За вуалью

После быстрых формальностей — Джея представили как моего друга — мы заняли свои места и выпили Кьянти (я взяла колу) с хрустящими палочками из хлеба.

Разговор шел просто. Ребекка была общительной, как и Декс, и они болтали так, что это выглядело как состязание, кто рассказывает громче и интереснее.

Порой мне задавали вопросы, Ребекка словно решила разузнать все про мое обучение дизайну. На самом деле, было приятно говорить с тем, кто интересовался модой. Дошло до того, что Джей поменялся местами с Ребеккой, чтобы она пообщалась со мной. Казалось неправильным даже сидеть через стул от него, но Ребекка старалась отвлечь меня от странностей и ужасов моего будущего. Я играла, что переживала лишь из — за того, какие дизайны мне понадобятся в портфолио, и что я буду носить на первом году обучения.

— Я тебе вот что скажу, — акцент Ребекки стал сильнее, когда она уперлась локтями в стол и покачивала вино. — Если тебе нужна модель для проектов, смело зови меня. Да, я рожала, но я могу легко надеть корсет.

— Кстати, где ваш ребенок? — Декс напоказ заглянул под стол. — Люсинда?

— Она у Себа, — сказала Ребекка, и все рассмеялись, кроме нас с Джеем. Проблема посиделок толпой была в том, что постоянно возникали шутки, понятные только их кругу, что вызывало смятение.

Я посмотрела на Джея, невольно улыбнулась от его вида. У них были свои истории и миры, но Джей был моей историей, моим миром. Перри и Декс могли не доверять ему, но он был готов пойти в ад и обратно со мной. О большем просить не вышло бы.

Словно ощутив меня. Джей поднял голову, перестав кивать Дину, и поймал мой взгляд. Это прибило меня к стулу, а стул — к полу. Я словно пустила корни.

Он молчал, но выражение лица не изменилось на опасное, хоть я знала, что он намекал мне, что он там.

Перри кашлянула.

Я невинно посмотрела на нее, она поглядывала на нас по очереди. Джей что — то сказал Дину. Я принялась за пасту.

Я хотела сунуть пасту в рот, но тут по мне ударило давление, словно воздух затвердел.

В комнате стало тихо.

Я подняла голову от тарелки и замерла.

Все за столом мрачно смотрели на меня. Даже Джей.

Официанты перестали двигаться. Они тоже пялились на меня.

Казалось, ледяную жидкость впустили в мои вены, и она остужала меня изнутри, вязкая и черная.

Я тут же бросила вилку. Она загремела на тарелке, звук напоминал выстрел.

Но никто не вздрогнул.

Все в ресторане все еще глазели на меня. Кто — то хмурился. Кто — то закипал от недовольства. Все замерли и смотрели мне в глаза.

Я пыталась говорить. Чтобы они пришли в себя.

Я не могла.

Я словно застряла во сне, вот только я знала, что это была реальность.

Я сделала единственное, что могла. Медленно встала со стула.

Глаза следили за мной.

Все взгляды были прикованы к моему лицу.

У всех, кроме Джея.

Он все еще смотрел туда, где я была.

И он дрожал, словно из него что — то вырывалось.

Он знал. В тот миг я поняла, что он знал, что что — то не так, и пытался добраться до меня.

Но что это такое?

«О, моя девочка».

Я застыла на месте между столами, когда этот жуткий бестелесный голос атаковал меня со всех сторон.

«Думаешь, ты такая умная, — прошипел он, проникая в мои кости с дрожью, — но я знаю, что ты собираешься делать».

Я посмотрела в глаза ближайшему официанту, на его подносе был кофе, и хоть мужчина застыл, его взгляд мог убить.

Но я ничего не сказала голосу. Мне было нечего сказать.

«Я тебя вижу, — сказал он. Это было что — то со дна моря, из густой тьмы потустороннего мира, не предназначенного для нашего. — Я вижу обоих. Так держать, девочка. Так держать».

Оно рассмеялось, и смех заставил меня судорожно вдохнуть ртом, мои легкие словно набили стальными волокнами.

«Увидимся завтра».

Тень появилась в поле зрения, и я смотрела, как она скользила к кухне, пока не пропала за раскачивающейся дверью.

Кровь потекла по полу под дверью ручьем, все прибывала, наполняла ресторан и плескалась о ножки столов волнами.

«Это не настоящее, — говорила я себе. — Это не настоящее».

Хоть все смотрели на меня и не двигались, я подошла к своему стулу.

Села на него.

Взяла вилку и закрыла глаза, отсчитала с десяти.

Девять.

Восемь.

Семь.

Давление пропало с хлопком в ушах.

Я раскрыла глаза.

Кровь пропала, ресторан стал громким, все болтали, пили, ели, уделяли внимание всему, кроме меня. И не знали, что только что происходило.

Но Джей смотрел на меня в ужасе, и это пугало меня.

— Прости, мне нужно подышать воздухом, — сказала я Ребекке, тут же встала и пошла за дверь. Я слышала, как Джей отодвинул стул, ощущала встревоженный взгляд Перри, но не обернулась и вышла на улицу.

Там было людно, много машин, и ночной воздух был ужасно жарким, но я все равно дрожала, словно вышла из морозильной камеры.

Я обернулась на звук двери, обрадовалась при виде Джея.

Я тут же рухнула в его руки, не переживая, увидит ли кто — нибудь из ресторана. Он крепко сжал меня и поцеловал в макушку.

— Ты ледяная, — сказал он, отодвинулся, взял меня за руку и повел за угол, где нас не достал бы яркий свет фонаря. А мне, если честно, хотелось больше света, потому что я не могла прогнать из себя тьму.

— Кое — то случилось, — прошептала я, пока он молчал.

— Знаю, — он сжал мою ладонь, оглядел улицу, сжимая челюсти. — Я видел. Но ничего не мог сделать, — выдавил он. — Я ощутил их.

Их. Мое сердце замерло от этого слова.

— Кого их?

— Легион, — сказал он. — Его много. И он был там.

Легион. Демон из множества демонов. Его не мог одолеть даже Джей. И он был в ресторане со мной.

— Почему он не забрал меня? — спросила я с дрожью в голосе.

— Не знаю, — Джей пронзил меня взглядом. — Он мог. Но не должен был. Я должен был двигаться и защищать тебя, — он откинул голову, посмотрел на ночное небо, полное дыма из города за озером. — Я не знаю, что происходит.

Мой желудок мутило. Я не хотела видеть Джея таким. Раскаивающимся. Растерянным.

— Он сказал, что мы увидимся с ним завтра, — тихо добавила я.

Джей закрыл глаза.

— Будет сложнее, чем я думал.

— Ты думал, что в аду будет плевое дело? Ты сам меня пугал раньше.

Он склонил голову и посмотрел на меня.

— Боже, было невозможно не трогать тебя ночью, — он шагнул ко мне и провел пальцами по моей скуле.

Я тут же сдалась. Лишилась сил. Я знала, что стала глиной в его руках, отдалась его воле, и меня это устраивало. Старая Ада убила бы меня.