Взаимосвязи
Шрифт:
— Я хочу слышать их голоса, — простонала Элеонора, чувствуя, как сводит от холода ноги.
— Опусти листок на свечу, и ты услышишь, как они кричат. Они предстанут перед тобой. Пять девочек. Сейчас они стоят вокруг тебя и ждут. Они тоже хотят, чтобы ты стала с ними в один круг…
— Вы не выпустите меня.
— Мы хотим домой.
Она пронеслась мимо круга точно песочная фигура. Скрипнув, отодвинулся стул.
— Мы все боимся, Эли. Ты наш единственный путь к спасению.
С каждой секундой Элеонора приближалась к новому обвалу. Она слышала голоса детей. И ей казалось, что некогда знакомые звуки, она слышала все время. Она боялась. Ее глаза с трудом разбирались
«Берегись их, — повторила она слова матери. — Они будут искушать тебя. Берегись их».
И искушение продолжилось, когда стул за партой превратился в кресло-качалку, а парта в круглый стол. На нем лежала старая книга Майна Рида. Продолжался урок школьной литературы, где учительница усаживала их вокруг себя и каждому задавала вопрос по домашнему материалу. Тот, кто не отвечал — наказывался, кто отвечал, передавал очередь следующему. И так продолжалось до того, пока не оставался один человек, который забирал приз себе.
Книга раскрылась, похрустывая переплетом, и учительница громко зачитала отрывок.
«Всадник без головы» — единственное произведение, которое перешло в ее руки после выигранного конкурса. Случилось это в девятом классе, когда любая литература доставляла ей столько же удовольствия, сколько доставлял только сон в конце тяжелого утомительного дня.
— Я давала семнадцать секунд на ответ, чтобы каждый из вас мог вслушаться в собственный голос. Сейчас, то же, что я говорила вам, обернулось ко мне. Сейчас я слышу лишь один голос, и он говорит мне, что надо сделать что-то плохое. ТО, что я никогда не делала.
— Вы должны вернуть меня? — Элеонора заметила, как задрожала свеча.
— Выйди за круг. Девочки просят тебя.
«Не покидай круг, пока не прочтешь заклинание, — повторяла мама. — Они будут просить тебя, но ты не должна покидать круг. Дьявол не пересечет его границу. Ты должна помнить это».
— Не делай нам больно, — пронесся тихий детский голос, и рядом с учительницей появилась маленькая девочка в светлом платье. — Мы твои друзья. Ведь ты помнишь нас. Помнишь, как мы дружили, пока не случился пожар.
«Они сгорели, Господи. Они мертвы, — твердила Элеонора. — Почему я вижу их? Почему я чувствую их притязания?»
— Выйди из круга. Ты должна быть с нами.
«Я должна была сгореть с вами. Но этого не случилось. Не случилось, потому что Бог не устраивает случайностей, — думала Элеонора.
Она посмотрела на потолок. Шок волной пробежался по коже.
«Я не могу из него выйти, — поняла она. — Я заперта в нем, как в клетке. И со всех сторон на меня смотрят они».
Элеонора снова очутилась одна в тихом маленьком кабинете, где стояла старая обгоревшая парта. Черные стены, обсыпающаяся глина и побелка, ржавая стальная сетка на окне, дождь, все так же, не переставая, лил в разбитые стекла. Она словно была здесь всю жизнь. Терпела сорок лет, чтобы вернуться в малый постоялый двор, где когда-то родилась и продала свою душу дьяволу. Тогда было счастье. Теперь нет. Теперь только страх.
Она боялась не за людей, которых убила сорок лет назад, а за то, что «клетка ужаса» была до сих пор открыта. И любой человек, кто когда-то захочет присмотреться к ней, непременно попадет в ее руки.
Тот самый подарок, что отдала в ее руки мачеха-ведьма на шестнадцатилетние, живет в школе по сей день и все по-прежнему обходят его стороной.
Ведь они знают, что Элеонора еще там. А кто откроет черную дверь и выпустит ее на свободу, сам отдаст душу дьяволу, как и она, много лет назад, прочитав мамино заклинание и обсыпав кабинет кирпичной пылью.Надвигается беда
Летом двухтысячного года им исполнилось шестнадцать. Всем, кроме Яны. Яна училась в девятом классе, и они брали ее с собой, потому что она нравилась Олегу.
Вадим и Леха помнили, когда Олег привел в их компанию девочку. Это случилось осенью девяносто восьмого года. Шел мелкий холодный дождь. Они стояли позади детской библиотеки, прижавшись к теплой каменной стене, и курили.
Вадим много раз видел Яну в школе. Изредка он сам посмеивался над ее внешним видом. Он считал, что если девочка хочет выглядеть, как девочка, на ней должны быть гольфы и юбка. Для Яны юбок не существовало вовсе. Она всегда ходила в черных мятых штанах и была из тех девочек, которые вообще не смотрятся в зеркало. Она не пользовалась косметикой. Ее косички торчали в разные стороны. И черты ее лица никогда не казались ему симпатичными.
Вадим не знал, какой она была внутри, но, по слухам школы, одноклассники ее не любили. За своей партой она сидела в одиночестве и по школе бродила тоже одна. У нее не было близких подруг. Были лишь те девочки, которые относились к ней с сожалением.
Олег с Яной зашли под козырек крыши, и осенний ливень обрушился на них стеной. Через несколько минут дождь начал стихать, но Вадим знал, что он не прекратиться. Такой дождь вообще не заканчивается. Он льет то слабее, то сильнее и, словно смеется над людьми.
После затяжной паузы Олег повернулся к ребятам и спросил:
— Есть еще сигареты?
Вадим услышал, как стучали его зубы.
Укромный уголок за стеной детской библиотеки он нашел первым, и тогда-то в его голову и пришла идея. У подростков всегда есть, что скрывать от взрослых, и если что-то когда-нибудь появится у них, то они обязательно спрячут его здесь. Той осенью такой вещью оказалась пачка «Космоса». Позже каждый из их компании будет красть сигареты у своих родителей и оставлять их в стене детской библиотеки.
Олег дрожал, его зубы отстукивали трещотку, но он все равно отдал свою куртку девочке. Дождь усилился, ветер рывками забивал под козырек крупные капли, и вскоре его рубашка промокла. Вадим сунул руку в тайник и вытащил пачку «Бонда». Внутри было три сигареты и зажигалка.
— Бери, — протянул он.
— Нам одну на двоих.
Дрожащими руками он передал сигарету девочке и помог подкурить.
— Первый раз? — Вадим глянул на Яну сверху вниз.
Те же штаны, белая блузка, прикрытая курткой Олега, косички, неопрятно всунутые под нее.
Яна смущенно улыбнулась.
— Просто втяни в себя, — подсказал Олег и погасил огонь.
У Яны получилось. Она глубоко втянула дым, точно так же, как это делали девочки из старших классов, и выдохнула. Густое облако двинулось от нее к елкам. Яна сделала еще две затяжки и отдала сигарету Олегу.
— Все в порядке? — спросил он.
Яна пожала плечами и положила голову ему на грудь. Олег обнял ее. Так они стояли долго-долго, а когда дождь стал стихать, Вадим с Лехой пошли в одну сторону, а Олег с Яной — в другую. Олег даже не пожал им руки на прощание, и Вадим подумал, что эта девочка рано или поздно заберет из их компании друга. Позже он сказал Лехе одну вещь и попросил больше никогда об этом не вспоминать: «Девочки приходят и уходят, но ни одна из них не пропадает бесследно».