Я плюс все
Шрифт:
– И от меня поздравь!
Кажется, это был голос Маленького Человечка Амбарцумяна.
Я посмотрел на часы. Начало девятого. Надо же! Как рано он пришёл в гости к бабушке!
Расправившись с блинами, папа собрался в магазин за пепси-колой и моим любимым «Колокольчиком».
– Подожди меня! – крикнул я. – Я с тобой!
– Сиди отдыхай! – по-царски произнёс папа. – Радуйся жизни!
Папа ушёл, насвистывая мелодию из «Чебурашки» – «К сожаленью, день рожденья только раз в году!..»
Мама принялась хлопотать на кухне. Она решила
Я принял душ. Оделся во всё чистое. Расчесал волосы на пробор.
Прошёлся по комнате.
Никто не звонил. В общем-то, рано ещё. И девяти нет…
Я выглянул в окно. И на пустыре никого.
Я обвёл глазами комнату. Чем бы заняться?
О! Я же «Трёх мушкетёров» так и не дочитал. Сам не знаю почему. Осталось всего ничего. Стыдно даже. А ещё читать люблю.
Я раскрыл книгу…
– Итак, у меня не будет больше друзей, – сказал д’Артаньян, – и, увы, не останется ничего больше, кроме горестных воспоминаний!
Он поник головой, и две крупные слезы скатились по его щекам.
– Вы молоды, – ответил Атос, – и ваши горестные воспоминания ещё успеют смениться отрадными…
«Эх!.. – подумал я. – Через месяц я буду жить в большом, очень большом городе… Но там я не увижу ни одного родного лица… Конечно, если не считать мамы, папы и дяди Гриши… Ни одного знакомого…»
Тоскливые мысли прервал звонок телефона.
Я схватил трубку, закричал:
– Алё! Алё! Кто это?! Я слушаю!
В трубке откашлялись.
– Простите, – произнёс незнакомый голос. – А можно Георгия Георгиевича?
Голос был такой, словно человек жуёт горячую картошку.
– Его нет дома, – ответил я. – Он скоро придёт. А что передать?
В трубке помолчали.
– Алё? – спросил я. – Кто это?
– Это Баранов, – ответил голос. – Я хотел бы поблагодарить Георгия Георгиевича.
– Его нет, – повторил я. – Он будет через полчаса.
В трубке снова помолчали.
– Алё? – спросил я. – Вы меня слышите?
– Я позвоню через полчаса, – сказал Баранов и повесил трубку.
– Ну и ну… – сказал я. – Барану до брата далеко! Баран по сравнению с ним профессор!
– Что? – крикнула из кухни мама.
Я пошёл к маме.
Мама мне очень обрадовалась.
– Гошенька! – улыбнулась она.
Я застеснялся. Надо же! Собственной мамы.
– Какой ты большой! – проговорила мама.
А потом прослезилась.
– Мам, – сказал я. – Ты что?
Мама прижала меня к себе и сказала:
– Я тебя очень люблю!
Я прижался к маме покрепче.
– Мне так хочется, – сказала мама, – чтобы ты был счастлив…
Тут вернулся папа и крикнул из коридора:
– Я всё слышу! Вы говорите обо мне!
Мы не успели ответить. Снова зазвонил
телефон. Сегодня он будет трезвонить целый день!Папа поднял трубку.
– Да, – сказал папа. – Это я.
Я подошёл к нему и взял из руки пакеты с пепси-колой и «Колокольчиком».
– Кто это? – спросил я.
Папа ничего не ответил. Он слушал своего телефонного собеседника с невероятно озадаченным видом. У папы приподнялась правая бровь. Это говорит о том, что он очень удивлён и не знает, что сказать.
Потом папа положил трубку на место.
– Кто это был? – спросил я.
– Баранов, – ответил папа, пожевав губами. – У него появился отец.
– Что? – удивился я. – Он же умер!
– Нет, – сказал папа. – Он жив. Это я.
– Что?! – спросил я.
– Да, – сказал папа. – Этот Баранов горячо поблагодарил меня за то, что я раструбил всему миру о его невиновности, и за то, что я вытащил его из тюрьмы, а потом горячо заверил, что никогда этого не забудет, и я ему теперь «заместо родного отца»!
Папа прошёл на кухню и сел на стул.
– У нас появился взрослый сын-уголовник, – сообщил папа маме. – С днём рождения!
– Да я слышала, – вздохнула мама.
Она поцеловала папу в макушку.
Папа обнял маму и поцеловал её в подбородок.
– А знаете что?! – вдруг воскликнула мама.
– Что? – спросили мы с папой.
– Что-то я давно не видела, как вы играете в футбол! – ответила мама.
– Кто? – спросили мы.
– Да вы! Вы! – сказала мама. – Бегите на поле, а я на вас из окна посмотрю. Я очень люблю, когда вы играете в футбол!
Папа снова поцеловал маму в подбородок и закричал:
– Где мои кроссовки?!
Мы переоделись, подхватили новый мяч, и через пять минут выбежали на пустырь.
На поле ещё никого не было. В нашем распоряжении был целый час.
Мы помахали маме. Мама помахала нам.
Даже сюда доносился вкусный запах яблочного пирога, который дозревал в маминой духовке.
Через пятнадцать минут папа плюхнулся на тёплую зелёную травку и пропыхтел:
– Перерыв! Какой счёт?
– Четыре – один! В мою пользу! – ответил я.
– Не может быть! – удивился папа. – Я же забил три гола.
– Когда?! – возмутился я.
– Значит, показалось… – сказал папа и лёг на спину.
Я лёг рядом.
– Посмотри! – папа кивнул на облако, которое проплывало над нами. – Оно похоже на футбольный мяч.
– Да, – сказал я. – А теперь на утюг.
– На утюг? – переспросил папа. – Точно! А теперь на кенгуру.
Облако быстро растаяло.
– Представляешь, – сказал папа, – какой там, наверху, сильный ветер!
– Да, – ответил я. – Представляю…
Я закрыл глаза. Я представил синее небо. Вот я лечу по нему. Дует ветер. Внизу лежит папа на зелёной траве. Мама печёт яблочный пирог. И аромат пирога доносится до меня, несмотря на сильный ветер. А папа кричит:
– Го-оша-а! Проснись! Проспишь день рождения… Го-оша-а!