять начались, ставки, зрители… Пиндос бы и отступился, но Галат не таков. Решил: не мне – значит, никому. И устроил им подлянку напоследок. Не знаю как, но взорвал двух самых известных бойцов прямо во время боя.

Мы сбежали уже к нижним рядам. Я увидел, что часть зрительских лавок проломлена, на полу в тумане лежат камни – шрапнель, разлетевшаяся от взрыва.

– Народу тогда зашибло много, остальные перепугались, и пришлось оркам закрываться. Все равно чинить тут надо было все…

В верхней части амфитеатра возникло несколько фигур. Я остановился между решеткой и проходом к нижнему, служебному ярусу.

– Большак, а вольеры еще есть? Для этих, для… располовиненных?

– Есть. Должны быть. Но и сторож там должен быть.

Фигуры быстро спускались, взбаламучивая волны серого тумана, которые стекали вниз. Хлопнув Дитена по спине, я ринулся в проход.

Сторожа не оказалось – может, он заходил сюда только для кормежки, а может, отлучился куда. В дальнем конце служебного яруса путь ко второму проходу, через который можно было выбраться из Капища, преграждало несколько стоящих рядом клеток разного размера. Здесь сидели «звериные» половины тандемов: пара медведей, альфин с подрезанными крыльями, старая лярва, здоровенная собакоголовая обезьяна и еще парочка экзотических тварей с континента Полумесяца. «Тела», чьи «головы» умерли от старости или погибли. Теперь они не способны были ни драться, следуя тем немногочисленным правилам, которых придерживались на арене, ни вернуться к естественной для них дикой жизни.

Когда мы влетели в помещение с клетками, некоторые обитатели подняли головы, а собакоголовая обезьяна вдруг с визгом бросилась на прутья и принялась трясти, вцепившись в них всеми четырьмя лапами. Я выбрал самую низкую клетку, с разбега взобрался на нее, развернувшись, протянул руку Большаку.

В коридоре, через который мы вбежали сюда, появились фигуры. Со свистом мимо пролетела стрела, цокнула по прутьям и упала. Я до пояса свесился с клетки, отодвинул засов и толкнул дверцу.

И сразу же перепрыгнул на соседнюю клетку – ту, что с обезьяной. Она затявкала, подняв голову и глядя на меня сквозь прутья маленькими злобными глазками, принялась бить себя в грудь. Я проделал то же самое со вторым засовом, и тут преследователи толпой вбежали в зал. Свистнуло сразу несколько стрел, а я уже открывал следующую клетку.

Одна стрела вонзилась обезьяне в живот. Опустившись на четвереньки, тварь с громким тявканьем выкатилась наружу. Из другой клетки длинными скачками вылетел лесной медведь, весь покрытый комьями свалявшейся коричневой шерсти, встал на задние лапы и взмахнул передними, сбив с ног сразу нескольких эльфов.

Сбоку вскрикнул Большак, я глянул туда. Он провалился одной ногой между прутьями и теперь судорожно пытался выбраться – внизу, в распахнутой клетке, бесновался кенг.

Я побежал к Дитену, на ходу выхватывая саблю. Один из эльфов попытался вспрыгнуть на клетку, но я пнул его каблуком в лоб и отправил обратно, прямо в объятия обезьяны.