Я - Русский офицер!

Письмо от матери в данное время было намного важней и даже желанней нового кубика. Радость присвоения звания сменилась настоящим счастьем. Даже сквозь бумагу Краснов ощутил всю ту теплоту и любовь, с которой было написано это письмо. После того, как он прибыл в эту часть три месяца назад, это был первый материнский треугольник.

— Разрешите идти, товарищ полковник? — спросил Краснов, сгорая от нетерпения прочесть от матери весточку.

— Давай, давай, герой, иди, — сказал полковник и, тронув по-отцовски плечо Краснова, несколько раз одобрительно похлопал.

Как только Краснов вышел из кабинета командира полка, он открыл письмо и, выйдя на крыльцо, замер, всматриваясь в знакомые буковки.

Здравствуй Валерочка!

Письмо твое получила, поэтому, не откладывая в долгий ящик, сразу пишу тебе.

Я очень рада, что ты нашел свое место в эскадрильи и у тебя есть много друзей. Я очень горжусь тобой и знаю, что твой отец точно также гордился бы тобой и был бы по-настоящему счастлив.

Совсем недавно я получила письмо от Леночки Луневой. С её слов она призвана санитаркой в санитарный поезд вместе с матерью. Вот её адрес: Полевая почта 81234 «К». Леночка пишет, что очень любит тебя и очень ждет, и очень надеется на скорую встречу. Я в данный момент работаю в слюдянском леспромхозе. Мы с девушками сколачиваем (спецукупорку) деревянные ящики для фронта под патроны и снаряды. Здоровье мое нормальное так, что можешь не переживать. Извини за столь коротенькое письмо, но у меня нет времени, иду на работу.

Целую тебя и призываю — береги себя, мой сыночек! Будь осторожен, ведь ты единственный, кто остался у меня! Целую!

Валерка раз за разом перечитывал письмо и никак не мог поверить, что его Ленка, его Леди нашлась! Глаза Краснова повлажнели и он, не отрываясь от письма, рукавом гимнастерки вытирал накатившие слезы, не обращая внимания на заходивших в штаб офицеров. Письмо от матери хоть и было коротким, но в нем было столько любви, что Валерка, ощущая её своим сердцем, не мог сдержать своих слез. Прижав письмо к груди, он на мгновение задумался. В голове в одно мгновение проскочила мысль о Ленке. Нужно было написать ей. Нужно было сообщить, что он жив и здоров и все это время не терял надежду найти её.

— Ты че, Краснов, на радостях присвоения знания пустил слезу несказанного счастья? — спросил Ваня Заломин.

— Комэск сказал, что вечером гуляем! Мы уже и девчонок с бомбардировочной пригласили, чтобы твой кубик обмыть, как летчику полагается.

— Письмо от мамы получил! — уныло сказал Валерка.

— Так что, «воробушек», из-за этого боевой летчик-истребитель должен нюни распускать!? Возьмите себя в руки, старший лейтенант Краснов! Пошли в военторг к Клавке, водочки возьмем «Московской» для вечеринки, да шоколаду для девчонок.

— Света, будет тоже!

— Светка? — спросил Валерка и на память мгновенно пришли материнские строчки о письме Лены.

Краснов, вздохнув, сложил треугольник письма и, открыв планшет, сунул туда материнскую весточку. Закурив, он вытер платком покрасневшие от слез глаза и, облегченно вздохнув полной грудью, сказал:

— Пошли, Ваня, у меня сегодня две хорошие новости. Я наливаю от щедрости души своей. Фуршет за мной! Звание будем обмывать!

Как и в прошлый раз сегодня собрались все офицеры его звена. Присвоение очередного звания было настоящим поводом, чтобы обмыть кубики, да пригласить на посиделки своих боевых подруг.

— Ты, Краснов, счастливчик! За четыре месяца боев и звание отхватил, и орден «Красного знамени» — сказал комэск Шинкарев.

— Я, Краснов, и поэтому все красное на меня липнет, словно мухи на мед! — ответил Валерка, открывая бутылку водки. — Я думаю, что еще меня ждут и орден «Красной звезды», и красные революционные шаровары и даже красные генеральские лампасы. Дайте, мужики, только время.

— О, глянь, куда парень-то замахнулся! На генерала метит!

— «Воробушек» — парень с амбициями. Да и война еще в самом разгаре, есть время для карьерного роста, — сказал Ваня Заломин. — Только бы дров не наломал!

— Рано радуетесь, — произнес майор Шинкарев. — По донесению разведки немцы на наш участок перебросили асов из Нормандии. Оперативные полки Люфтваффе JG-51 и JG-54 крестовой и пиковой масти. На их совести уже сотни наших ребят. По всей линии фронта от Волхова до Вязьмы немцы растянули полевые аэродромы. Самые лучшие асы будут противостоять нашему полку.

— Да видали мы этих асов бубновых, горят за милую душу, — сказал комзвена гвардии капитан Храмов и на гитаре проиграл фрагмент похоронного марша.

— Зря ты, Вадик, недооцениваешь фрицев! Они с англичанами воевали, а у союзников и машины лучше наших, да и летчики налета имеют втрое больше, чем мы. Англичане — серьезный противник.

— Мальчики, вы все о немцах, да о немцах. Мы будем обмывать звание Краснова или столь торжественное событие перевернем в оперативное совещание вашей эскадрильи? — спросила капитан ВВС Валентина Семина, командир звена ночных бомбардировщиков.

Краснов достал из нагрудного кармана новенькие кубики и, показав их, демонстративно бросил их в стакан с водкой.

— Ну что, мужики, вздрогнем!? — и поднял стакан. — За то, чтобы всем нам повезло в этой войне, и мы добили гадов в их норе!

Все собравшиеся за большим столом подняли свои фронтовые емкости и чокнувшись, словно по команде, выпили.

По случаю такого торжества, Краснов, для девчонок легкой бомбардировочной эскадрильи приобрел из-под прилавка две бутылки вина, сунув Клавке плитку американского шоколада.

Клавка была бабой запасливой и знала пристрастие летчиков истребительного полка дарить «ночным ведьмам» хорошее вино и всякого рода бабские финтифлюшки. На витрину товар не выкладывала, а постоянно прятала его в подсобке. Лишь немногим офицерам удавалось разжалобить тетю Клаву, подсовывая ей шоколад из своих наркомовских продпайков. Та же, ссылаясь на приказ командира полка и какое-то тайное указание зам. по тылу, использовала дефицит для своих нужд, слегка наваривая на нем.

В этот вечер старший лейтенант Светлана Зорина сидела рядом с Красновым.

Вся эскадрилья знала об их отношениях, которые возникли еще с момента появления Краснова в полку. Девушка-хохотушка с голубыми и чистыми глазами, еще с первой встречи влюбилась в Валерку и теперь не могла даже представить свою жизнь без молодого старшего лейтенанта. Но сегодня Краснов был странно холоден и задумчив, будто его подменили. Вместо прежних ухаживаний и внимания к Светлане, сегодня он как-то странно вел себя, раз от разу прикладываясь к стакану с водкой.

Светлана, видя, что её «Воробушек» отделился от неё, где-то в своей душе затаила обиду, но виду не подала. За её колючими улыбками и мимолетными шутками было видно, что она сегодня странно натянута и чувствует, что её Краснов слегка черств. Не было сегодня тех добрых и искристых глаз, не было светлых и счастливых усмешек, которыми еще недавно она щедро одаривала офицеров третьего звена. Светлана чувствовала, что с Валеркой что-то произошло и её бабье чутье, её интуиция не могли подвести.