Загадки Лисы

Он вытащил нож.

— Руку, Лиса... Но знай. Клятва на крови означает, что если ты нарушишь её по любой причине — отдашь жизнь.

Я сглотнула, но протянула подрагивающую руку.

— Значит... не нарушу.

Глава 29

Главная площадь Волков представляла собой большой квадрат, две стороны которого окружало огромное пышно украшенное здание-дворец городской администрации. Люди уже толпились вокруг площади, когда туда приблизились мы. Автоматически сжимая руку со свежим уколом от ножа, я улавливала взгляды, которые бросали на Таора: вопросительные, подозрительные, недовольные. Что же он такого сделал?

Неприязнь окружающих нарастала и мне уже казалось, что сейчас в Таора полетят негодующие выкрики, а нас погонят прочь — и это в лучшем случае. Но Волки действовали как единый организм. В какой-то момент раздраженные взгляды вдруг дружно потухли, сменившись на спокойные, и от него отвернулись, вновь обратив всё внимание на площадь и небо.

— Заметила? Стая получила информацию, что Таор не опасен, — прокомментировал мне на ухо Дрей.

Ещё как заметила... Это поразительно! Единогласие в действии. Мы, люди, можем только мечтать об этом. А как легко уведомлять, доносить новости и решения! В случае чего, Волки будут действовать сообща, а ведь их много. Я обвела взглядом тесно набитую площадь: тысячи.

Дрей поставил меня перед собой и придерживал за плечи. Это было не обязательно, но он касался меня всё время, с момента как на мне оказался его запах. Ощущать прикосновения странно и неловко, ведь они совсем не дружеские, а очень даже собственнические... Каждое касание к руке, к плечу, к поясу — прозрачное утверждение для всех сомневающихся: «Моё». Замечаю, как Дрей автоматически оттесняет от меня даже Таора. Все мужчины, с которыми мне приходилось иметь дело, были гораздо более демократичных взглядов, поэтому я даже не знаю, как относиться к такому поведению. Приятно, признаю... Очень уютно под этой временной тоталитарной защитой. Только есть вопрос...

«А шевелиться-то можно?»

Оборачиваюсь через плечо на него, сразу сталкиваюсь с серьёзным серым взглядом и вижу как Дрей мгновенно дрогнул крыльями носа, пробуя воздух. Опять мой запах?

— Смотри туда, — он кивнул на небо и одним пальцем коснулся моей щеки, заставляя повернуть голову.

— Мантикора! Мантикора! — услышала я в толпе.

Маленькая черная точка, показавшаяся в небе, быстро приближалась, превратившись в огромного черного льва с крыльями. Я ахнула: никогда не видела подобного. В памяти мелькнуло что-то знакомое. Я когда-то читала легенды о мантикорах. Кажется, у них скорпионьи хвосты?

Тем временем мантикора сделала эффектный круг, распустив красные крылья, и села на площади.

Я пригляделась к зверю: нет, однозначно не лев... Уродливая морда не львиная, это настоящее чудовище, на которое даже и взглянуть страшно. Рот огромный, акулий, а толстый скорпионий хвост заканчивался длинными шипами. Я видела изображения мантикоры на картинках, но в реальности... она на порядок страшнее. На спине чудовища восседала всадница: женщина. Толпа радостно выдохнула и дружно завыла, приветствуя гостей.

— Дочь Скорпиона! — с восторгом пискнула лохматая девочка, которую отец посадил на плечи.

— Княгиня Катерина, — негромко произнёс Дрей.

— Она?! — я повернулась к Таору.

Волк кивнул, не отрывая взгляда от княгини. Теперь и я смотрела только на неё. Мелькнула черная тень и, материализовавшийся словно из воздуха, мужчина в чёрном снял всадницу с мантикоры. Это откуда он появился? Я не успевала фиксировать волшебные моменты.

— А вот и её муж, Наяр, князь Воронов, — прокомментировал Таор. Его голос ничего не выражал. Волк выпрямился, казалось, превратившись в статую.

— Считаю, что тебе надо уходить, брат, — Дрей озабоченно глянул на него.

— Я достаточно долго уходил, — твердо произнес Таор.

Я не обращала на них внимания и во все глаза смотрела на пару. Княгиней оказалась совсем невысокая шатенка лет тридцати с открытым приветливым лицом. Она одета просто, по-дорожному: черные брюки, да зеленый плащ. Симпатичная, но не особо примечательная, я даже почувствовала разочарование. А вот шагающий рядом с ней высокий князь производил завораживающее впечатление. Черноглазый брюнет с бледным аристократичным лицом, стройный, широкоплечий; в отличие от моих спутников был без оружия и доспехов. Мундир на князе простой, аскетично чёрный, но сидел на нём так, будто бы был от Армани.

Придерживая жену за плечи, он повёл ее к встречающей делегации. Старейшины Волков выстроились в шеренгу, низко кланяясь чете.

— Они боятся его? — спросила Дрея.

Он чуть улыбнулся.

— Очень опасаются... Но больше боятся обидеть её.

«Катю?». Я ещё раз посмотрела на внешне абсолютно безобидную шатенку, перед которой склонялись старейшины города.

— Князь Воронов силён, — тихо пояснил Дрей. — Но тот, кто будет противостоять ему, будет иметь дело только с ним. Тот, кто обидит его жену, будет иметь дело с ним, с королем и всеми драконами. А может ещё и с Хаосом.

Вежливо кивнув очередному Волку, черноволосый князь вдруг резко повернул голову в нашу сторону. На губах Таора возникла горькая усмешка.

— Услышал меня...

Князь Воронов безошибочно смотрел именно на него тяжело и колко. Княгиня тоже оглянулась и расширила глаза, увидев Таора.

Резко и широко шагнув в нашу сторону, князь остановился ровно напротив. Дрей вздохнул и почему-то ободряюще хлопнул Таора по плечу.

— Волк, — коротко и сухо произнёс князь, но так вспыхнул взглядом, что мне стало не по себе.

— Ворон, — так же сухо ответил Таор, делая шаг вперёд. Толпа притихла, расступившись перед ним.

Я поняла, что сейчас Таор уйдёт, и что этот шанс упускать нельзя.

— Катя! Я... из России! — отчаянно крикнула, и княгиня, метнувшаяся к нам вслед за мужем, подняла брови, удивлённо уставившись на меня.

Глава 30

Когда-то жизнь Таора принадлежала лишь ему. Когда-то... До события, которое разделило всё на «до» и «после».

Он помнил отчаянные глаза Катерины, когда опрокинул её под себя, когда ждал, что у неё кончатся силы; помнил, как провёл рукой по бедру... Он был уверен тогда, что поступает правильно, на благо Рода. А ещё был уверен, что, в конечном счете Катя согласится, примет его, пусть сначала придётся и надавить. Его самоуверенность, сила, долг и её притяжение было слишком велики, чтобы Таор останавливался. Дальше была темнота. А ещё позже пришли осознание и стыд, лишение титула, ожидание казни и неожиданное помилование. Помилование от неё. Это только умножило его чувства.

Сейчас он вновь смотрел в зеленые глаза и сполна ощущал бессилие перед прошлым, которое невозможно исправить. Это бессилие вызывало в Волке злость, которая опять начала глухо бурлить в груди.

«Я ведь бы взял тебя силой, если бы успел. Это можно смыть только кровью, ты зря не позволила... Ты думаешь, что пощадила меня, но это был твой самый беспощадный поступок, зеленоглазая...»

Зайдя в здание, князь с женой и Таор втроём молча стояли в комнате, отослав остальных. Лису оставили снаружи ожидать исхода разговора.