Язык в действии

В ходе этих утомительных дискуссий на бессмысленные темы, кто-то рано или поздно организует кампанию, чтобы провозглашать: «Назад – к стабильности… Будем держаться старых, испытанных принципов…. Вернёмся к разумной экономике и разумным финансовым отношениям…. Америке нужно вернуться к этому…. Америке нужно вернуться к тому….» Большинство из этих призывов, конечно же, приглашают нас ещё раз прыгнуть в левую дверь – другими словами, ПРИГЛАШАЮТ НАС ПРОДОЛЖАТЬ СВОДИТЬ СЕБЯ С УМА. В смятении, мы принимаем эти приглашения, и получаем всё те же старые результаты.

15 Экстенсиональное ориентирование

Очевидно, что все науки в большой или малой

степени имеют отношение к природе человека; и несмотря на то, что они пытаются отдалиться от неё, тем или иным путём они к ней всё равно возвращаются…. Наши философские изыскания могут быть успешными одним лишь способом: оставить медленный и утомительный метод, который мы до сих пор практиковали, и вместо того, чтобы захватывать замок или деревню у границы, маршировать прямо к столице или центру этих наук – к самой природе человека – и надеяться на простую победу, ведь раньше мы ею владели. Дэвид Юм

Руководство к экстенсиональному ориентированию

Так же как механик носит с собой пару плоскогубцев и отвёртку на случай, если придётся ими воспользоваться – так же как мы носим в своей голове таблицу умножения для каждодневного использования – мы можем носить с собой в голове удобные руководства к экстенсиональному ориентированию. Эти правила не должны быть слишком сложными; небольшого набора простых и готовых к применению формулировок будет достаточно. Их основная функция состоит в том, чтобы предотвратить хождение по кругу в интенсиональном мышлении, предотвратить сигнальные реакции, предотвратить наши попытки ответить на вопросы, на которые невозможно ответить, и помочь нам избежать бесконечного повторения одних и тех же ошибок. Эти правила не укажут нам прямо на лучшие возможные решения, но они поспособствуют нашему поиску образов действия, которые лучше старых. Нижеследующие правила представляют собой краткое изложение наиболее важных частей данной книги. Эти правила стоит запомнить.

1. Карта – это НЕ территория, которую она обозначает; слова – это НЕ вещи.

Карта не представляет ВСЮ территорию; слова никогда не говорят ВСЕГО о чём-либо.

Карты карт, карты карт карт, и так далее, можно делать до бесконечности, с или без отношения к территории.

2. Контексты определяют значение.

Мне нравится рыба. (Рыба приготовленная для употребления в пищу.)

Он поймал рыбу. (Живую рыбу.)

Рыбка моя! (Вообще не рыба.)

3. Значения слов НЕ – в словах; они – в НАС.

4. Будьте осторожны со словами «быть, являться»; они могут вызвать больше проблем, чем любые другие слова в языке:

Трава – (есть) зелёная. (Но как насчёт той роли, которую играет здесь наша нервная система?)

Мистер Миллер – еврей. (Будьте внимательны к уровням абстракции; их порой легко спутать.)

Бизнес есть бизнес. (Директива.)

Это – то, что оно есть. (Разве? А на долго ли?)

5. НЕ пытайтесь пересечь мосты, которые ещё не построены. Отличайте директивные утверждения от информативных.

6. НЕ бейте машину в глаз, когда она упрямится.

7. Двустороннее ориентирование – это зажигание, а не руль.

8. БУДЬТЕ ВНИМАТЕЛЬНЫ К ОПРЕДЕЛЕНИЯМ: с одной стороны, они говорят слишком много – «кресло» – это не всегда «то, на что можно сесть»; с другой стороны они никогда не говорят достаточно, потому что характеристики опускаются в любой вербализации.

9. Пользуйтесь ИНДЕКСАМИ и ДАТИРОВАНИЕМ, чтобы помнить о том, что НИ ОДНО СЛОВО НЕ ЗНАЧИТ ОДНО И ТО ЖЕ БОЛЕЕ ОДНОГО РАЗА.

Корова₁ – это не корова₂, корова₂ – это не корова₃,…

Еврей₁ – это не еврей₂, еврей₂ – это не еврей₃,…

Смит₁₉₃₉ – это не Смит₁₉₄₀, Смит₁₉₄₀ – это не Смит₁₉₄₁,…

10. Когда вы «разочарованы», «циничны» и «полны сомнения», ПОДВЕРГНИТЕ ВАШИ СОМНЕНИЯ СОМНЕНИЮ.

Если этих правил слишком много, чтобы их запомнить, читатель может запомнить хотя бы нижеследующее:

КОРОВА₁ – ЭТО НЕ КОРОВА₂, КОРОВА₂ – ЭТО НЕ КОРОВА₃,…

Это самое простое и общее руководство к экстенсиональному ориентированию. Слово «корова» даёт нам интенсиональные значения, информативные и аффективные; оно заставляет нас вспомнить свойства, которыми эта «корова» схожа с другими «коровами». Индексный номер напоминает нам, что эта «корова» отличается; он напоминает нам о том, что «корова» не рассказывает нам «всего» о событии; он напоминает нам о характеристиках, опущенных в процессе абстрагирования; он предостерегает нас от отождествления слова с вещью, то есть, от спутывания «коровы» – абстракции с экстенсиональной коровой, и от сигнальной реакции.

Симптомы расстройства

Когда мы сознательно или неосознанно не придерживаемся таких принципов, мы мыслим и реагируем как дикари или дети. Есть несколько способов распознать в себе сигнальные реакции. Один из самых очевидных симптомов – это утрата самообладания. Когда поднимается кровяное давление, разгораются споры, а вместо аргументов слышно рычание и ругательства, это свидетельствует о сигнальной реакции.

Другой очевидный симптом – это волнение – когда мы продолжаем ходить по кругу. «Я её люблю, но если бы я только мог забыть о том, что она официантка. Что подумают друзья, если я женюсь на официантке? Но, я её люблю. Если бы только она не была официанткой». Но официантка₁ – это не официантка₂. «Какой у нас ужасный губернатор. Мы думали он бизнесмен, а он, оказывается, просто политик. Если подумать, то прошлый губернатор был не так уж плох. Но, он тоже был политиком, и как он играл в политические игры! Разве у нас не может быть губернатора, который – не политик?» Но политик₁ – это не политик₂. Как только мы прекратим ходить кругами и подумаем о фактах, а не о словах, мы сможем посмотреть на наши проблемы под новыми углами.

Ещё один симптом наших сигнальных реакций – это склонность быть «гиперчувствительными», «легко ранимыми» и «сразу обижаться на оскорбления». Инфантильный разум, отождествляющий слова с вещами, считает недобрые слова недобрыми поступками. Приписывая способность ранить безобидным наборам звуков, такой человек «оскорбляется», когда слышит в свой адрес такие звуки. Так называемые «джентльмены» в относительно диких и инфантильных обществах считали сигнальные реакции проявлением достоинства и вписывали их в «кодексы чести». Под «честью» они имели ввиду крайнюю готовность обнажить мечи или пистолеты, когда им казалось, что их «оскорбили». Естественно, они убивали друг друга иной раз без особой на то необходимости, наглядно демонстрируя принцип, который описывает данная книга: чем ниже точка кипения, тем выше моральные ставки.

Как уже было отмечено, склонность с готовностью говорить слишком много – это нездоровый признак. Нам также стоит знать о привычке «слишком много думать». Это большая ошибка – считать, что продуктивные мыслители обязательно «думают упорнее», чем люди, которые ничего не добиваются. Они лишь думают более эффективно. Когда мы «думаем слишком много», где-то у нас в голове есть «определённость» – «неопровержимый факт», «неизменный закон», «принцип на века» – некое утверждение, которое, как нам кажется, «объясняет всё» в отношении чего-либо. Жизнь постоянно бросает в лицо нашей «непоколебимой уверенности» факты, которые не вписываются в наши предубеждения: не коррумпированные «политики», неверные «друзья», не благотворительные «благотворительные сообщества», «страховые компании», которые не страхуют. Если мы отказываемся отбросить наше чувство «определённости», и не можем при этом отрицать не вписывающиеся в него факты, нам приходится «думать и думать и думать». А насколько нам известно, есть только два выхода из таких дилемм: либо полностью отрицать факты, либо полностью обратить принцип, и перейти от «Всем страховым компаниям можно доверять» к «Никаким страховым компаниям нельзя доверять». Отсюда и происходят такие инфантильные реакции как: «Я никогда больше не доверюсь ни одной женщине», «О политике я слышать больше ничего не хочу», «Газет с меня хватит», «Все мужчины – обманщики».