Я, ты и наша тень

Перехватывая руками и упираясь ногами в стенки ямы, он смог выбраться наружу.

— Как же ты так? — я заглянула вниз. — Светлые боги, как еще жив-то остался?!

— Повезло, — Нил оглянулся по сторонам. — И знаешь, Тала, она действительно была прикрыта сухими ветками и листвой. Как и та норка, в которую угодил Данай.

— Уверен? Жутко звучит.

— И подозрительно, — он крепко схватил меня за руку. — Пойдем-ка быстрей отсюда.

Мы вернулись к Данаю. Точнее, к трухлявому пню. Но ни лессира, ни Хомы не было на месте.

— Я просила, чтобы сидели тут! Сама посмотрю, что у тебя случилось, и если надо будет, позову, — сокрушалась я. — Ну и где теперь их искать? Чего нас не подождали-то?

Но Нил не обращал внимания, он смотрел куда-то вдаль, в сторону горных хребтов.

— Ты меня слышишь? Я спрашиваю, где нам теперь искать его и Хомку?

— Там, — Нил медленно поднял руку, указывая вперед. — В горах.

— Они пошли туда одни? Без нас? — нахмурилась я.

— Нет, Тала. Их увели, — тихо произнес лессир. — Вокруг следы, по меньшей мере десяти человек. Видимо, мы кому-то очень сильно понадобились.

Глава двадцать третья

Скалистые горы, словно острые клыки исполинского зверя, упирались в небесную твердь и заснеженными вершинами поддерживали лазурный небосвод. Ежевечерне пряталось солнце в зубастой пасти невиданного чудовища, и каждое утро вновь выходило с противоположной стороны, чтобы под вечер нырнуть в страшное межзубье. Алмазной россыпью блистал снег на острых гранях высоких вершин, будто тысячи зеркальных осколков венчали скальные цепи. Ледовая красота завораживала и пугала одновременно.

— Даже глаза режет, — прошептала я.

— Это солнце играет в снегах.

— Откуда снег? Жара кругом.

— Тут всегда так, — пожал плечами Нил. — Чем выше по скалам, тем холоднее.

— Звучит не очень приятно.

— Поверь, по ощущениям тоже удовольствия мало, — мужчина нахмурился. — И где-то там наш Данай.

— И Хома!

— Ну конечно. И Хома.

Мы подошли к подножию горного хребта, разделяющего Белоземье и Лаэрд.

Там, за высокими скалами благословенная земля, родной край для всех Теней. И для нас тоже. Долгожданный дом. То место, куда мы так стремились. И, видят боги, если бы не это происшествие с Данаем, были бы уже намного ближе к цели, нежели сейчас. Но видно удача отвернулась и перестала скрашивать нашу жизнь белозубой улыбкой.

— Следы ведут наверх. Видимо, они потащили Даная прямиком в горы, — лессир мрачно разглядывал каменные уступы.

Пока похитители двигались в том же направлении, что и мы изначально. Но если их путь отклонится хоть немного, потеряется драгоценное время, которое и так пролетает с сумасшедшей скоростью.

— Как думаешь, мы успеем до приезда Малесии в Лаэрд? — в который раз вопрошала я Нила.

— Успеем, — вновь и вновь отвечал он.

Я завидовала его спокойствию. Его непревзойденной четкости движения. Его уверенности в каждом шаге, в каждом поступке, в каждом новом дне. Лессир не признавал поражения. Не желал сдаваться в, казалось, безвыходных ситуациях. Его хваткий ум выискивал те пути, с которыми не справился бы простой человек. Но он шел напрямик к цели, невзирая на преграды и опасные тропы. И я была рядом.

Но сейчас под ногами только твердые камни. Горные хребты не ласкают людской глаз изумрудной зеленью, не услаждают россыпью полевых цветов. Вокруг лишь обнаженные скалы да цепляющие взгляд нагие булыжники, местами припорошенные снегом.

Я поставила ногу на гладкую поверхность. Под пяткой что-то тихо треснуло, и махонький осколок покатился вниз, скользя по природным граням. Глухой звук на мгновенье отозвался в диком горном безмолвии, и вновь гнетущая тишина разлилась по закоулкам скалистого мира.

Стоил ли такого внимания мертвый валун? Я не знала. Но с каждым шагом, с каждой минутой проведенной в каменном царстве, все больше убеждалась, что красота острозубого кряжа заслуживала чего-то особенного.

— Тала, — разрушил мои думы Нил. — О чем задумалась?

— О Лаэрде, — солгала я, не желая посвящать лессира в запутанные мысли.

— Скучаешь по дому?

— Да, очень.

— Я тоже, — Нил хмыкнул. — Знаешь, так странно. Раньше я часто выезжал за пределы Лаэрда, но никогда так сильно не тосковал по родине.

— Ты бывал в Белоземье до этого?

— Нет, никогда.

Он шел чуть впереди. И стоило поднять глаза, как я тут же упиралась взглядом в широкую спину, где, под черным плащом, перекатывались тугие мускулы.

— Я так и не успела поблагодарить вас с Данаем за спасение.

— Не стоит, — послышался тихий смех. — Тем более ты и сама справилась.

— И все же. Вы ведь не бросили меня, поехали следом. Даже наперекор своим Теням.

Несколько мгновений Нил молчал, мне даже стало казаться, что разговор окончен.

— Мы не могли бросить тебя, — голос прозвучал резковато, словно я задела что-то такое, о чем он хотел умолчать. — Мы ведь стали одной семьей.

Его шаги стали стремительнее. Мне пришлось почти бежать, чтобы не отставать.

— А как вы попали в Белоземье? Тоже через горы?

— Почти. В полудне пути отсюда, между тех скал, что на горизонте — видишь? — есть проход. Но сейчас там может быть опасно.

— И поэтому мы карабкаемся напрямик?

— Совершенно верно.

Он остановился. Дотронулся рукой до лба, откинул темную прядь волос и взглянул на солнце.

— Скоро вечер. Мы идем целый день, — обернулся, смерил меня взглядом. — Ты сильно устала?

— Немного. И становится холоднее, — поежилась я то ли от ветра, то ли от его внимательных глаз.

— Там, наверху, полно снега… А у нас даже нет подходящей одежды.

— Ничего, — я поспешила успокоить лессира. — Вот увидишь, не замерзну.

Он с сомнением оглядел мою толстенькую тушку и покачал головой:

— И часто ты гуляла по сугробам в порванной юбке?

— Хм… Нет, конечно, но поверь, такой сильно пухлой девушке, как я, морозы не страшны.

Я провела рукой по накладному животику и ухмыльнулась. На лице Нила тут же расплылась улыбка:

— И вовсе ты не сильно пухлая. Ты — хорошая, только сама не понимаешь этого, — неожиданно сказал он и, ласково потрепав меня по макушке, двинулся дальше.

* * *

Ночь — темный монстр, накрывающий подлунный мир мрачным брюхом. Двуликое чудовище, являющее жертвам какое-либо из своих сторон. И только провидению известно, будет ли это романтической темнотой с жемчужной россыпью далеких звезд, или же ужасающим кошмаром с ледяным холодом, отнимающим последние капельки надежды.