Заклятые враги

Она заставила себя дышать спокойно.

– Как у вас только рука поднялась, - выдохнула наконец-то она.
– Парню всего двадцать два. Неужели не…

– Нет, - отмахнулся Тэллавар.
– Мне не было его жаль. К тому же, он умирал легко, - Гартро склонил голову на знак прощания и направился туда, где брезжил свет факела, собираясь поскорее покинуть девушку - не дать ей возможность прийти в себя.

– Эй!
– крикнула она.
– Как ты его убил? Шэйрана? Как он умер?

– Я вонзил ему нож в сердце, - обернулся к ней Тэллавар.
– А перед этим сломал позвоночник - бедненького парализовало… Он не мог шевелиться. Я был максимально быстр, не переживай.

– И ты не отрубил ему голову?
– не сдержавшись, спросила она.

– Оставил её на плечах?

– А зачем её рубить?
– удивился Гартро.
– Парень красивый, не хотелось аж так его портить… Когда найдут - пусть хоть красиво похоронят, ведь в тех могильниках ничего не тлеет, я знаю.

– О, - хмыкнула Сэя.
– Разумеется. Пусть его похоронят красиво, - она отступила от прутьев.
– Спасибо. Меня больше ничего не интересует.

Замечательно.

Тэллавар ещё даже не представлял, что именно он наделал.

========== Глава сорок седьмая ==========

Дорога успешно вилась под ногами тонкой полосой. Тропа то растворялась в очередном приступе буйства трав, то вновь проявлялась, незыблемой линией вела куда-то в глубины, вновь таяла за углом. Иногда пропадала она именно на повороте, и тогда приходилось останавливаться и долго оглядываться, чтобы понять, где они оказались - может быть, именно в этом и состояло главное коварство пути в Лэвье.

Столица Элвьенты оказалась неожиданно далёкой. Вроде бы до неё и рукой подать, но они расстались с Жрицей Эрри вот уже три дня как, а знакомые для Эрлы и никогда не виданные для Эльма шпили королевского замка так и не появились из гущи деревьев. Только сплошные растения, и в сочетании с воспоминаниями о Мэллоре они казались далеко не самыми приятными стражами пути. Словно не успеешь ты и оглянуться, как непонятно откуда появится ветка плюща или травы заколосятся над тропой, спрячут дорогу и поглотят лошадь.

Но ехать на одном коне, когда вы друг друга ненавидите - вот что всё-таки самым трудным испытанием.

Когда зелёные пятна в третий раз начали сереть, а солнце скрылось за высокими дубами и клёнами, конь недовольно всхрапнул. Шёл он под весом двух всадников примерно по часу в день - нынче, как и обычно, приходилось продираться сквозь лес пешком. Эльму и Эрле, разумеется, это совершенно не нравилось, но выбора у них всё равно не было. Тропа оказалась глухой - ни одного селения по пути. Посему единственным вариантом, чтобы не тянуть на себе ещё и поклажу, оказалось тащить коня силком, будто бы он переквалифицировался в осла, осталось только уши длинные прицепить.

…Конь в очередной раз зацепился за корягу и застыл, словно изваяние. Эльм сердито толкнул его рукой в бок, но это ни капельки не помогло - и вновь дорога растворилась под ногами, а рассмотреть, где она продолжится, было нереально - всё-таки, ночь в лесу оказалась слишком сильным испытанием.

Лунный свет пробивался сквозь крону и скользил по плечам Эрлы, но от этого забытый матушкин дар не просыпался. Вероятно, он окончательно изжил себя тогда, с мертвецами и Мэллором, потому как ведьма с Эрлы не получилась.

– И толку с твоих ведьминских корней?
– устало, раздражённо промолвил Эльм, отпуская поводья. Конь явно планировал спать, и заставить его сдвинуться с места они даже не могли.
– Одни проблемы. Один матриархат в голове!

Эрла скривилась. Матриархатом они попрекали друг друга, наверное, чаще всего - потому что это было куда удобнее, чем вспоминать то ли о выдуманных, то ли о настоящих чувствах, а после оправдываться и заявлять, что ничего не было. Наверное, принцесса была сама виновата в том, что позволила себе в что-то там поверить, но терпеть больше весь этот кошмар она просто не могла - хотелось повиснуть у отца на шее и как-то вечерком, когда проклятый спутник уж точно не будет её видеть, со слезами на глазах пересказать кому-то всю историю несчастной любви. Но не тут и не в таких условиях, не тогда, когда он смотрит - словно пытается прорезать насквозь.

– И толку с твоего дворянства?
– фыркнула в ответ Эрла.
– Как не умел ничего, так и не умеешь!

– Знания - не магия, она по крови не передаётся. Значит, врёт твоя мать, рассказывая о том, какая она прекрасная волшебница, если у тебя ничего не получается. И не факт ещё, что Его Величество сможет сделать что-то большее, чем выпустить три искринки!

Эрла так ничего и не ответила. Рассказывать о том, как колдовал отец, она не могла, хотя, наверное, когда-то за время путешествия и упоминала о его даре. Подписаться под тем, что её родственники обладают даром сходим с волшебством Мэллора - это значит обозвать саму себя либо дурой, либо предательницей, а принцесса не хотела оказаться ни первой, ни второй. Ей вообще, в принципе, сейчас было всё равно, что о ней подумает Эльм, но когда злость угаснет - когда она перестанет видеть его целыми сутками, - наверное, захочется исправить всё то, что они натворили.

Эльм буквально рухнул на листья у какого-то дерева - старые, оставшиеся ещё с прошлой осени, служившие не самым лучшим ковром или подстилкой для сна. Эрла его примеру так и не последовала, хотя давно уже следовало перестать бояться запачкаться - только не в этих условиях, когда пыль словно приклеилась с ним, старательно въелась в кожу и пыталась уничтожить мысли изнутри.

Друг на друга они не смотрели - впрочем, как и обычно, будто бы стыдились полувзгляда, полувздоха, просто попытки переглянуться между собой. Словно в этом действительно могло быть что-то постыдное. Что именно - наверное, даже под прицелом револьвера Эрла не ответила бы, но после выдуманных признаний иметь дело с Марсаном ей не хотелось. Все чувства не потеряли своё значение, но инверсия имела своё место, и никуда от неё не денешься.

– Прежде чем сметь говорить что-то плохое о моих родителях, подумай, на чьих землях ты находишься!
– не смогла прикусить язык Эрла.
– Я не желаю слышать это там, где витает дух моих предков!

– Дух твоих предков? Ты о ком, о великолепной Богине Эрри, али о Дарнаэле Первом, которому поклоняются в этой стране? О да, божества - один краше другого!

Эрла зло плюхнулась на сырую землю напротив, тоже у дуба, и провела пальцами по земле, словно отчаянно пыталась там что-то нашарить. Под руки попался только жёлудь, и девушка схватилась за него, будто бы за единственную ниточку, что ведёт к спасению, взвесила в руке, определяя, подействует ли, а после со всех сил швырнула в мужчину.

Это было совсем не больно, но, наверное, немного унизительно или что-то в этом роде. Эльм увернулся - жёлудь рухнул на землю, и Эрле подумалось, что на глазах у Шэйрана он, наверное, уже бы превратился в дуб. Дуб сжал бы ветками руки Эльма, приковал бы его к себе и никогда не отпускал - отомстил бы на всё, что она натерпелась от гнусного экс-герцога Ламады.

– А в кого же ты веришь?
– скривилась принцесса.
– В своё самомнение? О да, именно оно никогда никого в этой жизни ещё не подводило!

– Уж явно не в бесполезных богов!
– выдохнул мужчина.
– Какой толк с того, что вы ходите и молитесь картинке?

Эрла не ответила. Иногда ей хотелось кричать матери о том, что нет ничего более ненужного, чем вера, но периодами она понимала, что без религии политика невозможна. А ещё случались такие моменты, когда она слишком ярко, слишком ясно осознавала, что на самом деле что-то такое да существует. Но чем дальше, тем больше Эрла игнорировала и существование богини, и всё в этом же роде - ей давно стало наплевать на то, что думает по тому поводу мама, а папа никогда особо никому не поклонялся.