Я потерялась, Дикий
Шрифт:
Объявляют мой рейс.
И вот я отрываюсь от него, хватаю чемодан в руки, ещё раз улыбаюсь, машу рукой и ухожу.
Но только делаю несколько шагов, как застываю, словно восковая статуя.
— Я забыла!
Поворачиваюсь, лезу в карман джинсовых шортиков и подбегаю к папеньке, хватая его за руку.
— Ты чего, солнышко?
А я его не слушаю.
— Так держи! — отдаю приказ. Достаю из кармана
Восклицаю и всё же напоследок опять обнимаю папу, перед тем как убежать. Он говорит мне что-то ещё, успокаивает меня. Чтобы не заплакала.
Но я и не плачу. Он больше себя утешает, чем меня.
А мне и нечего плакать. Всё замечательно! И из России я улетаю на весёлой ноте. Каникулы выдались на славу.
Натягиваю улыбку и не снимаю её даже тогда, когда сажусь на своём место в самолёте и смотрю в окошко. А мне и не надо её убирать. Она — настоящая. И я, действительно рада, что мои каникулы в России кончились так.
Весело. С изюминкой.
Заканчиваясь новыми знакомствами. Которые и надо оставить здесь.
Я достаю телефон из сумки и ищу контакт, который записала как «Дикий».
Кидаю его в чёрный список.
И удаляю.
Чтобы соблазна написать не было.
А потом выключаю смартфон, смотрю в окошечко и пристёгиваю. Понимая, что…
Возвращаюсь обратно домой.
Не жалея ни об одном летнем дне.
Глава 23. Дикий
Я открываю дверь, не радуя почтальона.
— Да слышу я, задрал, — горланю недовольно. — Не глухой! Крикнул же, что иду!
— Простите, — жмётся пацан на месте. — Не слышал.
— Да фиг с тобой, — кидаю. Вообще пофиг. — Чего надо?
— Письмо вам, — трясётся и передаёт странный конверт в ладони. Рука у него подрагивает. Как и пальцы. Ходуном ходят. Ужас.
Выхватываю его рук. Закрываю дверь со звонким хлопком.
Я из ванной торопился. Нефиг ему на меня в одном полотенце смотреть. Не для него мама ягодку растила, как я.
Так, что там за письмо? Отправителя нет. Только конечный адрес. Мой. И получатель написан, как: «Дикий».
Хм, интригует.
— Ну-ка, что же там….
Разрываю аккуратно конвертик и открываю его.
Не
понял.— Это чё? — вырывается невольно.
Письмо какое-то… И… Резинка это что ли? Или браслетик?
Вытаскиваю его из бумаги. Синяя, плетённая.
И следом письмо.
Смотрю на него недоумённо, и ещё больше делаю это тогда, когда из него вываливаются деньги.
Какого х?…
Шальная мысль тут же ударяет в голову.
Да ну нет!
Спешно разворачиваю бумажку, и взгляд мозолит уже знакомый приятный почерк, который красиво расписался на белом листе бумаги.
Я сначала не хочу читать. Желаю только отправить это обратно со всеми добрыми словами.
Но тут же вспоминаю — она улетела.
Вчера утром. Специально рейс посмотрел, чтобы знать, когда из дома выходить. А то меня что-то прямо тянула мысль проводить её. Но не стал смущать. Её отец явно провожать пойдёт.
Поэтому сейчас вчитываюсь внимательно в строки.
«Прости, Дикий, но раз ты играешь нечестно, то и я буду так делать. Это те деньги, что ты потратил на меня. Те, что ты дал мне на шоколадки — я съела.»
Я невольно улыбаюсь. Сладкоежка и обжорка…
Продолжаю читать дальше:
«Поэтому прости ещё раз. Больше мне сказать нечего. А, нет. Есть. Я положила в конверт фенечку! Сделала по твоему размеру. Ты же большой. Можешь не носить её, и даже не сохранять. Но пусть она просто напоминает тебе о встречах со мной. Спасибо ещё раз за всё. Я закинула тебя в чёрный список за все твои злодеяния. Захочешь вернуть деньги — не пытайся. Я заблокировала карту. Так же, как сделал это и ты. В общем… Я лечу домой и больше не потеряюсь, Дикий!
Я дочитываю последние строки. И складываю лист обратно вдвое. Возвращаю конверт и только сейчас понимаю, что улыбка не сползает с лица.
Достаю синий браслет. Или «фенечку», что это вообще такое. И сжимаю в пальцах.
Что же, потеряшка.
Надеюсь, Ежевика, искать мне тебя больше не придётся.
А если даже и да… Я найду. Обязательно это сделаю.
А это письмо и браслет — мне не нужны. Поэтому откладываю их в ящик. Далеко-далеко. Чтобы глаза не мозолили.
Потому что я и без них…
Не забуду тебя, потеряшка.
Конец