Загадочный пациент

Чувствую, как от заявления Пьера, напрягается все тело пациента, мышцы будто становятся больше. От него исходит давящая энергетика, он начинает уставать от этого разговора. Пьер тоже это чувствует и делает несколько шагов назад.

– Скажи, что ее забрал Майлз, и все вопросы они могут теперь задавать ему.

Майлз

Отбрасываю Пьера, стоящего у меня на пути, не жалея силы. Пожилой врач отлетает в сторону и впечатывается в стену, издавая жалобный стон. Меня мало интересуют его чувства. Этот седой проныра любит только деньги, за моё прибывание здесь ему заплатили бешеныое бабло. Пусть отрабатывает.

Меня развели, как идиота. Кто-то знал, как я отношусь к алкоголикам и наркоманам и поэтому подсунули мне эту чёртову Колибри с ее веснушками! Обхлопала меня глазами! Развела как идиота, медсестра из Москвы. И я поверил, даже сомнения не возникло, сперма ударила в голову, отключая напрочь мозги. Второй раз не поведусь на ее детское личико.

Правда, меня шокировала ее палата, очень бедная, почти спартанская. Я видел фотографии этой больницы, здесь все было обустроено, как в гостинице – дорого и богато, дизайнерский ремонт, все как полагается в таких местах, сутки проживания здесь стоят более ста тысяч рублей. Не дешевое удовольствие, которое предполагает роскошное убранство, а не вот это… Я же попал словно в психбольницу: стены, мебель и шторы, все белое. Может быть это была часть спектакля для меня, чтобы разжалобить и подкупить еще больше.

Больше всего злился на себя самого. Ответ у меня был под носом, я сам постоянно ходил вокруг него, мысленно задавался вопросом, а что если… но никак не мог сообразить подвоха, что Аня и Яна – один человек!

Я думал, что у меня галлюцинации из-за лекарства, поэтому мне эти девушки казались такими похожими. Думал, что схожу с ума, помешался, не поверил своим инстинктам. Слепой дебил.

Гнев внутри меня клокочет. Я не бью женщин, но эту хочется отшлепать до синяков на попе. Успокаиваю себя тем, что я накажу ее по-своему, прогну под себя.

Аня-Яна не шевелится, кажется, будто не дышит. Ее глаза полны ужаса. Когда я отпускаю ее, она отбегает от меня и залетает в ванну, закрывая за собой дверь. Наивная. Думает, что это хлипкая дверь может ее защитить от меня.

Выбиваю ее с плеча одним ударом. Девчонка сидит на полу с бритвой в руках, по ее щекам текут слезы. Вчера они меня умиляли, даже сейчас моё сердце екает при виде ее подрагивающих губ и ресничек. До чего же она милая в этом образе, профессиональная актриса.

Одёргиваю себя, запрещаю ее жалеть. Она лгунья и актриса, которая пришла соблазнить меня, только пока не известно – какую цель она преследовала. Втереться в доверие? Следить за мной? Слишком глупо она попалась, сама себя выдала с потрохами, что-то тут явно не чисто.

Она вытягивает худенькую ручку, которая подрагивает, с лезвием, угрожая мне. Я сажусь на корточки рядом с ней, с легкостью отбирая у нее острый предмет и откладывая его в сторону на раковину, чтобы она сама же себя не поранила.

– Тебе повезло, мне понравилось тебя трахать, поэтому я не сверну тебе шею. Оставлю себе. Но тебе придётся рассказать мне правду. – внутри меня противоречивые чувства. С одной стороны мне хочется прижать девчушку к себе, успокоить и собрать все слезинки с ее лица, а с другой я продолжаю злиться на себя за свою слабость. Ее глаза оленёнка Бэмби постоянно вызывают во мне жалость, она выглядит непорочной, но ее поступки говорят об обратном. – Кто тебя ко мне подослал?

– Я не понимаю о чем Вы. – она закрывает лицо руками, натягивает футболку на колени. – Я даже не помню этой ночи, ничего! Это Вы чуть не изнасиловали меня сначала в кустах, а ночью завершили начатое! У меня болит все тело, мне больно! Оставьте меня!

– Не переигрывай! – холодно говорю я, выпрямляясь и раздражаясь уже от ее лжи, отдать должное играет она правдоподобно. Ей нужно было не в медицинский, а в ГИТИС поступать, как профессионально она сыграла роль непорочной девы в поисках утешения.

Анна.

На полу в ванной холодно, ноги и попа закоченели от неудобной позы, но мне страшно даже пошевелиться. Этот человек забрал меня силой, заявил, что оставит себе как вещь, что ему понравилось потешаться надо мной.

Я не определилась чего я боюсь больше, что он снова воспользуется моим телом или что он ударит, причинит физическую боль. Глядя на него я вижу безумие, которое его охватило.

И он – мой первый мужчина.

Кажется, я съела свои губы, изжевала их на нервной почве.

Он огромен и очень силён, в коридоре он отшвырнул Пьера одной рукой, как какую-то букашку. Если решит трахнуть меня вновь – я не смогу отбиться, не хватит сил с ним справиться, а защитить меня некому. Лучше ли его Арсен Алиев?

Если выбирать из двух зол, какое лучше? Безумный пациент с множеством шрамов или старый диктатор?

В дверь стучат и я попадаю словно в центрифугу, меня раскручивает на бешеной скорости, начинает тошнить. В висках стучит кровь, которая закипает от резко возросшего адреналина, я отползаю еще дальше, скользя голой попой по плитке.

За дверью вряд ли Пьер, он не рискнёт идти против этого человека.

Пациент, не успевает открыть дверь, потому что она слетает с петель, падает на середину комнаты. Я не вижу гостя, но чувствую всеми фибрами своей души, что это он… Альбо. От страха мне не просто становится трудно дышать, меня охватывает паника, начинаю синеть от нехватки кислорода.

– Ты взял то, что тебе не принадлежит, Майлз. – голос Альбо очень спокоен, леденит душу. Он проходит внутрь палаты, наступая на выбитую дверь, которая под его весом издаёт жалобный скрип.

Майлз… Так зовут пациента, странное имя для русского…

– Эта девочка теперь принадлежит мне. – Пациент с интересом осматривает Альбиноса, уголки его губ даже немного приподнимаются, слегка напоминая улыбку.

– Ты самонадеян. – Альбо приближается к нему почти вплотную. Сегодня он снова весь в белом. Его руки сцеплены в замок перед собой. Он переводит взгляд на меня, пробегаясь глазами по рукам и ногам, после чего шипит, как змея, демонстрируя свой омерзительный язык. Даже на таком расстоянии чувствую его дыхание.

– Занятный фрик. – Майлз хрипло смеется, раздражая своей реакцией Альбо. Он поворачивается к нему, делая глубокий вздох и скалясь, не закрывая рот. Я замечаю, что его клыки искусственно подточены. Господи, как еще он трансформировал своё тело? – Проваливай отсюда, пока у тебя есть красивые зубки и язык.

– Не рыпайся, ты ещё не восстановился после ранения, любое неосторожное движение может привести к необратимым последствиям. – Альбо похож на маньяка, психически не здорового человека. Его нельзя выпускать в Общество. – Мой хозяин купил ее, когда ей было шестнадцать, каждый волос на ее голове принадлежит ему. Его лучше не расстраивать, он очень жестокий человек.