XIRTAM. Забыть Агренду
Шрифт:
— Вас это не шокирует?
— Ничего страшного, — ответила агрендка.
— Даже интересно, — добавил эколог, — я раньше не оказывался на LGBT — тусовках.
— Отлично! — воскликнул неопостфутурист, — А сейчас обнимаемся с гостями!
…
В полдень, над мачтой яхты-катамарана «Capybara» взмыл на длинном тонком кабеле небольшой дисковый (точнее, линзообразный) тепловой дирижабль «Smilesky-Vi», снабженный антенной ITV-сервера. «Активисты», ярко раскрашенные в продвинутых постмодернистских вариантах body-art, приветствовали это событие громким свистом, улюлюканьем и хлопками в
— Все равно, я не понимаю гомосексуалистов, — сообщила агрендка.
— А гетеросексуалистов ты понимаешь? — с легкой иронией поинтересовался Фоске.
— Конечно! Я ведь гетеро, а себя-то я понимаю!
— Ты в этом уверена?
— Ну… Не совсем… Подожди! Ты меня запутываешь, а все просто. Для гетеро не надо ничего с собой делать, а гомо — надо. Например, геи принимают женские гормоны.
— Это, — заметил эколог, — по-моему, практикуют только транссексуалы.
— Ну… — Рита сделала кувырок в воде, потом вынырнула и сообщила, — Вот Ивор точно принимает эстрогены. Поэтому, у него на лице нет растительности, тембр голоса почти женский, и даже немножко сформировались груди, ты заметил?
— Я не обращал внимания, но допустим, ты права: он принимает эстроген, и что?
— Это вредно, вот что!
— Ты в какую сторону мыслишь? — спросил он, — в прямую, или в обратную?
— Что-что? — переспросила она.
Фоске выполнил аналогичный кувырок в воде, а затем пояснил.
— Иногда люди мыслят относительно чего-то, чтобы решить, хорошо это или плохо. А бывает, что люди заранее решили: «это — плохо», и потом ищут любые аргументы для подкрепления этой позиции.
— Гормональные таблетки вредны, — твердо сказала Рита, — если человек чем-то болен, и гормоны для него лекарство, то это понятно. Но, если такие таблетки глотает здоровый человек, то он просто идиот.
— По твоей логике, — сказал эколог, — половина женщин в Евросоюзе и США — идиотки, поскольку они регулярно принимают гормональные контрацептивные препараты.
— Конечно, идиотки, — без тени сомнения, подтвердила она, — вообще, половина гринго — идиоты, и обычаи у них идиотские. Не только с сексом. Но и с чем угодно. У них даже религия идиотская, протестантская. Моя мама говорит, что от этой религии у гринго в жизни сплошные проблемы. И у всех вокруг от них проблемы. Вот, если бы они были католиками, как нормальные люди, то у них бы и с сексом не было такой ерунды. Мне обидно за Ивора, за Джема, и за ту команду, которая приехала помогать нам запустить дирижабль «Smilesky». Такие отличные парни, и это… Ну, ты понял.
— Я понял. Но на вопрос ты не ответила.
— Блин! Да, у меня предубеждение. Ну и что? Я же не против геев. Ну, понятно, бывает ситуация, что парень любит парня. Но зачем свистеть об этом на всю планету?
— «Smilesky-Vi», —
уточнил Фоске, — транслируется не на всю планету, а на дистанцию условного горизонта для высоты подъема антенны.— Я не о том, — сказала она, — просто: если гетеро любят друг друга, то делают это не для посторонних, а для себя. Не в смысле, что скрывают, а в смысле, что это не шоу.
— Так исторически сложилось, — ответил Фоске, — людям с гомо ориентацией до сих пор приходится бороться даже за право физически существовать. Они оказались в позиции мятежников, и им приходится держаться друг за друга. По-моему, так.
— Ага! — воскликнула Маргарита, — значит, все началось с того, что идиоты гринго стали вынюхивать, кто с кем трахается!
— Рита, а почему ты решила, что это начали делать именно гринго?
— А кто же еще? — удивилась она, — посмотри CNN, там всегда в top-news какой-нибудь субъект, который с кем-то трахался, с кем у гринго нельзя трахаться. Великий ученый Зигмунд Фрейд еще сто лет назад писал: «гринго — сексуально озабоченные идиоты».
— Хм… Ты уверена, что у Фрейда написано именно так?
— Ну… — Рита на секунду задумалась, — Я его не читала, но говорят, что примерно так.
Фоске собирался было рассказать агрендке про то, в чем на самом деле заключаются научные заслуги Фрейда: о психоанализе, о тройственности «эго»: об индивидуально сознательном, биологически бессознательном, и моральном «суперэго», навязанном индивиду силой внешнего авторитета. Но тут его внимание отвлек «Зодиак», который отчалил от «Капибары» и покатил в их сторону.
— Вулф решил к нам присоединиться, — сказала Маргарита.
— Логично, — ответил эколог, — Кави отлично справится, просто не надо ей мешать.
— Бездельничаете? — спросил меланезийский германец, подъехав на «Зодиаке».
— А что? — спросил Фоске, — у тебя есть предложение поработать?
— Нет, у меня кое-что поинтереснее. В трех милях отсюда, на мелководной банке есть какая-то древняя хреновина, галеон или типа того. Можно нырнуть и пограбить.
— Там, — заметила агрендка, — наверное, уже сто раз ограблено дайверами.
— Не факт, — возразил он, — тут на дне с флибустьерских эпохи лежит такое количество кораблей, что ограбить все просто не реально без тяжелой подводной техники.
— Ну… — заинтересованно произнесла она.
— …Интересно, — договорил эколог.
— Тогда залезайте на борт, — сказал Вулф Леман, — поехали. А гомосексуальное шоу мы посмотрим по TV, я взял с собой лэптоп и гаджет с антенной-параболоидом.
…
Параллельные события.
Северные Антильские острова.
Остров Эус.
Клаус перешел в «Интерпол-2» недавно, из службы военных наблюдателей ООН, где несколько лет работал в ранге лейтенанта. Расследование-инспекция на Эус стала его первой самостоятельной миссией на новой службе. Клаус воспринимал это задание в некотором смысле, как выпускной практический экзамен после стажировки. Микро-государство Эус (островок 20 кв. км и 3000 граждан), в 2010-м выделившееся из Нидерландов выглядело (с точки зрения Клауса) маленькой моделью того, что на оперативно-канцелярском языке называется «потенциально-кризисной точкой».