За Землю Русскую

Великий князь успел в своем деле, оправдав изгнание бесерменов из городов суздальских. Хан согласился также не требовать от нас войска, но продержал Невского в Орде всю зиму и лето. Осенью [1263 г.] Александр, уже слабый здоровьем, возвратился в Нижний Новгород и, приехав оттуда в Городец, занемог тяжкою болезнью, которая пресекла его жизнь 14 ноября.

Истощив силы душевные и телесные в ревностном служении отечеству, пред концом своим он думал единственно о Боге: постригся, принял схиму и, слыша горестный плач вокруг себя, тихим голосом, но еще с изъявлением нежной чувствительности сказал добрым слугам: «Удалитесь и не сокрушайте души моей жалостью!»

Они все готовы были лечь с ним в гроб, любив его всегда – по собственному выражению одного из них – гораздо более, нежели отца родного. митрополит Кирилл жил тогда во Владимире: сведав о кончине великого князя, он в собрании духовенства воскликнул: «Солнце отечества закатилось!»

Никто не понял сей речи. митрополит долго безмолвствовал, залился слезами и сказал: «Не стало Александра!» Все оцепенели от ужаса – ибо Невский казался необходимым для государства и по летам своим мог бы жить еще долгое время. Духовенство, бояре, народ в глубокой скорби повторяли одно слово: «погибаем!»…

Тело великого князя уже везли в столицу: несмотря на жестокий зимний холод, митрополит, князья, все жители Владимира шли навстречу ко гробу до Боголюбова; не было человека, который бы не плакал и не рыдал; всякому хотелось облобызать мертвого и сказать ему, как живому, чего Россия в нем лишилась. Что может прибавить суд историка, в похвалу Александру, к сему простому описанию народной горести, основанному на известиях очевидцев?

Добрые россияне включили Невского в лик своих ангелов-хранителей и в течение веков приписывали ему, как новому небесному заступнику отечества, разные благоприятные для России случаи: столь потомство верило мнению и чувству современников в рассуждении сего князя!

Имя святого, ему данное, гораздо выразительнее великого, ибо великими называют обыкновенно счастливых; Александр же мог добродетелями своими только облегчать жестокую судьбу России, и подданные, ревностно славя его память, доказали, что народ иногда справедливо ценит достоинства государей и не всегда полагает их во внешнем блеске государства.

Самые легкомысленные новгородцы, неохотно уступив Александру некоторые права и вольности, единодушно молили Бога за усопшего князя, говоря, что «он много потрудился за Новгород и за всю землю Русскую». Тело Александрово было погребено [23 ноября] в монастыре Рождества Богоматери (именуемом тогда Великою Архимандритиею), где и покоилось до самого XVIII в., когда государь Петр I вздумал перенести сии остатки бессмертного князя на берега Невы, как бы посвящая ему новую свою столицу и желая тем утвердить ее знаменитое бытие.

По кончине первой супруги, именем Александра, дочери полоцкого князя Брячислава, Невский сочетался вторым браком с неизвестною для нас княжною Вассою, коей тело лежит в Успенском монастыре владимирском, в церкви Рождества Христова, где погребена и дочь его, Евдокия.

Слава Александрова, по свидетельству наших родословных книг, привлекла к нему из чужих земель – особенно из Германии и Пруссии – многих именитых людей, которых потомство доныне существует в России и служит государству в первейших должностях, воинских или гражданских.

В княжение Невского начались в Волжской, или Капчакской, Орде несогласия, бывшие предвестием ее падения. Ногай, один из главных воевод татарских, надменный могуществом, не захотел повиноваться хану, сделался в окрестностях Черного моря владетелем независимым и заключил союз с Михаилом Палеологом, императором греческим, который в 1261 г., к общему удовольствию россиян, взяв Царьград и восстановив древнюю монархию византийскую, не устыдился выдать побочную свою дочь, Евфросинию, за сего мятежника. От имени Ногая произошло, как вероятно, название татар ногайских, ныне подданных России.

Несмотря на внутреннее неустройство, монголы более и более распространяли свои завоевания и через Казанскую Болгарию дошли до самой Перми, откуда многие жители, ими утесненные, бежали в Норвегию, где король Гакон обратил их в веру христианскую и дал им земли для поселения.

С. М. Соловьев. История России с древнейших времен (том III, избранные главы)

Глава II. От смерти Мстислава Торопецкого до опустошения Руси татарами (1228–1240)

События новгородские. – Война суздальских князей с Черниговом. – Вражда Новгорода с Псковом. – Войны с мордвою, болгарами, немцами и Литвою. – Усобица в Смоленске. – Деятельность Даниила Романовича Галицкого. – Участие его в польских делах. – Тевтонский орден. – Батыево нашествие. – Сведения о татарах.

Отношения новгородские, столкновения здесь князей северных с южными грозили было во второй раз нарушить покой на севере. Мы видели, что в 1228 г. новгородцы, не довольные Ярославом Всеволодовичем, призвали к себе вторично Михаила Черниговского; последний был шурин великому князю Юрию Владимирскому, который в первый раз посадил его в Новгороде; Ярославу стали говорить, что и теперь Михаил посажен в Новгороде по старанию Юрия; Ярослав поверил наговорам: в самом деле, мог ли владимирский князь спокойно видеть, что младший брат его, князь Переяславля-Залесского, усиливается насчет Новгорода, не имел ли Юрий важных причин мешать этому усилению?

Как бы то ни было, Ярослав стал сердиться на старшего брата и, чтоб успешнее действовать против него, поссорил с дядею и троих Константиновичей ростовских – Василька, Всеволода и Владимира. Юрий, узнавши об этом, спешил предупредить усобицу и в 1229 г. повестил всем родичам, чтоб съехались к нему во Владимир на сейм; Ярослав сначала не хотел было ехать, но, узнав, что племянники поехали, отправился и сам во Владимир.

Здесь Юрию удалось уладить дело: все родичи поклонились ему, называя отцом себе и господином, весело отпраздновали Рождество Богородицы, получили подарки сами и бояре их и разъехались довольные по волостям своим.

Ярослав, обеспеченный со стороны старшего брата, стал готовиться к войне с Михаилом; тогда во Владимир явилось посольство из Южной Руси от князя киевского – Владимира Рюриковича – и черниговского – Михаила, обоих близких свойственников великого князя Юрия (который в том же 1230 г. женил сына своего Всеволода на дочери Владимира Киевского); приехал сам митрополит Кирилл с черниговским епископом Порфирием: новое могущественное значение Северной Руси уже не в первый раз заставляет митрополитов отправляться туда и стараться, чтоб обе половины Руси были в политическом единении, которое условливало и единение церковное. митрополит достиг цели своей поездки: Ярослав послушался старшего брата Юрия, отца своего митрополита, и заключил мир с Михаилом.

Следствием мира было то, что, как мы видели, Михаил уехал из Новгорода, оставив там сына своего Ростислава, и новгородцы не могли дождаться его с войском, чтоб идти вместе на Ярослава. Но опять новые волнения в Новгороде, торжество стороны суздальской, изгнание Ростислава, бегство приверженцев Михаиловых к нему в Чернигов и утверждение Ярослава в Новгороде, могли снова возбудить вражду Суздаля с Черниговом; сюда присоединялась еще другая причина вражды, к которой не мог быть нечувствителен и великий князь Юрий: в 1232 г.