За тебя, Родина!

Тем временем бывший британский танк выстрелил куда-то в дом но тут Питерс довольно усмехнулся. Он знал что осколочно-фугасных снарядов к "Матильдам" нет, а бронебойными с таким маленьким калибром можно всаживать в стены хоть до посинения с очень небольшим результатом.

Прошло всего ничего времени а на улице не осталось ни одного живого немца. Шесть или восемь трупов живописно лежали на тротуарах и проезжей части, там где настигла их смерть. Остальные же, затащив внутрь раненых, открыли сильный ответный огонь.

К трофейной "Матильде" подъехал ещё один танк, тоже начав стрелять, и лейтенант сжал зубы от злости, зная что ему нечем расковырять толстую броню. Вот если бы они подползли поближе к зданию, на расстояние броска гранаты.. Но нет, проклятые бронированные твари явно осторожничали, не спеша этого делать и словно чувствуя опасность. А по улице к ним подтянулись ещё два броневика, ведя стрельбу по окнам.

И вот тут расчёт тяжёлого пулемёта, до этого момента никак себя не проявлявшего, сказал своё веское слово! Басовитый грохот "Виккерса" отдаётся радостью на сердце, когда один из броневиков, не успев удрать, вспыхнул. Едва это произошло как крупнокалиберные пули полетели во второй бронеавтомобиль, который со страху или от безнадёжности врезался в магазин и застрял там. Чем закончится стрельба Питерс не узнал, поскольку ринулся вниз на четвёртый этаж, чтобы своим личным примером воодушевлять людей. На этот раз он был уверен что солдаты не подведут, поскольку все вызвались добровольцами, невзирая на самоубийственное задание. Как жаль что их так мало..

..Потом он облюбовал себе несколько окон и временами давал очередь по неосторожным немцам, появлявшимся в окнах домов на другой стороне улицы, но попал ли в кого-то так и не смог определить. Танки продолжали каждые несколько секунд выпускать снаряды по зданию и похолодевший от неприятного предчувствия Юджин только сейчас осознал что не слышит успокаивающего рыка тяжёлого "Виккерса". Более того, молчал ещё один пулемёт, с третьего этажа! Что за херня?! Или боеприпасы уже закончились?

Отбросив пустой магазин и зарядив предпоследний рожок Питерс подхватил пулемёт и ринулся по коридору по направлению к угловой квартире, рядом с которой и располагалась позиция его самого мощного оружия. И уже на подходе понял что дело плохо.. Забежав в нужную квартиру и добравшись до зала, из окна которого стрелял "Виккерс", Юджин встал как вкопанный, растерянно оглядывая разгромленную комнату.

Подоконника и окна, как таковых, не было. Вместо них лейтенант свободно мог видеть уходящую на запад улицу, где вдали снова появились какие-то точки. Новая порция наци? Но тут его внимание привлекли разбросанные и раскуроченные обломки того что совсем недавно было тяжёлым пулемётом. Ствол отбросило к дальней стене, станины скрутило и откинуло, а двух пулемётчиков.. Видимо, произошло прямое попадание бронебойного снаряда и обоих парней просто разорвало на части. Пол, стены и даже потолок были забрызганы кровью а чья-то нога вплоть до колена в стоптанном ботинке нашлась в соседней комнате, кухне, куда её зашвырнуло взрывом. Ну вот, парни уже отмучались.. Питерс так и не успел нормально познакомиться с ними, не хватило времени, но ребята умерли достойно, по-солдатски, в бою, как и положено настоящим воинам.

– Прощайте..
– только и смог тихо прошептать Юджин и перекрестился, зная что он сам и его отряд скоро последуют за ними. А потом выбежал из разрушенной комнаты, снова включившись в бой.

Быстро пробежав по этажам и удостоверившись что пулемёт на третьем этаже тоже уничтожен, лейтенант наскоро оценил ситуацию. За время перестрелки, несмотря на частую смену позиций своими подчинёнными, его гарнизон потерял семерых убитыми и девять раненых, из них трое тяжёлых. Итого - боеспособных осталось меньше тридцати человек. И, что самое гадкое, погибли оба медика, активно принимавшие участие в бою. Как раз когда они оказывали помощь одному из раненых в эту комнату через окно влетел танковый снаряд, отрикошетил от потолка, стены и словно взбесившийся шмель наповал сразил всех троих, превратив человеческие тела в мясной фарш. Вместе с ними начисто разорвало и санитарные сумки, оставив людей без опытных рук, лекарств и бинтов. Это было хуже всего, поскольку индивидуальные медпакеты имелись в лучшем случае лишь у половины его парней.

Ощущая как медленно но верно умирает его отряд Юджин упрямо сцепил зубы и снова подошёл к окну, намереваясь дать ещё несколько очередей по зазевавшимся "гуннам", но тут вдруг подал голос французский ручной пулемёт на улице. Посмотрев вниз Питерс заметил как тот строчит куда-то на юг, вдоль перпендикулярной улицы. О, чёрт, наци пытаются оттуда обойти их, как он и опасался!

Отбросив мысль заняться перестрелкой лейтенант со всех ног помчался по коридору к лестнице, захватив с собой всех солдат с третьего и четвёртого этажей. Сбежав на второй он приказал десятку подчинённым спуститься на первый этаж и занять квартиры на южной стороне дома, чтобы на всякий случай помешать ублюдкам прорваться к подъезду. Да, там вход охраняла группа Уотерса но всё равно, надо перестраховаться.

Парни убежали вниз а Юджин снова осторожно выглянул в окно. К его удивлению французский пулемётчик и его стрелки почему-то начали стрелять и на север.. Вот же сукины дети, эти вонючие "колбасники" решили прорываться сразу к обоим подъездам, чтобы растянуть его людей! Опытные твари, что тут скажешь.. Пришлось и туда отправить почти десяток. В итоге получилось что на третьем и четвёртом этажах не осталось ни единой души, а на втором всего десяток, не считая нескольких раненых. Остальные все на первом, сторожат входы. Агония наступает куда быстрее чем он ожидал. Прошло меньше часа после начала боя а эсэсовские свиньи уже подобрались к ним вплотную и кровожадно щёлкают зубами, мечтая полакомиться его ребятами..

– Так, Макговерн и остальные, вытаскивайте сюда в коридор мебель потяжелее!
– приказал он, внезапно прислушавшись. Вроде бы откуда-то снизу раздался сильный взрыв? Или это очередной танковый снаряд?
– Если наци прорвутся то вы сдержите их здесь. Бельгийцы и лётчик.. так, вы в подкрепление, сидите в одной из квартир поблизости. И потом такую же баррикаду сделайте вон там, недалеко от западной лестницы.

– Думаете, Уотерс и Беннет не удержат входы?
– недоверчиво спросил сержант, ухватившись за массивный шкаф и вместе с другим солдатом с натугой вытаскивая его из квартиры в коридор.
– Там, конечно, особо укреплений нет но и лезть немцы станут только в дверь. Окна слишком высоки, я сам проверял. Только стреляй и всё..

– Надеюсь, что удержат. Но нужно и предполагать худшее..
– вздохнул лейтенант, отложив свой пулемёт и помогая солдатам.
– У них патронов почти не осталось, а без них удержать даже самую лучшую позицию почти невозможно.

– В этом вы правы, сэр.. У меня тоже десятка полтора, не больше. А потом что, штыками?
– усмехнулся он, снова направляясь в комнату за очередной мебелью.

– Посмотрим, сержант, посмотрим..
– отстранённо пробормотал Питерс, прислушиваясь.

Странный взрыв не давал ему покоя. Прорыв немцев внутрь? Нет, маловероятно. В таком случае сам Уотерс или же кто другой прибежал бы к нему с донесением. Но всё тихо. Нет, надо всё же проверить..

– Гриффин, Харпер, сходите на первый этаж, скажите чтобы Уотерс поторопился, я приказал ему прийти сюда ещё десять минут назад!
– распорядился он, мучаясь от неизвестности.
– И сами поосторожнее!

На улице стрельба стихала, поскольку его людям, наскоро сооружавшим баррикады, некогда было перестреливаться. Там ревели двигателями танки, слышались немецкие крики и команды, но Юджин не обращал на это внимания, всецело сосредоточившись на известиях о тех кто держал проходы в здание.

Внезапно из-за угла, словно за ним гнался сам дьявол, выскочил весь всклокоченный Харпер, с безумными глазами истошно крича:

– Немцы ворвались на первый этаж!! Боже, там все мертвы, сэр!! Они сейчас будут здесь!!
– орал солдат, выпучив глаза от страха и потрясения.
– Господи милостивый!..

– Успокойся!!
– прикрикнул Питерс, встряхнул его за плечи и требовательно уставился ему в лицо.
– Смирно! Отставить истерику и доложить! Где Гриффин?

Тот шумно сглотнул, инстинктивно обернулся на угол, и слегка дрожащим голосом заговорил: