Ярость Сокола

Пули ударили в ель почти у земли. Это был обычный свинец, и Валуев поблагодарил судьбу, что враг вооружен лишь М-станнером и бесшумным пороховым автоматом. Противник внимательно следил за передвижениями командира наемников, и будь у него в руках «гауссовка», никакие деревья Бориса бы не спасли. Как стрелок умудрялся видеть врага в темноте и за плотным частоколом старых елей, оставалось догадываться. Термоскан? Сомнительно. Интуиция? Еще невероятнее.

Валуев осторожно выглянул из укрытия. По макушке тотчас тюкнула крупная щепка. Противник не уходил. Видимо, давал возможность своим товарищам оторваться от преследования. С одной стороны, правильно делал, но с другой — глупо. Ведь он должен был понимать, что планы его диверсионной группы раскрыты и к вертолетам ее не подпустят. А шаги диверсантов и преследующих их «гусей» между тем затихли выше по склону, то есть направление группа не сменила.

«Чертовы штатские! — вдыхая влажный запах хвои, подумал Валуев. — Никакой логики! Понятно же, что мы их просчитали, что самый правильный вариант — вернуться! Нет, прут дуром на амбразуру. Ботаники!»

И снова Валуев кривил душой перед самим собой, хотя отлично понимал, что самообман — прямой путь к поражению. Именно переть на амбразуру в такой ситуации и было разумнее всего. Переть до упора, а в последний момент раз! — и уйти влево или вправо, совершить обходной маневр и ударить во фланг. Просто и со вкусом. Особенно эффективно это в неблагоприятных погодных условиях, вот как сейчас. Главное — успеть до того, как рассветет и начнет развеиваться туман.

— Вал! — шепнул по радиосвязи кто-то из ребят основной группы. — Проблемы?

— Выполняйте задание, — процедил Валуев.

— Дядя Коля, Хохол и Шустрый не отвечают!

— Знаю, мать вашу в душу! — прошипел Борис. — Работать! Упустите «туристов» — яйца оторву!

— Принято, командир. Но ты зови, если что. Борис заблокировал связь, сдал еще немного назад и пополз вправо, изо всех сил стараясь не шуметь. Спроси сейчас кто-нибудь, к примеру мистер Блэк, какой у командира «диких гусей» план, Валуев не сумел бы ответить. Теперь им управляли рефлексы, сформировавшиеся еще во времена службы в морской пехоте. Борис не задумывался над алгоритмом действий, он просто представил себе цель. Кто в курсе, тот понимает, что это за состояние, в которое намеренно погрузил себя бывший морпех. На языке профессиональных военных — работа. Валуев работал, как его учили в армии: спокойно, сосредоточенно и деловито, имея целью — исключительно и непременно — оценку «отлично». Работай так все в стране, а не только спецназ и его «смежники», россияне давно бы жили лучше японцев. На все про все ушло минут пять. Разыгранная как по нотам комбинация вывела Бориса на оптимальную позицию. Противник затаился в десяти шагах прямо по курсу, почти слившись воедино с замшелой елью. Валуев медленно поднял к плечу «гауссовку» и прицелился врагу в затылок. Кнопка активации сработала мягко, без щелчка. Оружие тоненько, почти неслышно взвизгнуло, и целый погонный метр толстого ствола старого могучего дерева разнесло в щепки. Заскрежетал, оседая рядом с уродливым пнем, оставшийся ствол, оглушительно затрещали ломающиеся ветки, мягкую землю сотряс удар воткнувшегося в нее обрубка. Ель немного покачалась и начала заваливаться, круша ветви соседних деревьев. Борис прикинул траекторию ее падения и шагнул влево. Срубленный исполин рухнул на хвою, отпружинил и загудел глухим набатом. В воздухе повис стойкий, смешанный с горечью тумана запах еловой смолы. В чаще захлопали крыльями и загалдели потревоженные птицы.

Борис опустил оружие и вытянул шею, пытаясь рассмотреть, уничтожен ли вместе с деревом враг, но рваные клочья тумана мешали ИК-подсветке ноктоскопа, а в режиме термосканера сотканный из нанороботов лицевой щиток бронекостюма работать почему-то отказывался. Вернее, он работал, но никого теплокровного в поле зрения не было.

Валуев сделал шаг, но, еще не закончив движение, резко развернулся влево, попытался выстрелить, бросил вновь «зависшее» оружие, выхватил из кобуры «грач» и влепил в темноту пять пуль. Все за пару секунд. Пресловутая «гауссовка» опять дала сбой, и Валуев был вынужден прибегнуть к помощи «низких», но более надежных технологий.

Пистолет имел маркировку «МБ» — модернизированный, бесшумный, — однако после «гауссовки» его хлопки казались почти такими же оглушительными, как и грохот падающего дерева. Ночной переполох усилился, к гомону птиц присоединились вопли какого-то мелкого зверья. Борис настороженно оглянулся и повел стволом оружия вправо-влево. Ориентироваться на слух в таком бедламе было нереально, а приборы отказали одновременно с винтовкой, что было понятно, ведь противник опять применил М-станнер.

А вот почему он не добивал, пользуясь тридцатисекундной беззащитностью наемника, Валуев не понимал. Возможно, враг решил поиграть? Но тогда у Бориса явно появлялся шанс. Опытный наемник, к тому же бывший майор морской пехоты, очень опасная игрушка. Это даже не граната с электронным замедлителем, выставленным на произвольное время. Это вообще непредсказуемая, но такая же взрывоопасная штучка. Мало не покажется.

Валуев медленно вложил пистолет в кобуру и так же медленно вытянул из ножен любимый кортик. Не парадный, к флотскому мундиру, а особый, боевой, созданный в семнадцатом году по спецзаказу для морских диверсантов. Борис, тогда еще молодой и горячий старлей, лично испытывал кортик и вносил свой скромный вклад в совершенствование этого оружия. Звучит довольно странно — испытания ножа, — но это если не видеть самого клинка и не держать его в руках.

Шорох — нет, просто колебание воздуха за спиной — заставил Бориса резко присесть, сделать наугад подсечку и атаковать холодным оружием со средней дистанции. Подсечка не удалась, но по крайней мере первый удар ножом пришелся по цели. В кисти осталось неприятное ощущение вибрации. Так бывало, когда кортик не брал защиту противника. Бронежилеты до «ЗА» класса он брал легко, главное, вложиться в удар, значит, в тумане прятался человек в керамическом «бронике» повышенной защиты. Или…

Борис рефлекторно блокировал удар в лицо, ответил ножом, но вдруг почувствовал, как пальцы разжались и любимое оружие улетело в туман. Сразу следом за кортиком в полет отправился и сам Валуев.

Только в финальной стадии невольного сальто, больно ударившись спиной о ствол ближайшей ели, он понял, каким приемом воспользовался противник, и проникся к столь умелому врагу относительным уважением. Поймать морпеха в момент атаки, пустить «враскачку» и бросить кувырком было непросто. Парень, во-первых, разбирался в айкидо, а во-вторых, был очень быстрым. И, черт возьми, видел нутром!

Бронекостюм активировался как раз в момент «раскачки», но от падения не спас, только от его последствий. Валуев оттолкнулся от ели ногами, весьма проворно для своей массы и габаритов кувыркнулся назад и встал на ноги. Приборы раскрасили мир в энное количество цветов и оттенков, но врага Борис так и не увидел. Тепловая картинка оставалась нейтральной, а подсветку по-прежнему глушил неестественно плотный туман. Валуев подключил к делу сонар. Контуры деревьев стали четче, а в замшелом «малом дембеле» обнаружились вкрапления какого-то металла, но, кроме елей, поблизости так ничего и никого живого не нашлось.

Но не с самим же собой сражался наемник! Борис с трудом удержался от соблазна поискать нож и снова вынул из кобуры «грач». Формально это было равносильно признанию собственной слабости, но сейчас у Валуева не оставалось выбора. Война — это не дворовые бои «до первой крови». Сильнее тот, кто остается в живых, вот и все правила. А с кровью ты убьешь врага или без — твои проблемы.

Валуев сосредоточился на ощущениях. Слева источник тепла. Тепло чужого тела? Нет, термоскан его не видит, значит, это финт…

Борис резко повернулся вправо и спустил курок. «Грач» клацнул — хлопка от выстрела Валуев не услышал, — в темноту медленно, будто проходя сквозь воду, улетела гильза, а затем пистолет повторил «подвиг» ножа. Он резко рванулся вперед, словно надеясь догнать умчавшуюся в туман пулю, и исчез. Наемник просто не успел сжать рукоятку покрепче, чтобы удержать оружие в руке.

Борис удивленно взглянул на разжавшиеся пальцы, а затем перевел взгляд на возникшую перед ним серую тень. Сам собой сжался кулак, но противник был действительно чертовски быстр и ударить морпеху не позволил. В грудь Валуеву звезданул, казалось, заводской кузнечный молот, и к невнятным отголоскам выстрела присоединился отчетливый хруст ломающихся ребер.

Борису было не столько больно, сколько удивительно. Ведь броне костюм работал в штатном режиме, но принял на себя лишь половину энергии удара. Неужели серый призрак бил настолько сильно? Этот вопрос наемник задал себе уже в новом полете. На этот раз позади него оказалось не относительно безопасное дерево, а невесть как попавший на этот склон «малый дембель».

Валуев врезался в камень спиной, а через мгновенье приложился к нему затылком. В недрах камня загудело, ближе к поверхности треснуло и зашуршало. Борис сполз к основанию валуна и уронил голову на грудь.