Я для тебя всегда онлайн

Глава 31. Москва. София. Новое утро

Привычно просыпаюсь под Кириллом. Не сразу вспоминаю, что мы не в номере, а в его квартире. Ноющие мышцы интимного места быстро напоминают о том, что мы не только спали в одной постели. Ну, а о том, насколько приятно и хорошо мне было, забыть не удастся никогда. Более того, я уверена, что больше такого ни с кем и не будет. Мне нужен именно этот мужчина. Из несколько сотен просмотренных от любопытства профилей на «Мамбе» я выбрала именного его. Не задумываясь, ответит он или нет, возможно ли наше общение. Я не просматривала его страницу, не видела его интересов, увлечений, даже цели знакомства. Словно сама судьба в тот вечер предоставила мне возможность выбора, слепого выбора и я, не задумываясь, выбрала именно его.

Я не сама проснулась, хотя чувствую себя полностью отдохнувшей. Просунув руки под моё тело, Кирилл ласкает пальцами соски. Так, как я лежу на животе, его губы целует каждый позвонок, легко прихватывая зубами. Это очень приятно. Напряжённая твёрдая плоть давит прямо на вход моего влажного лона. Волна возбуждения накатывает, и я стону от разлившегося по телу сексуального желания. Даже не представляла, что так можно хотеть мужчину.

— Доброе утро, солнышко, — шепчет мне на ухо Кирилл, одновременно проникая в меня. Естественно, без презерватива. Но мне уже не до возмущений. Сжимаю ноги от сладостных спазмов внизу живота. Хочется вобрать его как можно глубже, хотя он и так слишком глубоко. Я чувствую каждое его движение, каждый толчок, каждое скольжение внутри меня. Ещё и ещё, и ещё. Пусть бы этим моментам не было конца. Всё, что угодно, лишь бы он никогда не останавливался. Наслаждение накатывает по нарастающей. Он больше не целует, а двигается глубокими, сильными толчками. И не спрашивает. Чувствует, что мне не нужна дополнительная стимуляция. С ним я не догоняю оргазм, а делаю всё, чтобы отстрочить его наступление. Уж слишком приятны эти минуты до яркого феерического финиша. Когда-то Кирилл в шутку сказал, что оргазм напоминает «маленькую смерть». Теперь я прочувствовала всю правдивость этого утверждения. Мне не просто очень приятно. Этот мужчина заставляет меня полностью растворится в нём и себе, стать одним целым, уйти за грань разума и отдаться ему каждой клеточкой, каждым кристаллом медовой сладости. Крышка сброшена, монолитные стенки треснуты и всё, что я так бережно хранила в святой неприкосновенности, переливаясь через меня, наполняет Кирилла. Мне не жалко отдать этому человеку всё самое сокровенное. Пусть, как лесной и неуклюжий мишка черпает меня до самого донышка. Милый забавный мишка! Насытившись и подремав на солнышке, он перейдёт к другому сладкому сосуду, забыв об оставленном предыдущим. Опустошённом до краёв. И другое ласковое солнышко обласкает мишку тёплыми лучами, откроет крышечку под настойчивым урчанием и позволит полакомиться сладкоежке до самого донышка.

Вернув собственный профиль, я не раз «невидимкой» заходила на страницу Кирилла. «Совместное времяпровождение» до сих пор является его целью, а сама страница приглашающе открыта для новых бабочек, слепо летящих на яркий огонь. Что случается с этими бабочками я уже воочию видела на примере Анжелики. А рассказывая о бывшей жене, мужчина признался, что любовь многогранна, но у них совпало всего несколько граней. Такой проект, конечно, не смог устоять и развалился, разрушился, доставив лишь разочарование и боль незадачливым архитекторам. Я тоже думала, что познала одиночество. Но я — плохой математик. Одиночество также состоит из множества граней. Ведомая опытной рукой математика-гения, мне только предстоит узнать весь их объём и полноту. Полнота не терпит пустоты. Ей не нужна тяжёлая и твёрдая самодостаточность, лишь невесомое, проникающее в самую недоступную грань, полное одиночество.

Эти мысли ещё ждут своего звёздного часа где-то там, на краю сознания. А пока я до краёв наполнена желанным мужчиной, отдавая и принимая, умирая с ним и за него.

— Моё солнышко, — шепчет он на пике наслаждения, переворачивая меня на спину, впиваясь в мои губы своим ртом и заливая животик горячим семенем. Не отстраняется, падает на меня, и остатки нашего удовольствия растекаются по обнажённым разгорячённым телам. Специфический, не имеющий определения запах секса щекочет нос, но не вызывает раздражения. Мне всё приятно. Я жадно вдыхаю пропитанный нашими флюидами воздух.

Мы ещё ненадолго засыпаем. Сладкую дрёму прерывает звонок будильника на телефоне Кирилла. Не переставая обнимать меня, он выключает гаджет.

— Восемь часов, солнышко. Нужно потихоньку собираться.

— Потихоньку? — удивляюсь я. — Ты же в восемь из дома выезжаешь?

— Сегодня мне можно опоздать. Я же обещал доставить тебя к десяти.

— Ты уверен, что проблем не будет? — хмурюсь я. — Если каждый сотрудник так начнёт опаздывать?

— Ну, я более ценный сотрудник, чем каждый, — продолжает смеяться он. — Всё в порядке, я ещё вчера отпросился. Если помнишь, последние субботы я тоже проводил на работе, поэтому могу позволить себе ненадолго задержаться. Полноценный день выходного я взять не могу, а вот сделать себе на пару дней свободный график — это по силам. Не каждый же день у меня гостит дальняя родственница.

Он смеётся, и я невольно улыбаюсь. Наша неделя только началась, незачем портить эти драгоценные часы.

— Пойдём в душ вместе? — предлагает Воронцов. — Это сэкономит время. Обещаю, приставать не буду.

— Если обещаешь, — притворно вздыхаю я. Взгляд не находит ни сумки, ни чемодана. — А где мои вещи?

— В гардеробной. Я покажу. Сначала душ, кожу стягивает.

Я не могу удержаться от комментария:

— Стягивает? Ты же утверждал, что после двадцати пяти подобные маски очень полезны? Презервативами нужно пользоваться! Не только от многих проблем спасают, но ещё и гигиенично.

— А если в чей-то ротик…. Тогда вообще одни плюсы, — не остаётся в долгу он.

Уже выйдя из душа я замечаю на полотенцесушителе собственные выстиранные трусики. Что они остались одни я хорошо помню, но и что я их не стирала — тоже.

— Кирилл?

— За бельё не извиняюсь. Только за то, что испугал. После работы купим тебе новое. Которое можно носить, а не заниматься эскортом, — добавляет он. Снимает трусики и отдаёт мне. — Как умел, так и постирал. Не думаю, что испортил.

— Спасибо, конечно.

Он уходит из ванной раньше, так как приводит себя в порядок быстрее, чем я. Мне требуется не только высушить волосы, но и нанести лёгкий макияж. Кирилл надевает только домашние брюки, а мне протягивает короткую и открытую ночную рубашку.

— Лучше шортики с маечкой. Мне привычнее, — возражаю я.

— А мне эта тряпочка больше нравится, — перечит он. — Стоит протянуть руку, а там всё голенькое. Трусики тоже пока не надевай, если не хочешь потом целый день ходить в мокрых.

— Кирилл, — больше слов не находится.

Но, приведя себя в порядок, я спускаюсь на кухню в одной рубашке, благоразумно оставив единственные трусики в ванной. Ходить в мокром бельё действительно малоприятно.

Квартира Кирилла мне нравится, хотя сам интерьер, на мой взгляд, слишком строг. Он не мужской, не холодный, а именно строгий. Точный математический расчёт. Но окна выходят на зелёный массив. Это добавляет уюта. Впрочем, сегодня на улице дождь. Кухня-гостиная очень просторная, открытой планировки. Я вижу Кирилла и слышу аромат его любимого кофе. В тарелках стынет овсянка.

Но я задерживаюсь возле брошенных у дивана туфель.

— У тебя же есть из обуви что-то ещё? Садись, — мужчина подходит с аптечкой в руках. Я послушно сажусь на диванчик, а Воронцов сначала прилаживает к повреждённому пальчику кусок марлевой салфетки, лишь затем заклеивает лейкопластырем. — Быстро не заживёт. Желательно обуть что-то закрытое, чтобы можно было ещё надеть носочек.

— У меня с собой только кроссовки. Они лёгкие, подойдут даже под платье.

— Дождь. Надевай джинсы. У вас же сегодня никаких официальных мероприятий? Только общение?

— Да. До четырёх часов. Но мне, наверное, нужно остаться, помочь остальным со студентами, — решаю я.

— И где ты будешь помогать? В холле им сказки читать? На тебя же место не бронировали. Такое ощущение, что тебя впихнули в эту командировку в самый последний момент. Аркаша постарался?

— Нет, наверное. Нашу зам смутило то, что среди сопровождающих не нашлось ни одного профессионального педагога. Все остальные ведут только специальные предметы и работают в других организациях.