За тебя, Родина!

– Я.. мы с Гриффином спустились а там.. там куча немцев! И все на нас стволы наставили.. Я чуть не обосрался, сэр! Извините.. А один нам рукой машет, зовёт к себе.. и улыбается, сука. Гриффин струхнул, начал винтовку класть, а я как вспомнил что эти с молниями пытать любят то сам не понял как рванул оттуда.. Они стрелять начали но не попали.. Господин лейтенант, Уотерс и все остальные мертвы, точно говорю! Нам надо..
– замялся солдат.

– Верно, Харпер, нам надо встретить их и перебить как можно больше! Правильно?
– спросил он утвердительным тоном, глядя испуганному парню прямо в глаза.

– Да.. Да, сэр.. Есть, сэр!
– малость опомнился тот, сжимая побелевшими пальцами свою винтовку.
– Конечно, господин лейтенант, мы так и сделаем!

– Молодец, Харпер, твоё место здесь, за этой баррикадой!

– Питерс ободряюще улыбнулся, зная что это необходимо для поднятия боевого духа подчинённого.

Дав ещё несколько ободряющих напутствий своим людям Юджин вместе с Макговерном быстро направился в другой конец коридора, чтобы проверить как идёт строительство баррикады возле западной лестницы. Правда, сержант зачем-то на полпути зашёл в одну из квартир, так что оставшийся путь Питерс проделал самостоятельно. Но едва он туда добрался как за спиной раздался леденящий, буквально животный вой боли, который только смогли выдать человеческие глотки. Мысленно прокляв всё на свете лейтенант снова побежал обратно, полный самых дурных предчувствий. Как оказалось, весьма верных. Завернув за угол вместе с ещё тремя оказавшимися поблизости солдатами Питерс встал как вкопанный возле распахнутой двери одной из квартир, на мгновение отказываясь верить своим глазам.

В дальнем конце коридора, там где всего несколько минут назад он спокойно шёл сюда, из затянутого густым жирным чёрным дымом марева выбежали два немца! Один в мокром, пятнистом, маскировочном костюме, в каске и с автоматом. И почему-то со смутно знакомой рожей.. Рядом с ним бежал ещё один "колбасник", держа в руках ручной пулемёт.

Не успел Питерс опомниться и понять как эти эсэсовцы так быстро сумели преодолеть баррикаду и прорваться в коридор как бежавший первым немец, чуть только их заметив, повалился на пол и застрочил прямо в застывших Юджина и его солдат. Пулемётчик тут же последовал примеру товарища и совсем рядом с головой лейтенанта в стену начали впиваться злые свинцовые шершни.

Стоявшие левее него Кларк и Уолш были убиты мгновенно. Целый рой пуль разорвал им грудь и живот, заставив безжизненно скорчиться возле стены, обагрив её своей кровью. Капралу Спенсеру повезло больше, он получил рану в бедро и повалился на пол, крича от боли.

Наконец, выйдя из оцепенения, Питерс начал действовать, злой из-за своей смертельно опасной медлительности. Прыгнув в открытую дверь квартиры и счастливо избежав ранений он схватил за воротник формы Спенсера и сумел затащить его в жилое помещение. Сразу попытался высунуться обратно, желая угостить тварей хорошей очередью, но его немецкий оппонент молотил непрерывно, превратив коридор в настоящий ад. Нечего было и думать вылезти под пули, придётся ждать пока тот не начнёт перезаряжаться.

Спенсер самостоятельно вытащил из кармана свой медпакет и, ругаясь, стал заматывать бинтом рану:

– Сука.. сука.. зацепили меня, сволочи..
– шипел он, дрожащими руками наматывая на ногу бинт.
– Чёрт, как бы не истечь кровью.. И медиков убило, как специально.. Сэр, нам всё, конец?
– спросил он, глядя на Юджина обречённым взглядом.

Лейтенант, сидя у входа на корточках, повернул к нему голову и как можно убедительнее ответил:

– Пока мы дышим и живы - нет, не всё!

Но в глубине души сам понимал что наступила та самая агония, которая должна была неминуемо прийти. Учитывая то что третий и четвёртый этажи пустые а южное крыло второго уже захвачено то, получается, под контролем гарнизона союзников остались лишь западное крыло второго этажа и лестница на первый этаж. Ах да, ещё несколько человек сидят в квартирах и изредка стреляют из окон. Но, как и он сам, они теперь заперты у себя, поскольку в коридор не высунуться.

Кстати, немецкий пулемётчик подозрительно затих.. Осторожно выглянув в коридор Питерс с радостью убедился что там не видно не одного немца! Куда подевались эти сраные наци? Наверное, забежали в одну из квартир, больше некуда. Что ж, надо использовать эту возможность и собрать все силы в кулак, иначе их так и перебьют по одному.

Передвигаясь ползком Юджин слегка высунулся в коридор и тут же установил на сошки верный "Bren". У него остался к нему всего один магазин, не считая установленного в паз, а это значит всего несколько минут интенсивного боя. Ладно, пусть так, от судьбы не уйдёшь..

– Эй, все кто сидят в квартирах и меня слышат!!!
– заорал он, не заботясь о том что его могут услышать и враги. Хотя вряд ли те знают английский.
– Я лейтенант Питерс! Все выходите в коридор и ползком перебирайтесь ко мне, в сторону западной лестницы! Я прикрою! Это приказ!
– уточнил он, на тот случай если кто-то будет сомневаться.

Несколько секунд никто не отвечал, но потом чей-то голос, похожий на сержанта Макговерна, прокричал:

– Есть, сэр! Держите коридор, мы сейчас!

Юджин, лёжа за своим пулемётом, цепко держал на прицеле дальний затянутый дымом конец коридора, не зная в какой из квартир укрылись немцы. И почему вдруг они затихли? Ждут подкреплений? Чёрт, он даже не знает сколько их прорвалось.. Видел только двоих, автоматчика и пулемётчика.

Из двери одной квартиры выглянул какой-то француз, уставился на него и отчаянно замахал рукой, беззвучно жестикулируя. Лейтенант ничего не понял но призывно махнул рукой, зовя к себе. Тот кивнул и снова пропал внутри, а Питерс поймал себя на том что усиленно пытается вспомнить, почему вдруг эта надменная немецкая рожа показалась ему знакомой.. хм, надменная.. В следующее мгновение Юджин недоверчиво хмыкнул, озарённый удивительной догадкой!

Неужели это снова тот эсэсовский ублюдок, который уже несколько раз умудрился ему встретиться?! Не спуская глаз с дверей квартир лейтенант опять пробежался по своей памяти. В первый раз он увидел эту надменную, властную физиономию ещё при обороне Ватандама. Тогда эсэсовец красовался в башне броневика, который едва не прикончил самого Питерса и его людей. Потом.. следующая их встреча произошла на мосту, где этот вонючий "колбасник" сунулся туда за сбитым лётчиком. Благодаря цепи непредвиденных случайностей в тот раз у Юджина так и не получилось добить обоих хотя, казалось бы, те находились в ловушке. Но артобстрел и ранение позволили врагу избежать смерти от его рук. И теперь, выходит, их третья встреча? Получается, так..

Питерс помимо воли невесело усмехнулся, осознав игру судьбы. Вот будет хохма если этот нацистский фанатик тоже его запомнил. Было бы неплохо перед смертью забрать с собой этого офицерика, чтобы не так скучно было вариться в адских котлах. Черти уже наверняка их хорошо разогрели, дровишки подкинули..

Тем временем из нескольких квартир повторилась сцена как с тем французом. Солдаты осторожно выглядывали, оценивали обстановку и, повинуясь безмолвному взмаху руки лейтенанта, ползком перебирались к нему. Конечно, бегом было бы намного быстрее но и куда опаснее, поэтому все беспрекословно подчинились. Немцы таинственно молчали, не высовываясь в коридор, зато послышался отдалённый грохот стрельбы с первого этажа западной лестницы, заставив Питерса встрепенуться. Значит группа Беннета вступила в бой, держа вход. В принципе, ещё есть шанс собрать всех в кулак, спуститься вниз и прорваться на улицу.. Вот только неизвестно что их там ждёт. Каковы силы противника на улице, не считая танков? Да и последний приказ полковника был ясный и недвусмысленный - стоять насмерть! Выигрывать драгоценное время для тех кто эвакуируется домой! Да уж, выиграли время.. аж целый час, мать его!

И потом, что делать с ранеными, которых успели перетащить в крайнюю квартиру? Их немного, но бросать парней Юджину очень не хотелось. Это не те сломленные духом дезертиры, забывшие о воинском долге и желающие только оказаться подальше от врага. Вот тех спасать никакого желания у Питерса не было. Нет, здесь с ним настоящие солдаты, британские и французские, готовые убивать и умирать, и было бы настоящим свинством бросить их, спасая свою собственную жизнь! Иначе он сам превратится в тех кого презирал до глубины души.. Усилием воли отогнав мысль о прорыве лейтенант глубоко вздохнул и снова стал внимательно наблюдать за коридором.