За легкой тенью лета

— Ментам я этого не подтвержу, Миша.

— Я понял, Варя. Я тебя к ментам не потяну, не бойся. Спасибо, что рассказала.

Она встала, помялась, помолчала и быстро пошла к двери.

— Варь, у вас есть мотоцикл? — остановил ее Михаил.

— Мопед! — она повернулась к нему, взявшись за ручку двери. — Участковый уже приходил, осматривал. На нем уже два года никто не ездил. Говорят, надо продать, а мне жалко. Сережа вернется, покатается.

Она подержалась за ручку и быстро закрыла за собой дверь.

Когда Михаил вышел на крыльцо, на участке ее уже не было.

День опять обещал быть жарким, солнце пекло уже нещадно.

— Пересядь в тень, — посоветовал он развалившейся в шезлонге Кате. — Сгоришь.

* * *

Ближе к МКАДу машин стало больше. Это еще не были полноценные пробки, но движение заметно замедлилось.

— Кира, вы наблюдательны, — Тихон покосился на профиль сидевшей рядом женщины. Профиль был строгий, классический. Она могла бы казаться красивой, если бы начала умело пользоваться косметикой. — Борис был чем-то обеспокоен в последнее время?

— Был, — она к нему не повернулась, смотрела на капот плетущейся впереди машины. — Ему не нравилось, как погибла Лика. Он об этом со мной не говорил, но я знала. Я все о нем знала.

— Я вчера разговаривал с Борисом. Недавно у нас рядом с поселком убили человека. Когда он звонил вам вчера в обед, он что-нибудь об этом рассказал?

— Нет, — она покачала головой и еле заметно улыбнулась. — Он сказал, что соскучился и ждет вечера.

Убийством она не заинтересовалась. Помолчала и тихо сказала:

— Когда у Бори была фирма, мы работали вместе. Вместе ехали в офис, вместе возвращались. Счастливое было время. Боря думал, что меня радует благополучие, с деньгами у нас тогда все было отлично, а мне нравилось, что у нас общее дело.

Машины впереди остановились, Тихон мысленно чертыхнулся.

— Всеволод нам сильно помог, когда фирму пришлось закрыть. Если бы не он, нам было бы совсем туго.

Поток опять медленно двинулся.

— Остановите у метро, — попросила Кира, повертев головой.

— Я вас довезу.

— Не надо! Мне хочется побыть одной. — Она скосила на него глаза и спросила: — Вы будете в Москве или вернетесь?

— В Москве. Я приеду немедленно, как только вы этого захотите.

— Спасибо. С вами мне как-то легче.

Тихон остановился у входа в недавно построенную станцию метро. Стоять здесь было запрещено, но он не стал соблюдать правила. Торопливо набрал номер телефона Киры, дождался, когда из ее сумки раздастся музыка.

Кира вышла из машины и быстро, почти бегом, пошла к стеклянному входу. У нее была неплохая фигура для ее возраста, держалась она прямо, и модное платье на ней больше не казалось потрепанным.

На московских улицах пробок еще не было совсем, до дома Тихон доехал быстро.

Квартира неуловимо изменилась, приобрела нежилой вид. На мебели лежал слой пыли.

Тихон быстро прошелся по комнатам, следов постороннего вторжения не обнаружил. Пыль на мебели везде казалась нетронутой.

Он заглянул в холодильник, посмотрел на стоявшую там бутылку минералки, но открывать ее не стал, выпил стакан воды из крана.

Зазвонил телефон. Отвечать Насте не хотелось, но он напомнил себе, что больше никому не нужен, и ответил.

— Не разбудила? — ласково спросила Настя.

Надо что-то делать, с тоской подумал Тихон. Он никому, кроме Насти, не нужен, но так больше продолжаться не может. Он не любит ее. Она его раздражает.

Лика тоже нередко его раздражала, он злился на жену, но при этом прекрасно понимал, что без нее ему будет плохо.

Оказаться без Насти было гораздо лучше, чем с Настей.

Жаль, что она расстроится, если он когда-нибудь ей об этом скажет.

— Не разбудила, — успокоил Тихон. — Мне сегодня пришлось встать рано. У родственницы неприятности, я сейчас в Москве.

— У какой родственницы? К тебе кто-то приехал?

— Это родственница жены. Она живет в Москве.

— Ты сейчас у нее?

— Нет, дома.

Солнце ярко светило на окна соседнего дома. Окна отражали блики.

— Почему дома? Почему ты не приехал ко мне, Тихон? Ты же знаешь, как сильно я тебя жду!

— Настя, у нее неприятности, я могу понадобиться в любую минуту.

На тянущейся вдоль дома дорожке появилась молодая пара. Около них бегала маленькая собачонка. Она убежала в траву, молодые люди обнялись, остановились.

Тихон отвернулся от окна.

— Но ты же можешь поехать к ней от меня! Тихон, я не понимаю… Я тебе совсем не нужна?

Она была ему совсем не нужна.

— Настя, у меня проблемы. Мне правда трудно думать сейчас о чем-то другом.

— Даже обо мне?

У нее дрожал голос. Сейчас заплачет.

— Тихон, я прекрасно понимаю, почему ты торчишь на даче! Но здесь, в Москве! Почему ты не приехал ко мне? Я действительно тебе не нужна?

— Я очень устал, Настя, — сказал Тихон правду. — Я устал, и у меня ни на что нет сил. Даже на любовь.

Она судорожно всхлипнула и тихо спросила:

— У тебя, кроме меня, еще кто-то есть?

— Ты что, спятила? — поразился он.

— Ты меня постоянно пугаешь, — она облегченно выдохнула. — Поскорее бы все это закончилось… Тебе нужно жить со мной, и все будет в порядке. Ты же и сам это прекрасно понимаешь.

— У меня звонок на второй линии, — соврал Тихон. — Не могу больше разговаривать, извини.

Он боялся, что она тут же перезвонит, и решил ей не отвечать. Но она не позвонила.

* * *

Сегодня хирург был другой, строгая женщина лет шестидесяти. Перед тем, как начать разговаривать с Михаилом, она спросила фамилию и сверилась с хранившимся в компьютере списком.

Слава богу, его фамилия там фигурировала, нужно отвезти старому коллеге Артемию бутылку коньяка.

— Арифов пришел в себя, — неожиданно хирург широко улыбнулась. — Все будет нормально. Вы из полиции?

— Я его друг, — сказал Михаил и слегка слукавил. — Но к полиции тоже имею отношение.