Забытая ночь

Несколько минут я уговаривала себя снова открыть глаза и посмотреть, что же произошло. Думать было сложно. Дышать и двигаться - невыносимо больно. 

Рядом со мной, на большой кровати с черным постельным бельем спал мужчина. Вся его грудь была покрыта татуировками. Большая птица с распахнутыми крыльями, из которых струился огонь... До ужаса завораживающее зрелище. 

Но потрясла меня больше надпись, сделанная аккуратным, нежным шрифтом. 

...Les ^ames mortes. Des nuits oubli'ees. R^eves mortels... 

Вот только этого языка мне сейчас не хватало. 

Медленно, сдерживая крики, рвущиеся из горла, сползаю с кровати. На мне какое-то черное платье в обтяг, задранное выше пупка и... Все, собственно. На бедрах, с внутренней стороны куча ссадин, синяков и что-то засохшее... 

Быстро натянув платье как следует, делаю несколько шагов в сторону и тут же с грохотом падаю на пол, споткнувшись о мужские лакированные туфли. 

– Ты проснулась, Настенька?
– за моей спиной раздается хриплый голос, от которого я вздрагиваю и крепко зажмуриваюсь. 

Все мое тело - одна большая рана. Упав, я почувствовала весь спектр боли, который может только существовать. За секунду в моей голове пролетело столько мыслей, что хотелось просто исчезнуть. Умереть. 

Я была под наркотиками - это раз. Меня поимело несколько мужчин - это два. Я не помогла Нике - три. 

Я - никчемная и бесполезная. 

– Я Аня...
– едва заметно дернула плечами, боясь обернуться. 

– Мне, собственно, без разницы.
– зевок и шелест постельного белья.
– Деньги заберешь у Виолетты, ты отработала их на "ура". Скажи, что Власов распорядился.

Глава 42

Анна 

Два дня прошли в относительном спокойствии. Власов мне не докучал, пропадая целыми днями. 

Работа, как он говорит. 

Бабушка приезжает после обеда и проводит дни вместе со мной и Златкой. Чего я еще могу желать? Моя семья рядом, это главное. 

Она рассказала, что после моего ухода посвятила мать во все подробности. Полностью. Её до сих пор трясет, если мама звонит и просит чем-то помочь. А отец... Ему попросту нет дела до меня. Мать его простила, у них все замечательно. 

Она. Простила. Насильника. 

Я бы убила собственными руками того, кто даже в голове держит грязные мысли о моём ребёнке, а она... Хоть я и была обузой для них, но, должны же быть хоть какие-то рамки? 

А ещё... Меня повсюду сопровождает непонятное чувство тревоги. Кажется, что вот-вот и случится что-то страшное. 

Сегодня я и вовсе напоминаю себе параноика: дергаюсь от любого шороха, слишком бурно реагирую на вопросы Златы и бабушки. Что же происходит? 

– Мам, а когда мы поедем домой?
– в очередной раз спрашивает дочь, отвлекаясь от пазла с котятами, который мы купили вчера, по пути в отель, после прогулки. 

– Когда дядя Демьян закончит с работой.

– я заползаю с ламината на кровать, давая ребёнку возможность самостоятельно начать собирать картинку с коробки. 

– Ты и вчера говорила тоже самое.
– недовольно бурчит.
– Я хочу домой. 

– Я тоже хочу домой, Златка, но нужно потерпеть совсем немного, хорошо?
– я беру телефон в руки и снова начинаю пролистывать сайт авиакомпании. Может, взять билеты и улететь? 

Не домой, нет. Я хочу оказаться там, где меня никто не знает и начать всё с самого начала. Этот город хранит в себе слишком много боли и воспоминаний, а столица... Я уже не знаю, стоит ли пытаться наладить контакт с Власовым, все так закрутилось... Меня сильно напрягает не его молчание и отсутствие, а то, что моя работа зависит от него. 

Если Господин начальник захотел - Ворошилова работает, а если нет - сидит в отеле сутками и ждет с неба луну. Неопределённость раздражает. Настя уже сообщила, что Власов распорядился и выдал мне хорошие такие, отпускные. Размером в мою месячную зарплату. Этим он привлек ещё большее внимание и дал сплетницам новую тему для обсуждений. 

А ещё, я не могу выбросить из головы Дмитрия. Из моей головы не выходят его слова, что мы, возможно, знакомы. Я постоянно думаю о том, где же могла его видеть. 

В школе или на дополнительных занятиях? Вряд-ли. Что такому человеку там делать? Остаётся один вариант. 

Проклятый Бархат. Или, ты просто свихнулась, Аня. Поэтому во всем ищешь подвох. 

Через час упорных сборов пазла пришла бабушка, с намерением вытащить меня и Злату из номера. Через несколько дней она улетает домой. Ей трудно находиться рядом с моими родителями, помогать советами или договариваться с врачами, зная, что эти люди сделали. 

У меня не было никакого желания выходить сегодня из номера. Я бы и этих двоих попросила остаться рядом, но не хотелось перекладывать свою паранойю на чужие плечи. 

– И что мне теперь делать?
– я кручу головой, пытаясь найти хоть что-то, чем можно себя занять в отсутствие членов семьи. 

Я не нашла ничего лучше, чем включенный ноутбук и сайты для поиска работы. Я очень дорожу местом в компании Власова и Хромова, но не думаю, что смогу и дальше работать в таком темпе. Надо найти хотя-бы что-то дистанционное, пока все не станет ясно. 

Уволят, уволюсь или останусь? 

Сидя в кресле напротив окна и листая очередное объявление, даже не заметила, как раздался стук в дверь. Нет, я его слышала, но подумала, что мне просто померещилось. А вот на второй стук я отреагировала довольно бурно: подскочила с места, чуть не уронила ноутбук и подвернула ногу, когда вставала. 

В общем, ничего не обычного. Везение - не мой конёк. 

– Кого там принесло?
– тихо материлась себе под нос и шипя от внезапной боли в ноге, направилась открывать дверь. 

– Здравствуйте, Анна.
– в дверном проеме стоял Дмитрий и с наглой улыбкой рассматривал сначала мою грудь, которую слегка прикрывал укороченный топ черного цвета на тонких беретелях, а потом и бедра, в белых свободных шортиках с черными вертикальными полосами.
– Я все не мог перестать думать о Вас.