Загадочный поклонник

Прокравшись на цыпочках в прихожую, я остановилась, ощутив что-то странное. Не плохое, не хорошее, просто... странное. А еще странно-знакомое. Даже ущипнула себя, желая убедиться, что не попала в «матрешку» сна, когда одни ночные грезы плавно переходят в другие, и каждый раз кажется, что ты уже бодрствуешь. Очередного пробуждения не случилось — я по-прежнему стояла возле комнаты сестры и медлила, хотя давно пора было открыть дверь. Решительно надавив на ручку, я переступила порог и... снова застыла.

Сестра лежала на разобранном диване в окружении звезд, транслируемых в комнату мини-голографером, который был по совместительству и обычным ночником тоже — смотря какой режим на нем выставлен. Крис спала: ее длинные волосы разметались по подушке, прикрытая покрывалом грудь мерно вздымалась, а с губ время от времени слетало что-то неразборчивое. Кай, край, король, кроль… или, может, кролик? Я не поняла. Наверное, ей что-то снилось, возможно, даже хорошее, но меня потрясло другое.

Я смотрела на сестру и чувствовала кристалл. Еще более необычный и прекрасный, нежели тот каменный цветок, что остался в пещере с герангами. Ее трехцветная метка светилась и как будто пульсировала, вызывая эту стойкую ассоциацию. По лицу и телу от нее бежали мерцающие нити, точно энергетический ручейки, отчего вся Кристина источала свет. Это выглядело совершенно нереально, и я вновь задумалась о реверсивных сновидениях, но проснуться повторно никак не получалось.

— Крис? — позвала, совладав с удивлением. — Милая... очнись, — произнесла чуть громче. Голос предал, руки задрожали. А сестра продолжала нежиться в объятиях Морфея, не имея ни малейшего понятия, что с ней творится. — Крис! — рявкнула я, совладав с собственными страхами. — Пожар!!!

Получилось громко, звонко... и с очередным вырубанием пробок. Надеюсь, только в квартире, а не во всем здании. Голографер погас, и я тоже зажмурилась. Рефлекторно. Когда же открыла глаза, часто моргая и привыкая к темноте, никаких световых спецэффектов на сестре больше не было. Неужто показалось? После передоза снотворного, непонятного укола и телепатической атаки Иоши на мой бедный мозг любые глюки возможны.

— А? — сестра села, подтянув повыше покрывало. — Где горит? Что? Ева! — возмутилась она, обнаружив, что ничто нигде не горит, даже ее звездный ночник потух.

— Прости, — прошептала я, нервно улыбнувшись.

Хорошо, что я не запела, поддавшись наваждению, а то сестра очнулась бы сегодня от холодящего душу воя, а не от моего крика... тоже, впрочем, холодящего душу. Просыпаться, думая, что случился пожар — так себе удовольствие.

— Ты чего такая... загадочная? — подобрала подходящее слово Крис.

— Кошмар приснился, — призналась я. Осталось только понять: метаморфозы, происходившие с нею — это была часть моего кошмара или что-то из совсем другой оперы?

Меня снова потянуло связаться с господином Рэйном, но я напомнила себе, что сейчас середина ночи, а он, если вспомнить их разговор с моим отцом, в это время спит. Да и не очень-то хотелось мне, чтобы безопасник решил, будто я выдумываю разные нелепицы в поисках встречи с ним. Помнится, он уже подозревал меня в желании его потрогать. Теперь обвинит в стремлении увидеть. Нет уж! Не буду ему звонить! И писать тоже не буду.

— И? Чего замолчала-то? — сестра встала, кутаясь в покрывало, так как спала топлес. Ей вечно было жарко, и потому она предпочитала легкий плед теплому одеялу, под которым обычно спала я. Справедливости ради замечу, что и температуру в комнате она выставляла на ночь куда более высокую, нежели я. — Что за кошмар? Джет опять приходил второй шанс просить? — зевнув, поинтересовалась Крис.

Я скривилась, не оценив шутку.

— Номер ячейки видела, возле которой крутилась тень. Точнее, часть номера.

— Ух ты! — глаза сестренки загорелись азартом. — И что делать будем? Попросим папу отвести нас туда, чтобы выяснить содержимое того ящика?

— Кри-и-ис, — простонала я. — Ты неисправима.

— А что такого? Должны же мы все проверить, прежде чем докладывать учителю, — заявила она.

— Хорошо. Завтра расскажу папе, а он проверит. Если это был не просто сон, а осколок потерянного воспоминания — передаст информацию куда требуется.

— Понятно. — Сестра вздохнула, напоминая сейчас ребенка, у которого отобрали вожделенную игрушку, сперва ею поманив. — А чего кошмарного-то было? Ты тень во сне разглядела? Это монстр какой-нибудь, да? — начала на ходу придумывать она. — Химера? Или, может, квазиволк?

— Не разглядела, — остудила я ее пыл. — Но все равно было жутко — словно в фильм ужасов попала.

— Бывает такое, угу, — со знанием дела заявила сестра. — У меня часто. А время... ой, еще только три! — обрадовалась она, почесав одной рукой затылок. Второй Крис придерживала свою импровизированную тогу, чтобы не сваливалась. — Хочешь, вместе сегодня ляжем? Вдвоем кошмарики нестрашны.

— Хочу, — улыбнулась я, глядя на нее: такую милую, родную, растрепанную... и совсем не светящуюся. Точно галлюцинация была!

Может, все-таки рассказать ей про мое странное видение? Или лучше пока не надо? А то, чего доброго, напугаю и ее тоже. Будем вместе сидеть до утра и бояться, пока не придет папа и не скажет, что у меня с головушкой не все ладно после общения с инопланетным гуру.

— Тащи тогда свое одеяло, — обрадовалась Крис. — А я пока майку надену, — она принялась шарить в раздвижном шкафу, в котором давно пора было навести порядок. Но это ее территория — и порядок у нее тут свой, пусть и с приставкой «бес». — Сейчас киношку включу, — снова зевнула сестра. — Ради тебя какую-нибудь комедию поищу.

— Не надо комедий. — Я опять улыбнулась. — Ложись, а я пойду что-нибудь съем. Салатного листа с кофе моему организму действительно мало. Потому и мерещится всякая дребедень в жутковатом антураже, — добавила себе под нос.

— А я что говорила! — победно воскликнула Крис. — Надо было слушать умненькую меня.

— Умненькую балбеску, — припомнила я ей ее же прозвище, на что она согласно кивнула и, натянув на себя длинную футболку, похожую на ночнушку, запрыгнула обратно в постель.

— Иди давай, ужинай... то есть завтракай. Потом приходи, местечко тебе согрею. А я пока сон досмотрю. Такой красивый был. Очень-очень... Вспомнить бы еще, что мне там снилось... — пробормотала она, сосредоточенно морща лоб.

— Кай, край, кроль... — подсказала я.

— Точно! Край! Необычный такой, мрачноватый, но очень притягательный. С красно-черными скалами и багряным небом, на котором сияли две огромных звезды, — сообщила она, мечтательно прикрыв глаза.

— Не Гера и не Земля, — сделала вывод я. — Досмотришь — расскажешь! — сказала ей, прикрывая за собой дверь.

И зачем, спрашивается, разбудила?

Вернув в прежнее положение вылетевшие пробки, я вскипятила чайник и сделала себе пару бутербродов. Не только с салатом, но с ветчиной и сыром тоже. Есть на самом деле хотелось, причем сильно. А еще по-прежнему тянуло разбудить безопасника и все-таки рассказать ему про сон и мой глюк. Особенно про глюк!