За тебя, Родина!
Шрифт:
Полковник, только сейчас догадавшись что задумал Гишар, ошеломлённо замер. Не дождавшись его реакции, генерал сам засунул письмо ему в нагрудный карман. Это, похоже, заставило Поля отмереть и он потрясённо спросил:
– Ты что, собрался участвовать в бою?!
– Именно, мой друг. Собрался!
– подтвердил Антуан, с признательностью хлопнув его по плечу.
– Другие офицеры знают об этом, я их предупредил что в случае моей гибели командование дивизией переходит к тебе!
– Подожди, но..
– снова замолчал начальник штаба.
– Ты не должен этого делать! Твоё место в штабе! Господин генерал, я решительно протестую! Это слишком опасно для вас!
– внезапно, от волнения, он снова перешёл на уставное обращение.
– Послушай, Поль..
–
– Мы с тобой служим уже очень долго, а дружим ещё больше. Я знаю что место командира дивизии не в боевых порядках но сейчас я нужен своим солдатам именно на поле боя. Рядом с ними, плечом к плечу. Это придаст им уверенности и не даст отступить, когда немцы снова начнут жечь наши танки. От успеха этой атаки зависит очень многое и я просто обязан сделать абсолютно всё чтобы победить, понимаешь? Ещё и поэтому я бросаю в бой всех, не оставив даже небольшого резерва, как непременно бы сделал в другом случае. Слишком дорога цена неудачи. Ты ведь знаешь что я увлекаюсь историей Наполеона? Так вот, в битве при Бородино он не решился двинуть в бой свою "старую гвардию" и русская армия отошла в полном порядке. А потом было то позорное отступление из Москвы.. История не знает сослагательного наклонения но я часто думал что, возможно, именно этого и не хватило для окончательного разгрома русских. "Ворчуны" бы не побоялись картечи в упор и подняли на штыки всех кто попытался бы остановить их, но увы, император осторожничал. Сегодня я не сделаю этой ошибки, отброшу осторожность и поведу в бой всех до последнего! И если даже этого не хватит для победы, значит Богу не угодна свободная Франция..
Полковник смотрел на него пронзительным взглядом. А потом, словно через силу, нехотя кивнул.
– Я понимаю, Антуан. Но если думаешь что я останусь здесь когда ты пойдёшь в бой..
– он угрюмо усмехнулся и покачал головой.
– То, несмотря на нашу долгую дружбу, сильно ошибаешься! Если помнишь, у меня тоже есть свой танк! Забыл наш разговор в том парижском кафе восемь лет назад? "Никогда не расставаться!"
– Это не тот случай, Поль!
– не согласился Антуан, стараясь переубедить друга.
– Пойми, мне будет легче, если я буду знать что дивизия в надёжных руках! Да и потом, что скажет твоя Эжени, узнав что ты так рисковал собой из-за меня?
– А ты не подумал что скажет твоя Николь, если я передам ей это письмо?!
– сорвался друг, выхватил из кармана сложенную бумагу и поднял к его лицу.
– Как она будет смотреть на меня, зная что ты, её муж, мёртв а я жив?! А дети?! Да и Эжени не простит если я брошу тебя в такой ситуации! Нет, и не проси! Я не сделаю этого!
– Сделаете, полковник, обязаны сделать! Потому что это приказ вашего начальника и старшего по званию!
– твёрдым голосом сказал он, потеряв надежду уговорить его.
– Да и потом, кто станет сбивать спесь с надменного де Робера, если нас обоих не будет?
– генерал постарался шуткой смягчить свои слова.
– Ну всё, давай прощаться! Точнее, до свидания в Вадленкуре!
Так и не дождавшись от друга чтобы тот окончательно понял и принял его решение Антуан крепко обнял Поля и велел передать привет его семье, а также то что он их всегда любит. А потом молодцевато залез на свой танк. Полковник, по-прежнему стоя на месте, продолжал снизу смотреть на него. Письмо Гишара так и осталось в руке начальника штаба.
Пытаясь отвлечься от скорбного вида верного товарища, генерал осмотрелся и увидел невдалеке группу разведчиков, плотно обступивших своего командира, лейтенанта Дюпона. Тот, с суровым и решительным лицом, что-то объяснял подчинённым, для убедительности рубя рукой по воздуху. Разведчики уточняли и кивали ему, а потом быстрым шагом пошли по своим машинам. Лейтенант, закончив разговор, заметил генерала и подошёл к нему, отдав приветствие.
– Вы готовы к новому бою, Дюпон?
– осведомился Антуан, отечески улыбнувшись молодому парню.
– Дело будет жарким!
– Так точно, господин генерал! Я и мои люди полностью
готовы!– ответил тот и, поколебавшись, добавил: - Я хотел извиниться за то что мы плохо провели разведку.. За нашу огромную ошибку заплатили жизнью много хороших парней. Понимаю, уже поздно и ничего нельзя исправить, но.. Обещаю, больше такого не повторится! И.. ребята просили передать что до конца выполнят свой долг! Чего бы нам этого не стоило!
– решительно закончил он, стиснув кулаки.
– Верю, лейтенант!
– кивнул Гишар.
– Сегодня мы все выполним свой долг до конца. Потому что если этого не сделаем то грош цена таким защитникам Франции!
– Мы рады что вы будете с нами, господин генерал!
– улыбнулся разведчик и снова козырнул, едва не потеряв свой берет.
– Сегодня отличный день чтобы победить!
– Что верно то верно..
– ответил Антуан, отпуская его к своим людям.
В последний раз посмотрев на неподвижно стоящего друга Гишар прощально махнул ему рукой и залез в свой танк. Пора выдвигаться!
Лес наполнился рокотом множества двигателей, запахло отработанным топливом. Танки гуськом выдвигались на позиции для атаки. Как и утром, наступление планировалось с юга и запада.
Генерал устроился в тесном боевом отделении на месте командира танка и, положив локти на края люка, наблюдал за своими людьми. Он не тешил себя иллюзиями и знал что закат солнца сегодня многие из них не увидят. Возможно, и он тоже. Ну что ж, если и на этот раз всё сорвётся то Антуан хотя бы не увидит крах своей Родины и захват чудесного Парижа ордой в мышиного цвета мундирах. Утешение, конечно, так себе но Гишар старался найти позитив даже в самой плохой ситуации.
..Прошло полчаса и командир полка, который был назначен им для атаки Вадленкура с запада, выпустил ракету, показав что оба его батальона готовы. Вынув из танка свою ракетницу генерал сделал то же самое. В то же мгновение всё вокруг пришло в движение.
Первыми с места сорвались разведчики Дюпона и его восемь "Panhard", растянувшись на поле широкой цепью, возглавили атаку. За ними тронулись с места пулемётные танки, взрывая землю своими узкими гусеницами. Затем настанет очередь средних и тяжёлых машин, составлявших основное ядро дивизии.
Поль на совещании советовал сменить атакующий строй, пустив первыми "B1 bis", чтобы те могли прикрыть более слабые танки своей толстой бронёй, но Антуан сумел убедить его что они пригодятся ему для накрытия вражеской ПТО, которая поневоле станет выбивать подошедшие к ней лёгкие танки, таким образом выдав своё местоположение. Какой бы не была у них маскировка но выстрелы из крупных орудий очень трудно скрыть, особенно если внимательно наблюдать за противником. Да, это было очень тяжёлое решение, заведомо отправить на убой тех кто служил на "Гочкисах", но Гишар не хотел рисковать результатом. Если тевтонам удастся в начале боя сжечь его средние и тяжёлые танки то остальные машины, вооружённые слабыми пушками, даже увидев откуда тех пожгли, не смогут уничтожить немецкие орудия. А вот если наоборот, то шансы есть. Из двух зол надо всегда выбирать меньшую, иначе все жертвы могут оказаться напрасными.
Выждав несколько минут, чтобы лёгкие танки оторвались от них метров на триста, он дал ещё одну ракету и вся остальная масса бронетехники, зарычав моторами, тоже выползла на опушку. Посмотрев по сторонам Антуан невольно улыбнулся. Мощь его танковой дивизии, даже с учётом того что утром было потеряно много машин, всё равно впечатляла.
– Давай, Огюст, выжимай на полную!
– приказал он механику-водителю своего танка, глянув вниз.
– Люблю скорость, господин генерал!
– усмехнулся тот и "Somua", с командирскими знаками на корпусе, вырвался чуть вперёд. Радист, одновременно выполняющий обязанности заряжающего, улыбнулся и в который раз начал проверять всё ли в порядке внутри машины. Хоть Антуан и не часто садился в свой штабной танк но людей в него подобрал опытных. Впрочем, танкисты дивизии искренне уважали его и почитали за честь быть в его экипаже. Не самодур, заботливый, справедливый.. Что ещё нужно солдату от командира?