За Отчизну
Шрифт:
– Пойдем, друг мой, я тебе по дороге все расскажу, и ты не будешь со мной спорить.
Павел быстро взглянул на брата Леонарда, на его монашескую рясу и, ничего не отвечая, молча отправился вместе с ним в замок. Пан Вилем и Млада долго глядели им вслед.
– Татичек, ведь это тот самый кнез, что в позапрошлом году вытащил меня из реки.
Пан Вилем сделал строгое лицо:
– Я тоже сначала так подумал - что и говорить, они похожи, словно близнецы. Но все же это не он.
– Да, - покорно ответила девушка, - но все же он очень похож...
Выезжая к вечеру из замка, Павел встретил
Брат Леонард, спускаясь с лестницы, наткнулся на поднимавшегося брата Горгония. Увидев монаха, брат Горгоний побледнел, зашатался и едва не скатился по ступенькам. Монах пристально взглянул в лицо Горгонию и молча прошел вниз. Горгоний остался с трясущимися от страха губами.
– Иисусе сладчайший! Пресвятая дева! Не оставьте меня! Спасите меня от Штепана Скалы!
– бормотал, трясясь всем телом, брат Горгоний.
Но, немного успокоившись, он решил: "Если это и Штепан Скала, то я все равно не могу сообщить о нем, так как иначе он расскажет о том, что я выдал всех католиков - заговорщиков в Пльзене. Значит, я ничего не знаю, а дальше, бог даст, все обойдется".
Двор был заполнен прибывшими наемниками. Пан Вилем мрачно глядел на галдящую массу вооруженных мейсенцев, баварцев, саксонцев и возмущенно бормотал:
– Клятвопреступники! Нет, Вилем Новак вам не товарищ! Пусть я провалюсь сквозь землю, но я начинаю думать, что табориты мне куда милее...
Брату Леонарду приходилось ежедневно участвовать в совещаниях преданных Сигизмунду панов, давать им советы, указывать на их ошибки. Наконец на последнем совещании заговорщиков было решено поднять восстание в первый день августа, организовав поголовную резню всех таборитов в Сушицах, Клатови, Писке и Пльзене.
– Бейте, бейте еретиков, не щадите никого!
– провозгласил громогласно брат Леонард.
На следующий день брат Леонард явился к отцу Гильденбранту. Каноник встретил его, как всегда, ласково. После долгой беседы отец Гильденбрант спросил у брата Леонарда:
– Куда думаешь, любезный брат, ехать?
– Пока в Вену. Там меня ждет его высокопреосвященство кардинал Бранда.
– Так, так...
– задумчиво проговорил отец Гильденбрант.
В дверь постучали, и чей-то голос произнес, традиционное:
– Да прославится имя господа Иисуса Христа!
– Во веки веков! Аминь!
– в тон отозвался отец Гильденбрант.
Дверь растворилась. Вошедший откинул тяжелую портьеру и вступил в комнату. Штепан оторопел: перед ним стоял улыбающийся Шимон Дуб.
– Ба! Кого я вижу! Какой приятный сюрприз! Но при чем тут ряса монаха-доминиканца?
– Шимон вопросительно оглянулся на отца Гильденбранта.
– Сын мой, - строго и удивленно обратился к Шимону каноник, - я вижу, ты еще не знаешь, что перед тобой конфиденциальный посланец его высокопреосвященства кардинала Чезарини. Имей уважение к брату доминиканцу Леонарду, бакалавру ин артибус.
– Ваше преподобие, я вижу, что, к сожалению, вы не совсем ясно себе представляете, кто перед вами стоит. Поэтому прошу разрешения вашего преподобия познакомить вас с моим дражайшим кузеном Штепаном Скалой, также бакалавром ин артибус, возлюбленным учеником Яна Гуса
и доверенным самого пана Яна Жижки. Это еще не все: он не кто иной, как сынок некого Тима Скалы, которого в свое время ваше преподобие отправили в пекло.При первых же словах Шимона отец Гильденбрант побагровел и, словно подброшенный неведомой силой, подскочил с кресла. Несколько секунд он не мог произнести ни звука и лишь не сводил неподвижного взгляда со Штепана. Но, когда Штепан, усилием воли овладевший собой, с брезгливостью процедил: "Гад!", отец Гильденбрант взорвался. Он исступленно закричал, в бешенстве топая ногами:
– Стражу! Сейчас же связать эту сатанинскую ехидну! Боже, боже, кто бы мог подумать!
– и, схватив колокольчик, принялся неистово звонить.
Шимон стоял, опершись о стену, и злорадно хихикал. В комнату, топоча сапогами, с шумом вбежала стража.
– Вот, кузен, некогда я вам предсказал, что и ваш Ян Гус и вы пойдете дорогой вашего батюшки!
– Эй, люди! Взять этого проклятого таборитского шпиона. В башню его! Комнату обыскать! Да смотрите, чтобы другой еретик не сбежал!
– продолжал яростно вопить отец Гильденбрант.
Десяток дюжих стражников скрутили Штепану руки и, избивая его кулаками, рукоятками мечей и алебард, поволокли из комнаты отца Гильденбранта. В коридоре мимо Штепана промелькнуло перекошенное от страха лицо Горгония. Когда же Штепана вытащили во двор, он услышал крик Шимона:
– Гром и молния! Тысяча проклятий! Второй еретик успел скрыться!.. Эй, Губерт! Поставь на всех дорогах конные дозоры, он далеко еще не ушел. Догнать его, немедленно догнать!
Глава III
1. БАШНЯ ЗАМКА РАБИ
Камера, в которую бросили Штепана, находилась на самом верху башни и имела четыре шага в длину и четыре шага в ширину. Маленькое окошечко, заделанное толстой решеткой, приземистая, окованная железными полосами дверь, охапка соломы на каменных плитах пола.
Целые дни он проводил у окна. Перед ним расстилался вид на скучный замковый двор. Далее - стена. За стеной виднелись холмы, покрытые сплошными лесами. По двору ходили солдаты, челядь, какие-то священники. Его одиночество нарушалось только два раза в день, когда хмурый бородатый тюремщик приносил еду и питье.
Но вот однажды в неурочный час загремел засов, дверь открылась, и в его каморку вошел Шимон:
– Рад тебя видеть, кузен, в добром самочувствии. Ты даже как будто поправился. Видимо, покой, хорошая пища и избыток сна повлияли на твое здоровье.
Штепан молчал. Шимон оглянулся, поискал глазами куда бы присесть, и, не найдя ничего, засмеялся:
– Да, не богато живешь, кузен! Гостю даже присесть не на что. Впрочем, табориту и полагается жить в бедности. Не правда ли?.. Однако, - сказал Шимон тюремщику, - принеси все же нам пару табуретов...
Усевшись на табурет, Шимон, не переставая улыбаться, продолжал:
– Надеюсь, любезный кузен не очень в претензии, что его доставили в этот кабинет. Но нам надо с тобой кое о чем поговорить, и в твоей воле или стать счастливым человеком, или... пойти вслед за своими наставниками Яном Гусом, Иеронимом Пражским и Микулашем из Гуси.