Я подарю тебе боль
Шрифт:
Она собиралась уже было вмешаться, закатить истерику, удариться в слезы, пока этот урод ещё чего-нибудь не наговорил Эдику, но вдруг услышала, как её любовник угрожает сыну…
И победно улыбнулась. Все же она не ошиблась – Эдик был полностью в её власти.
Но все же лучше ей настоять, чтобы квартиру он переписал на неё поскорее. Мало ли, что ещё этот говнюк Ян выкинет? Никогда не знаешь, когда удача от тебя отвернется, и надо хватать её, пока не убежала.
Тем более, что Лине становилось с Эдиком очень скучно. В одном Олька точно была права – старперы ни на
А Лина привыкла к свободе. Привыкла делать то, что хочет. И весь этот сраный быт с мужиком, да ещё и больным, ей вообще никуда не упёрся.
Она, конечно же, совсем не собиралась ему кашеварить, тем более какие-то там углеводные блюда… Она даже вникать в это все не хотела – нахрена оно ей надо?
Ей главное, чтоб Эдик дожил до конца праздников и переписал на неё квартиру. А потом можно его и в жопу послать, в принципе, со всеми его проблемами…
Лина теперь знала, что это вовсе не байки, когда женщины мужиков на квартиры и машины раскручивают. Ну что она, спонсора помоложе не найдёт? Того, кто не станет её ограничивать, чего-то требовать, и уж точно не бросит жену и не припрется к ней жить!
Вид Эдика на диване уже начинал её раздражать. Просмотр с ним фильмов – утомлял. Но Лина уговаривала себя потерпеть, ведь нужно получить от него эту квартиру… Иначе что она, из благотворительности с ним спала, выходит?..
Захлопнувшаяся в прихожей дверь заставила её вернуться мыслями к настоящему моменту.
Лина прыгнула на диван в гостиной, приняла соблазнительную позу и усиленно потёрла глаза, чтобы суметь заплакать…
Эдик появился в комнате мрачный и хмурый. Лина решила действовать на опережение…
– Любимый, я все слышала! – всхлипнула она. – Господи, ну когда он уже от меня отстанет?!
Эдик и самому себе не хотел признаваться, что на душе у него после случившегося было тошно.
Он категорически запретил себе сомневаться в Лине, ведь все казалось совершенно очевидным – Ян попросту мстит его любимой женщине за то, что она его отшила.
И все же…
На душе остался осадок. И причиной тому были не только слова и нападки сына.
Просто Эдик начинал понимать, что с Линой будет ещё тяжелее, чем он прежде думал.
Очень уж они разные и интересы у них – разные тоже. Он отпустил её вчера погулять, но сам весь вечер мучился вопросами, где она и с кем, не вьются ли рядом с ней парни помоложе…
Поэтому слова Яна ударили Эдика по-больному. И не столько гнев за оскорбление любимой женщины, сколько злость от того, что и сам он думал о том, о чем говорил Ян, сподвигли его на агрессию…
За те два дня, что они прожили вместе, Эдик не разуверился в том, что Лина – ангел, но стал понимать, что, в силу своего возраста, она ещё слишком беспечна и легкомысленна.
Казалось, она совсем не приняла всерьёз его слова о диабете. И совершенно явно не намерена была ему готовить, она и для себя-то этого не делала – просто с радостью заказывала готовые блюда
или пиццу за его счёт, а он…Он понял, что, видимо, придётся позаботиться о себе самому. По крайней мере, пока не приучит её к совместному быту…
Вот только начинали закрадываться сомнения в том, что сумеет. Слишком давить на любимую он не хотел – боялся её отпугнуть, оттолкнуть своими требованиями…
Вот и получалось, что если хорошо будет ей – плохо будет ему. И наоборот. А как с этим быть - он пока не понимал.
Вернувшись в квартиру, Эдик застал Лину в слезах. Она дрожала…
Как оказалось, она слышала всю ту мерзость, что наговорил Ян.
Эдик подался к ней, прижал к себе – такую хрупкую, такую желанную…
– Он больше не будет тебя доставать, - сказал твёрдо. – Я с ним разобрался.
И в этот миг осознал – сын и его самого больше доставать не станет. Он ведь для него, как выразился Ян, «сдох».
Лина прижалась к нему, обвила руками и ногами, шепнула на ухо…
– Спасибо, любимочка. Мне так с тобой повезло…
Его тело откликнулось на ее близость, но в душе…
В душе осталось упрямое ощущение чего-то неправильного. И ничего поделать с этим он не мог.
Глава 28
Несколько дней спустя
Оставшиеся праздничные дни прошли настолько плохо, что Эдик был даже рад возвращению к работе.
Чем дальше, тем яснее ему становилось – влечение к Лине, похоже, не стоило того, чтобы рушить свою семью, свой брак.
Он уже даже мысленно не мог называть свое отношение к ней любовью. Одержимостью – да, но для любви… их совершенно ничего не связывало.
Он начинал скучать… по своей семье. С непонятной, нежданной тоской вспоминал, как они проводили вместе новогодние праздники. Как ходили гулять всей гурьбой, как наперегонки с детьми лезли на горку, как по вечерам смотрели вместе сериалы или играли в настольные игры…
Такой, казалось бы, обыденный, банальный досуг, но от него веяло теплом, общностью.
С Дашей всегда было что обсудить. Книги, кино, путешествия, работа, в конце концов. Лину же, казалось, вообще ничего не интересовало, кроме общения с подружками и шопинга.
За все это время они выбирались практически только по магазинам. Она неустанно таскала его по торговым центрам и купила уже столько шмотья, что им была завалена вся квартира.
Разок он водил её в ресторан, приглашал на прогулки, но видел – ей это все не особо интересно.
И поговорить ему с ней было практически не о чем.
Да, он все ещё хотел её, охотно пользовал молодое тело, но стал понимать – этого для совместной жизни очень мало. Когда они просто встречались ненадолго, чтобы сношаться – все было гораздо проще. Теперь же совместный быт с ней его тяготил и какая-то невидимая чёрная дыра в груди с каждым днем становилась все больше, все шире…
Бросив семью, он ожидал, что станет намного свободнее, моложе, счастливее, но вышло все с точностью до наоборот.
Ещё никогда в жизни он не был несчастнее, чем теперь.