Я твой Ад

Он забрал у меня телефон, когда запер в нашей спальне. И так и не вернул его, несмотря на все мои просьбы. А в аэропорту не отходил от меня ни на шаг, словно боялся, что я попытаюсь сбежать.

Хоть меня и посещали мысли о побеге, но они быстро растаяли. Бежать мне некуда. Я была в бегах целых три года, а в итоге всё равно вернулась к линии старта. Больше бегать я не планирую. А телефон мне нужен, чтобы позвонить в салон и сообщить, что меня не будет десять дней.

– Телефон? Зачем тебе телефон? – отзывается Руслан. – Отдохни, Вик. Успеешь ты позвонить в свой салон.

Его рука с моей шеи переползает к груди, грубо тискает её. Он толкает меня к зеркалу, и я слышу, как расстёгивает ширинку на своих брюках. Не трудится снять с меня халат, а лишь задирает его наверх и сдвигает трусики в сторону. Собирается трахнуть меня без лишних ласк и прелюдий. Стоя перед зеркалом. Чтобы любоваться моим идеальным лицом во время секса.

Боже, как противно!

Его член прижимается к моей плоти, и я тут же вырываюсь из его рук.

– Тебя не было весь день, чёрт возьми! – выкрикиваю в лицо мужа. – Ты привёз меня в чёртов отпуск в чёртову Швейцарию и не позволяешь сделать даже один важный звонок на работу! А я должна просто отдаться тебе? Нет, Руслан! Я не кукла, а живой человек!

От злости и безысходности глаза в один миг наполняются слезами. Руслан застёгивает ширинку и, приблизившись ко мне, обхватывает лицо ладонями.

– Тише-тише, Викуль, – начинает он сюсюкать, – тебе противопоказано плакать.

Муж дует на моё лицо в попытке осушить влагу. Мне становится ещё противнее. Когда-то давным-давно Ян выпивал мои слёзы или слизывал их языком. Покрывая поцелуями моё лицо, говорил, что даже со слезами я всё равно самая красивая на свете. Что бы сейчас сказал он о моём лице? Понравилась бы я ему такой?

Сердце сжимается от тоски, ведь эти мысли болезненны и бесполезны. Ян никогда не увидит меня такой. Потому что умер...

– Верни мне телефон! – бросаю я, вытирая слёзы. – Немедленно!

Развернувшись, иду к шкафу и достаю вечернее платье. Лучше пойти с мужем в ресторан, чем заняться с ним сексом.

– Твой телефон остался дома, – говорит Руслан. – Ты получишь его, когда вернёмся. Не парься, Вик. В салон я позвонил и предупредил о твоём отсутствии. Теперь ты можешь расслабиться и получить массу приятных впечатлений от поездки.

– Например, каких? – смотрю на мужа с вызовом, не пытаясь его скрыть.

– Например... Да хотя бы предстоящий ужин! Мой друг-хирург присоединится к нам. Мне крайне важно показать ему свою работу, – тычет в моё лицо указательным пальцем. – Думаю, даже он не видел ничего подобного, сделанного на таком высоком профессиональном уровне.

Отлично! Вот зачем была нужна эта поездка! Руслан в очередной раз решил самоутвердиться, используя моё лицо в качестве примера проделанной работы.

Желание идти на ужин резко пропадает, и я в замешательстве сжимаю ткань вечернего платья. А потом всё-таки забираю его и иду в ванную. Переодеваюсь именно там, чтобы не делать этого перед мужем. Больше не могу представить себе секс с ним. Теперь Руслан ассоциируется с грубым ничтожеством, распускающим руки. Я никогда больше не захочу, чтобы он дотрагивался до меня.

Надев платье и подколов волосы, выхожу из ванной. Руслан сразу протягивает мне какую-то коробочку.

– Что это? – приняв её, не решаюсь открыть.

– Подарок, – сияет мужчина. – Примерь.

И нет, это не бриллианты. Не серёжки и не подвеска... Коробка не что иное, как бокс со специальным раствором.

– Линзы? – вздрогнув, уточняю я.

– Да, зелёный тебе очень пойдёт, – Руслан самодовольно ухмыляется. – Давай, Вик, возвращайся в ванную и надень линзы. Я хочу, чтобы теперь ты всё время их носила.

Глава 8

Колесников

Ранним утром я медленно проезжаю по дороге мимо дома Куприна и его жены. Это спокойный элитный район с ровными рядами почти одинаковых коттеджей. Здесь чужаки видны за версту. Мне приходится оставить машину достаточно далеко, чтобы не привлекать к себе внимание слишком приметной тачкой.

Спрятав глаза за тёмными очками, всем своим видом пытаюсь создать внешность человека, который просто заблудился. Пешком добираюсь до нужного дома и шарю взглядом по тёмным окнам. На часах девять утра. В это время обычно большинство людей покидают свои дома и отправляются, например, на работу. Сквозь решётку забора вижу две машины. Значит, и Куприн, и его жена дома. И мне нужно лишь ещё немного подождать. Однако проходит целый час, но так ничего и не происходит. Дом выглядит мёртвым.

От этого местечка, да и от всей улицы несёт роскошью, а также снобизмом и лицемерием. Моя Вика ни за что бы не стала здесь жить. Она сбежала именно от такой жизни.

Спустя ещё час покидаю своё укрытие – я прятался в тени раскидистого клёна возле дома напротив. Наблюдал, как с соседних участков выезжали машины, из домов выходили люди, отправляясь по своим делам. Но в доме Куприна ничего не происходило.

Возвращаюсь к своей машине, просматриваю записи дорожных камер на экране телефона, но безуспешно, как и всегда. Этот район не оснащён камерами, поэтому я не могу узнать, куда делись хирург и его жена. Решаю вернуться сюда ночью и вспомнить то, чем владел в совершенстве четыре года назад. А именно – опять стать преступником...

Часы показывают без четверти три, когда я вновь прибываю в этот район. Оставив машину на том же месте, пешком иду к дому Куприна, избегая света фонарей. Я двигаюсь бесшумно. Так же бесшумно взбираюсь на забор и, перемахнув через него, попадаю на участок. Машины стоят на прежних местах. В окнах по-прежнему темно. Обхожу дом по кругу, а потом приближаюсь к парадной двери. Ещё одна дверь есть с противоположной стороны дома, она выходит в сад. Но лишь на парадном входе имеется панель управления сигнализацией. Типовой. И я умею такие взламывать.

Достав из кармана складной нож, осторожно вскрываю панель. В кишках проводов сразу подмечаю те, что отвечают за замки на дверях. Ещё несколько – за движение в доме и герметичность окон. И лишь один провод подключён к системе оповещения. Самый неприметный, почти прозрачный. Его-то я и перерезаю, после чего возвращаю на место крышку панели.

Вновь обхожу дом, потому что не собираюсь вскрывать замок на входной двери. Не хочу оставлять следов проникновения. Нахожу подходящее окно и, забравшись на карниз, при помощи ножа отжимаю раму, после чего с лёгкостью открываю окно. Сигнализация не сможет оповестить об этом, потому что у неё больше нет такой функции. Даже как-то обидно за хозяина дома, ведь он наверняка рассчитывал на что-то более надёжное.

Ступаю на подоконник, сдвигаю штору и спрыгиваю на пол. Приземление получается бесшумным, потому что мои кроссовки утопают в пушистом ковре. Я попал в просторную комнату, судя по всему, гостиную, учитывая наличия большого дивана, низкого столика, плазмы, стеллажа с книгами... Глаза уже давно привыкли к темноте, и я вижу всё достаточно отчётливо. Заметив лестницу, которая должна вести на второй этаж, сразу иду к ней. Мне нужна хозяйская спальня. И я без труда её нахожу, потому что дом такой же типовой, как и сигнализация.