Я всё ещё люблю

— Эм… Надо подумать. — делает умозаключение.

— Боже… — смеюсь над его суровостью и серьёзностью. И этот человек управляет бизнесом, решает сверхзадачи и находит решение в раз. А два имени мы уже не можем выбрать два месяца. Боже, помоги.

— Доброе утро! Ну что, выбрали? — спрашивает Елена, наблюдая все эти дни за нашими баталиями.

— Доброе, — улыбаюсь врачу. С ней мы настолько сдружились, что рожать в её руках мне не страшно. Лена обладает своей какой-то умиротворяющей энергетикой и солнечным теплом, что с ней спокойной становится, как будто раз, и всё хорошо. — Нет, он снова забраковал несколько имён, — слегка злясь, говорю. — Вот рожу возьму и сама назову. А ты потом не бухти.

— Так, голубки, успокоились и не поднимаем давление. Да? — спокойно взаимодействует с нами. — Время ещё есть.

— А что с результатами анализов?

— Тут всё не очень хорошо, — тяжело вздыхает. — Анют, у тебя нарушена работа почек. Причиной может быть аутоиммунное расстройство. Скажи, с первой беременностью у тебя такое было?

— Да. Я тогда три месяца пролежала на сохранении. Но всё обошлось.

— Будем надеяться, что и в этот раз всё обойдется, — вздыхает Лена. — Твою историю я ещё подниму в ближайшие дни на консилиуме. Но сейчас мы можем только лечить и купировать симптомы.

— Хорошо, — соглашаюсь. Я сталкивалась уже с этим. Значит, и в этот раз всё будет хорошо. Рядом со мной те, в кого я верю.

— Я пропишу лечение. Главное, побольше отдыхай и не перетруждайся. Никаких тяжестей и строгая диета.

— Поняла.

— Тогда эту неделю лечитесь ещё тут. Потом дома будешь выполнять все мои распоряжения. Поняла?

— Конечно, — киваю в знак согласия.

— Всё это очень серьезно. Сейчас главное нам сохранить всех троих человек.

— Спасибо, — обнимаю Лену.

Ещё неделю мы проводим тут. А потом возвращаемся домой под чуткое руководство родителей Кира. Они окружают такой заботой, что от счастья плакать хочется. И почти ни к чему не подпускают.

— Боже, Кир, я на седьмом месяце беременности, а не болезни. — держу миску с салатом. И как только я ставлю её на стол, в глазах резко темнеет.

Глава 28

Всё, что случается в этом мире, — это не стечение обстоятельств. Всё происходящее имеет причину и следствие. Причина нашей встречи. И причина, из-за чего мы расстались. Всё имеет значение…и что нам пытаются донести…

— Завтра Тина с Мией и Марком приедут, нужно в магазин заехать, продукты купить? — поворачивается Анюта ко мне, отрывая свой взгляд от светофора на котором мы остановились. Сегодня как все сговорились, стоим на каждом светофоре.

— Сейчас заедем, а то снова без меня тяжести таскать будешь. — чуть сурово говорю.

— Ну не могу я сидеть без дела, когда вокруг все заняты.

— А ты наслаждайся, скоро нам скучно точно не будет. Полный дом детей.

— Это точно. — улыбается… Нравиться видеть её такой. Улыбающейся. Красивой. Счастливой. С этой беременностью она раскрылась по новому. В ней появилась какая-то неземная нежность и лёгкость. Она словно ангел спустившийся, успокоить мою душу и внести покой. Так странно даже могучие львы рядом с женой становятся пушистыми котятами. Сам усмехаюсь этой фразе. — О, Кристина с Амиром тоже подъедут. — оповещает любимая. — И нечего вздыхать. — следом оповещает. — Не лезь в жизнь своей сестры. Она сама разберется. Ты же меня выбрал никого не спрашивая.

— Нет, ну я хотя бы не мчал в другой город в неизвестную работу. Бросила все… Поехала ухаживать за какой-то бабушкой к черту на куличики…

— Значит так складывается её судьба. — бросает батон в продуктовую телегу. — Просто доверяй своей сестре.

— Я доверяю. — говорю правду. — Но переживаю за неё.

— Она тоже тебя любит. Просто прими её выбор. Ей с ним жить и детей крестить, но не тебе или родителям. Пора её отпустить. И ты как брат должен её благословить.

— То есть он ей предложение будет делать? — только сейчас доходит смысл Аниных слов. — Прекрасно.

— Будь паинькой и не испорти момент. — целует в щеку, когда заканчиваем с продуктами и идем на кассу.

— Отлично. Спасибо, что хоть предупредили. — вздыхаю, выкладывая всё на ленту.

— Крис вообще тебе не хотела говорить.

— Узнаю сестру. Это в её стиле. — отпускаю едкий комментарии в её сторону, Аня только глаза закатывает от моего упрямого поведения в сторону Кристины и всей этой затеи.

— С вас пятьсот сорок три рубля. — говорит продавщица пожилой женщине.

— Сейчас деточка. — достаёт из кармашка потерянного синего цвета халата кошелек. Такой же потрепанный жизнью. Достает двести купюрами аккуратно сложенными одна в другую. — Держите. — притягиваю кассирше полную сумму. — Не нужно, я оплатил. — трогаю её за руку. И женщина поднимает взгляд полный боли и радости.

Вспоминает. Долго выглядывается и только потом спрашивает.

— Кирюша?

— Да. — киваю головой, попутно собирая продукты в пакеты.

— Как ты вырос. Настоящим мужчиной стал. — треплет аккуратно за щёку, хоть и немного промахивается, когда к ней подбегает малец лет десяти. В заношенных кедах, на которых шипы пропали лет пять назад, и такой же форме.

— Ба, ну я ж тебе говорил, без меня не ходи. — забирает у неё пакет с продуктами. Там молоко, хлеб, две луковицы, и пара сосисок.

— Темушка, познакомься это мой ученик, и выдающийся баскетболист Кирилл Сомов.

— Приятно познакомиться. — пожимает руку как взрослый. — Ба о вас часто говорила.

— Надеюсь только хорошее.

— Конечно мой мальчик, конечно. — заверяет чуть улыбаясь.

— А это моя жена Анна. — представляю её же ученицу.

— Здравствуйте Аглая Юрьевна.

— Анечка, здравствуй. — губы растягивает в подобие улыбки. — Всё таки этот сорванец добился своего.

— Да. — отвечает Анюта смущаясь. Нет вы смотрите, у неё уже четверо детей скоро будут, кольцо на пальце и моя фамилия, а она смущается до сих пор. Хотя это смущение вставляет крепче любого алкоголя. Так, что сразу хмелем по венам не только в солнечное сплетение, но и в пах. Там особый вихрь кружит.

— Как вы себя чувствуете, Аглая Юрьевна?

— Потихоньку, возраст конечно берёт своё, но пока вот этого юного на подниму, помирать не собираюсь. — кивает в сторону мальчишки. Он помогает открыть подъезд и зайти ей. Я помогаю следом, держа её под руку, удобно другой перехватываю пакеты с другими продуктами, пока Аня разговаривала по моей просьбе с ней на улице.

Заходим в квартиру. Тут всё сохранилось как и в мою школьную молодость. Советский шкаф с зеркалом. Обувь аккуратно в уголочке. Рядом двое пар тапочек. Кухонька с маленьким деревянным столом и таким же фартуком и ящиками. Зал настенным ковром и шведской стенкой с хрусталем, книгами и сервисом. Телевизор плазменный, тот который дарили, когда на пенсию провожали.

Аглая Юрьевна была любимым преподавателем всех учеников. Относилась с пониманием и даже нас защищала. Единственный предмет который знали все и ходили на её уроки всё, так это её История. Она всегда могла захватить внимание и удерживать его до конца урока.

— Ох, а что же мы сидим, надо чаем вас угостить. — спохватывается. — Совсем дура старая стала. Ох… — Аглая Юрьевна сидите, я поставлю. — опережает её Аня. — Пойдем покажешь где тут руки помыть, а заодно и пакеты разобрать.

— Кирюш, ты бы поговорил с Темой. Он как и ты баскетболистом хочет быть. — Вон — показывает в угол, где лежит мяч.