Я родила от друга мужа

В итоге прогулка проходит мирно и без схваток. Возвращаемся домой в полном составе. Никольский теребит мою руку уже меньше, то ли надоело ждать, то ли лекарство действует.

А вот утро встречает нас мокрой постелью.

– Вань, - бужу его. На часах пять утра, и в воскресенье все пытаются отоспаться на неделю, но сегодня не судьба. – Ваня!

Глаза открываются только на пятый окрик.

– Чего? Я спать хочу, - сонно бормочет он.

– Я не против, только твой второй сын отказывается ждать, просится наружу, - развожу руками.

– Что?! – Никольский тут же подрывается на ноги и бегает по спальне с бешеными глазами.

– Вань, сумка собрана, она на выходе, - говорю спокойным голосом.

– Точно! Сумка! – он выскакивает в коридор.

– Стой! Мы ее и так возьмем. Ты Павлика буди, ехать надо.

– Ага, сейчас.

– Ох, мужчины, - качаю головой и сажусь на кровать, связываюсь с врачом.

– Мам, ты не могла чуть позже начать, спать хочется, - Паша зевает на ходу, хотя и стоит одетый у выхода из квартиры.

– Я бы могла, а брат твой не хочет, - придерживаю рукой живот и открываю дверь. – Вань, сумка!

Доезжаем мы быстро, пробок в воскресенье утром нет.

– Что теперь?! – у Ивана трясутся руки, он никак не может закрыть машину.

– Дай я! – вырываю у него ключ. – Теперь в приемный покой, что еще?

Начинаю раздражаться. Хорошо, у нас не совместные роды, Никольский бы только панику разводил.

Меня быстро оформляют, врач уже ждет. И я отправляюсь в родзал, а мужчины остаются в холле. Еще повезло, что больница разрешает сидеть внутри, не выгоняет на улицу.

Всего сорок минут, и я становлюсь дважды мамой. Второй раз гораздо быстрее.

– Папочка, идите знакомиться с новым членом семейства, - медсестра приглашает их ко мне в палату.

– Ух ты! Он шевелится! – восхищенно говорит Паша, подходя к нам. – Ты видел, пап?

Мы с Иваном замираем, даже не дышим. Павлик впервые назвал Ваню папой, раньше только по имени обращался.

– Да, сынок, вижу, - губы Никольского расползаются в счастливой улыбке. – Здравствуй, Тимофей.

Обращается к младенцу и обнимает Пашу.

А у меня на глаза наворачиваются слезы – о большем невозможно мечтать, потому что самое лучшее уже присутствует в моей жизни.

Конец