За руку с его величеством

Собственной семьи у Аяра не было, он даже не знает, кто они и где сейчас находятся, так что всю любовь и заботу он отдавал моей…нашей. Да, нашей семье.

— А Амарис? — Мама с тревогой посмотрела на меня. — Вдруг они влезут во что-то страшное?

— Амарис ведьма, мам, — терпеливо пояснила я, — она могущественная уже сейчас, что серьёзно волнует и Давину, и Акара. Не думай, что сильнейшие ведьма и демон оставили единственную дочь без защиты.

Мама кивнула, качнув сложной конструкцией из завитых локонов на голове, поджала губы, не то не до конца поверив мне, не то умолчав ещё о чём-то, а потом решительно улыбнулась, насильно прогоняя прочь все плохие мысли.

— Я просто очень за него боюсь. За вас обоих. Да что там, я боюсь за вас четверых, — её взгляд скользнул ниже и погладил мой живот, — Аяр говорит, что у вас девочка.

Где-то я это уже слышала.

— А имя Аяр ей ещё не выбрал? — Не сдержавшись, съязвила я.

— Он его никому не говорит, — мама серьёзно покачала головой.

Ну, просто удивительно! Вот это наглость конечно. Моему не родившемуся ребёнку втайне от меня уже даже имя выбрали. А жениха не выбрали, нет?

— Ну вот пусть и не говорит, — фыркнула я, — больно надо.

Мама лишь рассмеялась и поднялась к окну, привлечённая каким-то шумом.

Кричала Амарис. Точнее, визжала — радостно и искренне. Даже не видя её, я уже догадалась, при виде кого она так обрадовалась.

Предположение моё подтвердил наигранно недовольный голос Акара:

— А папу так не встречаешь.

Если бы не открытое в спальне окно, я бы вряд ли расслышала её звонкий смех.

— Пошли, — решила мама и первой пошла к двери, — всё равно тут традиции иные, так какой смысл прятать невесту?

Логично.

Вслед за мамой я спустилась в холл на первом этаже, где уже столпились до этого пропадающие мужчины: Акар в чёрном костюме, Егор в чёрном с белой рубашкой и Аяр в таком же, как у меня платье, костюме. В общем, понятно, его наряжали те же руки, что и меня. Или же это был коварный заговор.

Мы спускались довольно громко, но именно Аяр повернул голову раньше, а не Акар с его чутким слухом. Демон вообще лишь только улыбнулся нам с мамой, держа на руках дочурку.

А вот Аяр…

— Что?! — Завопила Давина так пронзительно, что мы с ним оторвали взгляды друг от друга, не успев даже толком разглядеть.

Разозлённая ведьма махнула рукой, и меня плавно сдуло наверх. Уже оттуда я услышала крайне, вот просто до ужаса раздражённое:

— Балда!

— Что? Сама балда! — Возмутилась я, не имея возможности увидеть никого из них. — Ты что творишь?

— Я всё делаю по традициям, — с важностью заявила Давина.

Ответом ей был глухой наигранный мужской стон.

— Давина, — начал, что удивительно, голос Рэя, — ты же это не серьёзно?

Моя команда тоже здесь?

— Цыц! — Шикнула ведьма. — Я тут решаю.

— Это ещё почему? — Возмутился Григ, подтверждая мои опасения.

Давинушка громко и выразительно фыркнула, а затем с каплей снисходительности объяснила:

— У меня метла и демон.

Доводы были внушительными, спорить никто не осмелился.

— Каким традициям, Дав? — Вздохнула уже я, потому что остальные молчали.

И были у меня нехорошие предположения на этот счёт, но уж лучше пусть она сама скажет.

Она и сказала:

— Конкурсы! — Прозвучало столь резко и бодро, что меня невольно передёрнуло. Стоящих внизу, подозреваю, тоже.

А уже через несколько маэ все мы смогли убедиться в коварстве ведьминского ума. Или женского? Думаю, тут одно легло на другое.

Первым заданием бедному Аяру нужно было перечислить двадцать фактов про меня. Почему именно двадцать и именно про меня, ведьма умолчала, но пригрозила украсть невесту, если жених прямо сейчас не начнёт перечислять.

Он и перечислил. Спокойно, без напряжения, не повышая голоса и не делая пауз:

— Снежинка любит архитектуру и чернику, успокаивается во время дождя, но боится грозы, а ещё пауков и немного темноты. Когда она нервничает, предпочитает сидеть в библиотеке, а когда у неё хорошее настроение — она на кухне что-нибудь готовит, танцуя при этом и что-то напевая. Она добрая, иногда даже слишком, заботливая и отзывчивая. Закончила художественную школу, до этого ходила в музыкальную, кажется, два месяца. В детстве болела ветрянкой, хоть я и не знаю, что это такое. Ещё у неё был кот Сёмка, белый, пушистый и очень наглый. Раньше ей очень нравился Шекспир, а потом она нашла его аналог в произведениях нашего Морворса. Снежинка редко рисует картины и отказывается признавать свой талант. А ещё она знает наизусть какой-то «Тополиный пух», и, кажется, это был секрет.

По мере его перечисления я могла лишь всё сильнее и сильнее удивляться, округляя вновь слезящиеся глаза и приоткрывая рот. На последних фразах прижала к губам пальчики, а на последних словах, не сдержавшись, нервно хихикнула.

Это было… просто невозможно. Я уже говорила, что мне достался лучший мужчина во всех мирах? Я даже и не думала, что он запомнит столько всего обо мне! И, честное слово, мне даже стыдно, что мне пришлось бы долго вспоминать, прежде чем перечислить эти несчастные двадцать фактов о самом Аяре.

— Ладно, — судя по голосу, Давина тоже находилась под лёгким впечатлением, — засчитано.

Но если вы думаете, что на этом ведьма успокоилась, то вы сильно ошибаетесь. Умерить её пыл не смогли ни мама, ни друзья, ни даже муж. Поэтому следующим заданием было:

— А что ты вообще, эор необразованный, можешь дать нашей Снежиночке?

Звучало так, будто этот «эор необразованный» дать не может вот вообще ничего, о чём Давина и знала, но всё же великодушно у него об этом спросила. В общем, чувствую, что бы Аяр ни ответил, это всё равно будет неверно.

Он и сам догадался об этом, поэтому решил пойти на хитрость, чуть повысив голос:

— Снежинка, прелесть моя, что ты хочешь?

Но не успела я даже рта открыть, как в дело вновь вступила вездесущая ведьма:

— Но-но-но! Так нечестно! Сейчас она попросит каких-нибудь там любви и спокойствия, а ты и довольный, — тут столпившиеся внизу не выдержали и тихонько рассмеялись. — Нет уж, говори сам: что ты можешь дать нашей Снежинке?

В этот раз Аяр думал дольше и старательнее. Все остальные тоже молчали, поэтому внизу несколько тягучих мгновений висела тишина.