Выйти замуж за безжалостного дона

К черту контроль. Моя рука поднимается к ее лицу, и я опускаю голову, захватывая ее губы своими.

Глава 10

Роза.

Кажется, что прошла целая жизнь, но на самом деле это всего лишь несколько секунд, и я едва могу дышать. Потому что Энцо меня целует. Мои глаза широко раскрыты, и паника течет по моим венам. Паника и что-то еще. Он так близко, что его глаза мерцают. Я всегда знала, что он красив, но теперь его вид поражает меня, как удар в грудь, распространяя по мне тепло.

— Роза, — говорит он мне в губы. — Поцелуй меня в ответ.

Слова — это просьба. И они фактически возвращают меня в настоящее. Властное давление его руки на мое лицо ощущается как огонь в моей крови, прорезающий все ниже и ниже, вплоть до лужи влаги между моими ногами. Мои губы приоткрываются, и это все, что ему нужно.

Энцо целует меня, как голодный. Меня и раньше целовали, но не так. Он целует меня так, словно я кислород, необходимый ему для выживания, каждое движение его губ обжигает мое сердце. Я хватаюсь за его плечи, боясь отпустить. Потому что если я это сделаю, если я отпущу, я упаду. И я не уверена, что смогу вернуться.

Я хватаю его за волосы, прижимая еще ближе, притягивая его рот к своим и просовывая язык между его губ. Энцо тихо зашипел, прежде чем поднять меня, чтобы я могла обхватить ногами его бедра. Он двигается, пока не прижимает меня к стене. Потребность накатывает на меня густыми волнами. Я тихо стону ему в губы.

Я чувствую его твердую эрекцию между своими бедрами. Я не могу удержаться от того, чтобы прижаться к нему, отчаянно нуждаясь в трении.

— Черт, — стонет Энцо, отрывая свой рот от моего.

Я моргаю, глядя на него. Мое сердце все еще бежит марафон, и я не знаю, как его остановить. Мы оба затаили дыхание. Челюсть Энцо напрягается, когда он смотрит на меня. Он тихо выдыхает и наклоняется, прижимаясь своим лбом к моему.

— Это была хорошая идея — надеть это платье, принцесса, — шепчет он. — Действительно хорошая идея.

Я соскальзываю с его тела, прижимаясь спиной к стене, потому что мои ноги сейчас кажутся желе. На самом деле смешно, что простой поцелуй заставил меня так себя чувствовать. Он даже почти не прикоснулся ко мне.

Мои щеки горячие, а по телу такое ощущение, будто сквозь него проносится огонь. Выражение лица Энцо слегка болезненное, когда он наблюдает за мной. Он проводит рукой по волосам, заставляя рыжевато-коричневые пряди торчать вверх.

— Думаю, что касается традиционных поцелуев, мы сделали все, что могли, — наконец говорит он.

— Пятерка с плюсом, — тихо отвечаю я, кивнув, не в силах отвести от него взгляд.

На его челюсти дергается мышца, и он наконец отводит взгляд.

— Спокойной ночи, Роза.

Прежде чем я успеваю моргнуть, он выходит за дверь. Наконец я позволяю себе соскользнуть на землю. Я обхватываю голову руками и тихо стону.

Что, черт возьми, я только что сделала?

На следующий день я не пошла завтракать. Я осталась в постели, пока не убедилась, что Энцо вышел из дома. Я слишком огорчена, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. К полудню у меня урчит в животе, и я решаю, что недостаточно унижена, чтобы умереть от голода. К тому же, он уже должен был уйти. Я одеваюсь и спускаюсь на кухню. Как только я поворачиваю в коридор, я оказываюсь на пути двух женщин.

Голубые глаза Изабеллы пристально смотрят на меня, но не она заставляет меня замирать на месте. У Дениз Руссо темно-каштановые волосы и карие глаза. Ей не может быть больше сорока. Но сейчас она выглядит намного старше, с морщинами на лице и морщинами вокруг рта и глаз. Она выглядит больной. Но когда ее глаза встречаются с моими, в них не спутаешь гнев.

Я не видела ее с тех пор, как переехала сюда. Когда я спросила Джейсона, он сказал, что она не любит выходить из комнаты. Я не осознавала, что это произошло потому, что она заболела. Изабелла держит ее за руку. Она даже неуверенно стоит на ногах.

О Боже. Что с ней не так?

— Отличная побрякушка, Розарио, — говорит Изабелла, не сводя глаз с бриллианта на моих пальцах.

Мой инстинкт — спрятать руку за спину. Это неправильно. Я не сделала ничего плохого.

Карие глаза Дениз тоже перемещаются на бриллиант, и я наблюдаю, как она изучает его несколько секунд. Когда она снова смотрит на меня, в ее взгляде становится еще больше гнева.

Она имеет полное право злиться. Роман убил ее мужа. Но это Коза Ностра. Она должна знать, что я не контролировала это. Точно так же, как она этого не сделала. В настоящее время она самый старший член этой семьи, и меньшее, что я могу сделать, — это проявить к ней некоторое уважение.

— Миссис Руссо, — мягко говорю я. — Очень приятно наконец-то встретиться с вами.

Она смеется. Он хрупкий и холодный.

— Ты хоть понимаешь значение кольца на твоем пальце? — спрашивает она. Ее голос удивительно силен. — Это кольцо принадлежало нашей семье на протяжении нескольких поколений. Оно принадлежит первенцу Руссо. Следующим в очереди станет дон.

Я выгибаю бровь.

— Разве Энцо не первенец?

Если только нет еще одного сына, о котором я понятия не имею. Зная эту семью, это вполне возможно.

— Нет, — горько отвечает Дениз. — Я просто хотела указать, что ни ты, ни Энцо не заслуживаете того, чтобы оказаться в таком положении. Это кольцо должно было принадлежать мне или матери Изабеллы. Обидно, что оно на пальце такого человека, как ты.

Ну, это жестко.

— Ты меня даже не знаешь, Дениз, — говорю я спокойно.

— Мне это не нужно, — заявляет она. Затем она смотрит на Изабеллу рядом с собой. — Пойдем, Иса. Я устала от нынешней компании.

Изабелла бросает на меня раздраженный взгляд, как будто я в чем-то виновата. Обняв Дениз за плечи, она уводит женщину.

Что касается первых взаимодействий, то каждое общение почти с каждым членом этой семьи было почти ужасным. Мне кажется, что единственная приятная встреча была с Энцо. И то только потому, что я сначала не знала, кто он такой.

Остаток дня я провожу, отвечая на электронные письма и смотря телевизор. К вечеру я активно жду возвращения Энцо. Этим утром я бы сделала все, чтобы избежать его, благодаря нашему вчерашнему поцелую, но теперь у меня есть вопросы. Вопросы, требующие ответов. Как только я слышу его шаги, я поднимаюсь с кровати и направляюсь к двери. Когда я открываю ее, Энцо стоит, прислонившись к стене с другой стороны, с задумчивым выражением лица.