За Отчизну

В один из дней, после того как Ян Рогач и Ян Гвезда доложили Яну Жижке сводку об оборонительных работах на их участках, он выслушал их и не сделал, вопреки обыкновению, никаких замечаний. Зная строгий нрав начальника, подгетманы несколько удивились и многозначительно поглядели друг на друга. Ян Жижка, видимо, был занят иными мыслями.

– А скажите, друзья мои, что сейчас делают Сигизмунд и его кржижаки?

Оба замялись, и Рогач нерешительно пробормотал:

– Откуда ж нам, брат Ян, знать, мы ведь там не были!

– Но скажите, нужно или не нужно нам знать, что делает наш враг? Как по-вашему?

– продолжал укорять Жижка своих помощников.
– Можно победить врага, не зная, что он делает и замышляет делать?

Ян Жижка немного помолчал, потом более мягко и спокойно спросил подгетманов:

– Друзья, нам нужно найти проворного и смышленого человека, чтобы послать его выведать и высмотреть, что замышляют имперцы. Не знаете такого? Только чтобы парень был честный и смелый.

Прокоп Большой, присутствовавший при разговоре, задумчиво разглаживал усы, что-то соображая:

– Надо спросить Штепана Скалу - он здесь, в Праге, имеет множество приятелей. Надо взять человека не из нашего войска, чтобы никто не мог его раскрыть.

– Добро, зови Штепана. Совет дельный.

Через какие-нибудь полчаса Штепан стоял перед гетманом.

– Слушай, Штепан, надо найти доброго человека, чтобы послать в имперскую сторону, принести нам оттуда новости. Подумай, нет ли у тебя подходящего в Праге приятеля, но только чтобы был вне подозрений у имперцев.

Штепан долго вспоминал всех своих приятелей среди студентов и горожан и наконец остановил свой выбор на одном из них:

– Есть здесь один портной, Ондржей. Человек он не очень молодой, скромный, тихий и всем сердцем предан нашему учению. Он, я уверен, охотно и честно исполнит все, что вы от него потребуете. Он не чех, а поляк, да и в войске не числится. Ему будет безопаснее двигаться по городам и селам: странствующий портной - и всё тут.

Ян Жижка согласился с предложением Штепана.

– Что ж, по-моему, неплохая мысль, а? Как думаете, братья?
– обратился он к подгетманам.

Оба помощника тоже нашли, что выбор Штепана подходящий.

– Брат Прокоп, - уже с оттенком приказа в тоне сказал Жижка, - пусть Штепан сведет тебя с этим человечком. Ты ему обо всем скажи и помоги, в чем будет нужда.

Через некоторое время Прокоп Большой и Штепан беседовали с худощавым ремесленником, скромно, но чисто одетым, в речи которого чувствовался польский акцент. Представляя его Прокопу как своего старого приятеля, Штепан добавил:

– Это он, провожая нашего мученика Яна Гуса на констанцский собор, заплакал и сказал, что, верно, мистр не вернется с собора.

– Слышал, слышал о тебе, брат Ондржей! Поэтому мы тебе и доверяем. Поручение наше для тебя очень опасно, но для общего дела чрезвычайно важно. Тебе надо пройти в самую гущу кржижаков и постараться узнать, где они находятся, сколько их и что они замышляют. Берешься за это?

– Берусь, - просто отвечал портной.

В ту же ночь, повесив за спину мешок с портняжными принадлежностями, Ондржей вышел из города и, отойдя на некоторое расстояние, переплыл в темноте Влтаву и скрылся во мраке, держа путь на запад, в расположение имперских войск.

Спустя месяц ночью Штепан услышал, как кто-то тихонько стучит в дверь. На его вопрос послышался знакомый кроткий голос:

– Это я, пан Штепан! Уже вернулся.

Штепан растворил дверь и крепко обнял маленькую мокрую фигуру с мешком за плечами:

– Ондржей! Благополучно вернулся?

– Пан бог помог мне благополучно везде пройти и все, что можно, узнать.

– Но отчего ты весь мокрый?

– Как - отчего? Пришлось через Влтаву плыть - вот и намок.

Переодетый в сухое и накормленный, портной начал свой рассказ. Он говорил кратко, уверенно, хорошо зная, что каждое его слово имеет важное значение для защиты Чехии. Сведения были очень важные, и Штепан, невзирая на позднее время, потащил его, еще не успевшего отдохнуть, к Яну Жижке и Микулашу.

В одном из залов радницы при свете горящих свечей сидели Ян Жижка, Микулаш и еще кое-кто из начальников. Штепан оставил у дверей портного и доложил:

– Портной возвратился и принес важные известия.

Ян Жижка и Микулаш прекратили разговор, и Жижка, заметив скромно остановившуюся у дверей небольшую фигурку, громко крикнул через зал:

– Эй, друг любезный, подходи сюда поближе!
– и, зорко посмотрев в лицо Штепану, тихо спросил: - Говоришь, важные известия?

Штепан только молча кивнул головой.

Ондржей подошел и, держа шапку в руках, почтительно поклонился таборитским старшинам. Из его слов оказалось, что крестоносцы Сигизмунда с огнем и мечом вторглись в Чехию и, уничтожая все на своем пути, захватили Градец Кралове, Кутна Гору и, укрепившись там, взяли Слани и Лоуни.

Пан Микулаш, слушая портного, через плечо шепнул Яну Жижке:

– Ведь оттуда большая часть войска ушла сюда, на Прагу.

– Теперь кржижаки крепко осадили Мельник и Литомержице. Другие же войска Сигизмунда идут прямо на Прагу, - продолжал свой доклад портной.
– А еще я доподлинно узнал, что с запада и с юга в чешскую землю ворвались другие войска кржижаков - из Мейсена и Австрии - и тоже движутся, как саранча, опять же к нам, на Прагу.

Портной прокашлялся и виновато заметил:

– Видать, простыл, переплывая Влтаву.
– И снова начал говорить: - Будучи в лагере австрийских войск, слышал я, что пан Ольдржих из Рожмберка на днях поведет австрийцев на Табор, чтобы взять его и разрушить. Пан Ольдржих смеялся и говорил, что никакие чаши не спасут Табор.

Микулаш и Ян Жижка молча обменялись тревожным взглядом.

– А сколько примерно всего кржижацкого войска?
– поинтересовался Прокоп Большой.

– По-моему, тысяч сто, не меньше.

– Добро, благодарим тебя, брат Ондржей. Ты честно послужил нашему делу. Покуда иди со Штепаном, отдыхай. Нерадостные, но нужные нам вести принес ты.

Портной и Штепан ушли, а гетманы стали совещаться.

На другой день Микулаш выступил с частью таборитского войска на Табор. Через некоторое время Амброж повел своих оребитов на Градец Кралове. Ян Жижка остался в Праге.

Через несколько недель пришло известие, что подоспевшие вовремя войска с Микулашем во главе неожиданным ударом разгромили пана Ольдржиха из Рожмберка с его австрийцами. Враг бежал, и Табор был спасен.