Я, рейнджер
Шрифт:
Я переступил с ноги на ногу — торчать тут, зная, что на сегодня запланировано нечто особенное, было тошно.
Сил мне придал Стиг-Рой. Он высился за спинами учителей непоколебимым монументом и, кажется, не испытывал никаких неудобств. Я вспомнил: чуть меньше чем десять лет назад он проходил такую же процедуру, как и все рейнджеры, которых избрали рассекатели. Интересно, испытывает он сейчас ностальгию? Или просто мастерски прячет скуку? Если второе, то мне определенно следовало бы поучиться у него еще и этому.
Точно следовало: рейнджеры ж всегда присутствовали на торжествах по поводу начала колонизации открытых
Так что примите “парадную” позу, рейнджер третьего класса Кон-Рад, и равнение на середину. Наконец-то не пятый, означающий “обучение прошел, но никто не захотел заключить с ним контракт”. Третий класс означал, что я приписан к своему рассекателю и рейнджер не только по документам, но и на самом деле.
Интересно, а в свадебное путешествие они летали? И что, в чемодане у Ри-Рен даже “особый” комплект белья был, в кружево и оборочки?..
Я почувствовал, как губы сами собой растягиваются в ехидную улыбку, и взял себя в руки. До конца торжественной части оставалось каких-то полчаса.
— А что, они с нами не пойдут? — удивился я, когда двери корабля закрылись, отсекая процессию учителей и оставляя их в академии.
— Нет, — Стиг-Рой пожал плечами. — Зачем они нам нужны?
— Ну не знаю, может, у них положено засвидетельствовать факт слияния? — пожал я плечами. — Ну как с первой брачной ночью.
Стиг-Рой раскатисто рассмеялся.
— В каком веке это было вообще? — поинтересовался он весело. — Ты фанат истории?
— Не я, Джо-Тан. Он год назад заключил контракт с одной премилой цыпочкой из другой академии и покинул нас. Так вот он, кажется, знал все, что случилось в прошлом, — я показательно вздохнул. — И страшно любил поделиться с нами этими знаниями перед сном. После отбоя, сам понимаешь, особо никуда не денешься, вот и слушали.
— У нас был такой же тип, — кивнул Стиг-Рой. — Только он бредил биологией.
Тут он на минуту закрыл глаза, и я уже знал: это значит, что он общается со Светокрылом.
— Мы отлетим отсюда, — сказал Стиг-Рой затем. — Чтобы точно никто не мешал. Пойдем на мостик.
— А мы можем станцию вокруг облететь? — попросил я. — Когда еще парни и девчонки “Странника” воочию увидят.
Ну да, по-детски. Но, дорогой Оби-Ван, давай будем честными: девяноста девяти процентам учеников академий светят в лучшем случае пассажирские перевозки. Большинство же, как Гай-Хи, станет водить транспортники.
И да, он связался с Дот-Койотом и покидал академию первым же рейсом. Они даже предварительный контракт уже подписали, чтобы Ки-Дай не начал тянуть с документами.
— Можем, — кивнул Стиг-Рой и снова на секунду прикрыл глаза.
Глава 19
— Ты готов?
— Конечно! — я бодро кивнул. — Что нужно делать?
— Для безопасного перемещения есть специальный рукав, — Стиг-Рой нажал что-то на пульте управления, и к размещенному на своем ложе Светокрылу потянулся гибкий прозрачный шланг. — Все, что нужно — пройти по нему и лечь в ложу. И не бойся, — он ободряюще мне улыбнулся. — Больно не будет.
— Да уж поздно бояться, спусковая капсула уже вошла в атмосферу, — я встряхнул руки, подпрыгнул на месте, пытаясь сбросить охватившее
тело напряжение. — Еще какие-то инструкции есть? Ну там головой к голове, или к хвосту?Ну а что, вряд ли в ложе кресла стоят и порты наружу торчат — это ж не смонтированная конструкция, а природное образование.
Эти ложи изначально предназначались для потомства. Рассекатели же жили в космосе, удаленные друг от друга на тысячи световых лет, и возвращались в место, условно называвшееся их домом, только для спаривания и размножения. По окончании, так сказать, процесса они снова уходили в одиночные скитания. А малышей-рассекателей, еще не способных развивать сверхсветовую скорость, они носили в таких вот ложах на своей спине.
Почему ложи формировались и у самок, и у самцов? Доподлинно неизвестно, но как вариант — на случай, если мать гибла.
— Там что-то вроде геля, — пояснил Стиг-Рой. — Главное — не бойся его вдохнуть. Ну да тело само разберется. У тебя будут занятия поинтереснее.
Это я тоже уже знал. Как рассказал Светокрыл, первые несколько суток мозг человека осваивал новую для себя среду, строил собственный мир внутри пустой пока вселенной. Для меня же пустоты не осталось — мне предстояло перекроить чужой мир под себя, и это вполне могло оказаться не самым приятным занятием.
Хотя как для меня лично не самое приятное — это очутиться в бесконечной белизне. Так недолго решить, что все пошло не так и ты того. Больше не живой.
— Ну что, погнали тогда? — я подошел к задраенной переборке, с обратной стороны которой начинался переходный коридор. — И как там говорят, до встречи в замке?
— Да, — кивнул Стиг-Рой, и я вдруг вспомнил, что так и не увидел его мир внутри сознания Светокрыла — людская техника этого не позволяла, с ней взаимодействовал только рассекатель, да и то ограниченно. Даже мир Да-Атана я видел через призму сознания Светокрыла — он нарочно воссоздал для меня его часть. Примерно как человек по памяти описал бы дом родителей или интерьер любимого ресторана.
Но сейчас… Сейчас я наконец-то увижу все собственными глазами.
Хорошо, что Стиг-Рой предупредил о геле — все-таки тонуть для человеческого организма нефизиологично. Но после пары неприятных секунд тело расслабилось: в геле было достаточно свободного кислорода для нормального газообмена. Я успел подумать о том, что в следующее слияние пойду голым — чтобы не пришлось потом чистить одежду, — и провалился во что-то мягкое и удобное.
Оказалось — кресло. То самое, удобное и с высокой спинкой, так нежно любимое Да-Атаном. Я видел его в проекции Светокрыла и даже сидел в нем, но ощущения от машины для имитации слияния и реального слияния были примерно как от просмотра кино формата “4D” и реальных всамделишных приключений.
Проще говоря, было невозможно поверить, что это кресло, мягкое, бархатистое, пахнущее деревом, какими-то духами и немного — пылью, было всего лишь плодом чьего-то воображения.
И точно не моего — я бы выбрал неокожу. Серо-стального цвета. И чтобы затягивала пухлые мягкие подлокотники… А само кресло было было бы шире, чтобы можно было забраться с ногами.
Момент, когда кресло и все окружающее пространство начало меняться, я пропустил. Мозг будто взбесился, превратившись в сварливую стерву, которой все не нравилось.