Янтарный свет. Трилогия

– И чего ты кобенишься? – возмутился Ник. – Тебе пальцы новые, считай, отрастили, а тебе все не ладно!

– Хренасе, неладно! Я, твою на лево, с пальцами черными в платочке домой пришел! Еще бы мне не ладно!

– Нет, ты скажи, что в этом плохого? Ну, отморозил, ну выл как заговоренный, ну поколдовали они чутка, так ведь пальцы есть, Чак! Есть! Ты мне скажи – больно отрезали?

– Не, то чтобы больно, но…

– Ну, а чего ты кобенишься, а? Ты видал, сколько они народу вылечили? Мелкого Тима видел? У него уже ежик растет! А так все с гнойной головешкой бегал.

– Ну…

– Что «Ну»? Если бы не эти уроды с ковена, так бы вообще благодать была, – вздохнул Ник.

– Слухи то… кху-кху-кху… – закашлялся здоровяк. – Не полез бы ковен студентов воровать на наших землях.

– Шныра там был, еще до стражи, – фыркнул худощавый. – Ковеновские там лежали двое. Распластал их кто-то. А теперь из-за этих уродов приходится в оплот тащиться. Нет, это надо же было, студентов с оплота тырить! Где мозги у них были?

За подобными препирательствами парочка доплелась до ворот в ковен, возле которых появилась небольшая каменная пристройка. Размером была она с обычный дом, только возле него был большой навес с лавками, которые были заняты посетителями.

– Слушай, может я лучше к знахарке? – с надеждой спросил Чак.

– А потом она тебя как с пальцами доведет и ты снова сюда припрешься? – хмыкнул Ник. – Нет, уж. Раз на меня работаешь – будь добр лечись нормально, пока возможность есть и лавочку не прикрыли. Тем более, что студенты теперь меняются. Глядишь, там и поумнее попадаются.

Парень указал на место на лавке здоровяку и строго приказал:

– И чтобы не вздумал бежать! Я сейчас место тебе займу.

Парень испарился, а Чак недовольно огляделся по сторонам.

Тут были и хромые, и косые, и кашляющие и с забинтованными ногами и парочка калек. Кто без глаза, а кто и вовсе без ног.

Здоровяк прождал несколько часов, пока до него дошла очередь. Мимо него выходили счастливые и улыбающиеся люди. Среди них он заметил того самого калеку без глаза, который обзавелся новым. При этом он постоянно моргал и вертел головой по сторонам.

– Чтоб меня об козел горный в голову пнул… – нашептывал он, не веря своему счастью.

Когда же подошла его очередь, вышедший из импровизированного госпиталя мужик в мантии студента громко объявил:

– Пересменка!

После этого он вернулся обратно в пристрой и вышел снова через пару минут. Вместе с ним выскочило несколько молодых красивых девушек, которые щебеча что-то повисли у него на руках.

– Молоденькие, – заметил голос рядом.

Чак повернулся и обнаружил рядом сморщенного старичка.

– А ты чего сюда пришел, старый? – хмыкнул здоровяк.

– Дак, вот суставы…

– К знахарке бы сходил, – хмыкнул Ник. – У нее с суставами лучше выходит.

– Лучше, то лучше, да вот… зелье тут мне одно дали, – причмокнул старичок губами.

– Помогло?

– Помогло, да вот после него страсть одна случилась.

– Это что за страсть, что ты сюда второй раз приперся?

– Дак… Я бы и не пошел, да вот старуха меня ремнем погнала. Говорит, чтоб без этого зелья домой не возвращался. Зелья я то сразу пить не стал. До дому дошел. А как дома прихватила спина, да калени. так и злебнул.

– Ну, и че?

– Да я сразу то не смекнул, отчего штаны на мне светиться начали, – причмокнул старикашка. – Старый стал, забывать начал. А вот подиж ты.

– Тебя бабка за зельем послала от которого штаны светятся?

– Дурень ты молодой, – улыбнулся он. – Не штаны там светились. Там во-о-от такой был!

Тут старик сжал кулак и второй рукой ударил в руку, сжимающую кулак.

– Хрен встал что ли?

– Так встал, как в молодости не стоял! – закивал старичок. – Я сначала растерялся, а он не падает. Час, второй, а ему хоть бы хны! Ну, я бабку значит зажал…

– И как?

– Как? Дак, вот так. Сижу тут теперь, жду… Может дадут еще, – вздохнул старичок. – Моя карга точно на улице ночевать без зелья этого оставит…

– Следующий! – раздался зычный бас.

– Смена пришла, – кивнул старичок. – Третья, последняя. Должон успеть…

Чак поднялся, попрощался с «омолодившимся в одном месте» стариком и отправился внутрь. Войдя туда, он обнаружил кушетку и парочку студентов.

– Ложитесь – произнес студент, сидевший к нему спиной.

Чак сглотнул и прогнал мысль о том, что голос показался до боли знакомым. Сделав несколько шагов внутрь он замер.

Студент обернулся и оказался тем самым кудрявым парнем, что лечил его в прошлый раз.

– Кху-кху-кху-кху… – закашлялся пациент.

– А-а-а-а… Да, да, да. Помню, – кивнул он и широко улыбнулся. – Как пальцы? Шестой нужен?

Холодок пробежал по спине, а за ним пара капель выступившего холодного пота прочертили дорожки между лопаток.

Чак дернулся назад, но тут дверь с хлопком закрыла та самая магичка, что заворожила его пальцы.

Здоровяк с трясущейся челюстью едва слышно промямлил:

– Не… не… не дамся…

В этот момент из двери в глубине пристройки вышел огромный мужик в мантии студента. Широкие плечи, чуть выше него, руки как две кувалды. Пара флаконов в них смотрелись словно игрушечные.

– Заходи, не бойся, – расплылся в улыбке он. – Уходя – не плачь.

Глава 8

Гош открыл тетрадь и сосредоточенно взглянул на исходящий паром перед ним аппарат.

– Семьдесят два, – буркнул он и сделал запись в тетради.

– Это температура, при которой первоначальный раствор начинает испарять спирт, – пояснил Варус и подкрутил один из вентилей. – Пришло время включить охлаждение. К чему это приведёт?

Гош на секунду задумался, а затем процитировал по памяти трактат по получению спиртовой основы для зелий:

– Начало охлаждения в змеевике приводит к конденсации пара и образования жидкости из испаряющегося вещества…

– Совершенно верно, – кивнул зельевар. – И теперь… Теперь мы с тобой видим первые капли.

– Это оно… – сглотнул паладин.

– И да, и нет, – хмыкнул Варус. – Да, в этой жидкости уже порядочно высока концентрация спирта, но… помимо спирта, в этой жидкости находится… Скажем так… Не очень полезные примеси.