Я - Никто. Земля. Государство. Россия

В странах с развитой экономической структурой преступность содержится на условиях равноправия со стороны материально движимых средств.

То есть, достижение материального роста - начало конца движения преступного элемента в среде сообщества.

Ибо материальный рост предполагает иное право развития, что позволяет вполне вести законно содержащуюся жизнь. Все исключения из этого попадают в разряд строгих понятий человеческой честности, преданности делу или чему-нибудь еще, а также нежеланию иных, менее стоящих заключить сделку со своей совестью.

Потому, преступность там содержится во вполне исчислимых категориях и вовсе не растет, а лишь предполагает рост в зависимости от ситуаций человеческих разногласий или возможностей.

Под это не попадает роль наркомании и всего того, что называют индуктивно передовым в странах свободного социального поведения.

Это не преступность. Это социальный бред населения государств, желающего снабдить себя еще большими благами, нежели они имеются.

Преступность в тех случаях заканчивается на этапах распространения и предложения. Все остальное - дело самого населения, не важно какого возраста и достатка средств.

Так обстоят дела за рубежом и, если сказать откровенно, то они не блещут.

Создав мощные органы прав и порядка, страны не совсем заботятся о будущем населения, или точнее о большем его числе.

Те же органы содержатся на основе налогов со стороны правящих материальных лиц. И это дает им право руководить ими и избегать во многом той самой юридической ответственности, что предусмотрена для всех.

Потому, говорить о чистоте закона здесь не приходится и вполне точно можно назвать все просто сбором средств для поддержания порядка в местах проживания и трудовой деятельности, если таковая имеется, ощутимо высоких особ в плане содержания всего национального бюджета.

В других районах или территориях тот же закон действует по-иному и, как правило, берет торжество в самых низменных пределах существования.

Проще говоря, простому и достается самое простое. Потому, понятие социальной справедливости стоит также довольно остро и вполне способно вылиться иной стороной закона. Такие уголовные кризисы уже были, и они вправе предусмотреть себя в дальнейшем.

Социологические ветви представляют собой хорошо созданную структуру для борьбы с установленным законом капиталом.

Методы же такой борьбы различны и имеют формы демассированного применения, то есть разово частного противодействия закону якобы справедливо содержащейся среды.

К тому же, нельзя не вспомнить о корнях присутствия капитала в частных руках и о его производных в настоящее время.

"Бизнес" - это не только круг деловых общений, вносящий смысл определенно производственного характера.

Это еще и то, что можно вполне назвать откровенно заложенной единицей преступности, ибо всякий бизнес терпит свои неурядицы, вырваться из которых поможет только преступность или совершенное беззаконие.

Этого не посмеет отрицать никто, даже самый видный из прокапиталистических деятелей социологического смысла, ибо само слово социология среды предусматривает такое развитие.

Кто же этого не понимает - то пусть, спорит и борется с самим собой. Это его право. Право же ума говорит следующее.

Всякий строй, не предусматривающий равное социологическое положение, будет подвержен переделу в более заметном либо менее таковом порядке.

Если такового не последует, то воспроизведется изменение строя, что приведет к более глубоким переменам и более резким контрастам во вновь растущей и приобретающей социологии.

Если эти термины пока не соблюдены - то это не значит, что они не верны.

Просто время еще не подошло именно к тому или предполагает в своем течении какие-либо социологические изменения. Это оправдывает высказывание в любых условиях и делает его совершенно не уязвимым со стороны самого времени.

Но подойдем ближе к нашим настоящим проблемам и обговорим следующие вопросы, касающиеся того же.

Итак, авторитеты довольствуются законом и капиталом.

Что мешает государству изъять те самые средства и привести в норму соответствующие статьи самого закона?

Ничего.

Это простой ответ или удручающе характерный ответ для настоящего времени. Нет ничего более простого, чем изменить структуру содержания закона, восстанавливающего элементарный порядок в деле причисления денежных средств и элементарную справедливость по отношению ко всему и всякому.

И в этом смысле нельзя не остаться вне ведения самого основного закона - Конституции государства. Именно ей принадлежит смысл основной силовой политики государства и развития самой ситуации в стране.

Конституция - это скелет общества, по которому оно обрастает самим телом или тканями.

Сказано это, естественно, не в прямом, а в переносном смысле, но подчеркивающе важно для того, чтобы понять, что такое вообще Конституция и зачем она предусмотрительно нужна.

Так вот.

Конституция предполагает право развития любого закона, вносящего смысл справедливости всякого существования. Именно это она и диктует в своем первом праве.

Это право на осуществление справедливости.

Исходя из этого, можно сказать так.

Конституция предусматривает всякое развитие ситуации и заранее защищает граждан от посягательств на их права времени или его содержания в виде человеческого фактора всецелого присутствия.

Потому, создать закон о правовой ответственности за нетрудосостоящий или хранящийся капитал не представляет никакого труда и ведения в деле общественности мнений.

Такой закон неотложно бы доказывал смысл существования самой справедливости и смысл существования всецело человеческого общества, а не общества уголовно исправимых элементов в силу несостоятельности какого-либо иного закона.

Тот же закон предусмотрит и все остальное, что попадает в разряд содержания той же Конституции.

Таким образом, все его своды будут заключаться в одном - мере ответственности за нарушение конституционных прав граждан, имеющих и полагающих справедливость в своем собственном развитии.