Закон трех отрицаний

– Ты – маленький шантажист, – Коротков выставил вперед указательный палец.

– Ну да, – согласился Сергей. – А ты большой начальник. Короче, шеф, я все понял и сделаю, как ты сказал. А об остальном ты как будто не знаешь. Лады?

* * *

То, что прекратились постоянные дожди, это, конечно, Настю обрадовало, а вот похолодание наступило одновременно с неприятностями. На теплоцентрали случилась авария, и все дома в Болотниках оказались без отопления и горячей воды. В течение дня Насте кое-как удавалось спасаться от холода, но проведенная в борьбе с ним ночь истощила все запасы ее мужества. Прямо с утра она позвонила Дюжину и спросила, что в таких случаях нужно делать.

– Нормальные люди топят камин и включают водонагреватель, – спокойно ответил Павел. – Но тебя к нормальным причислить нельзя, во-первых, ты не в состоянии наколоть дров, а те, что наколол Коротков, мы в воскресенье все пожгли. Во-вторых, ты не знаешь, где и как включается водонагреватель.

– И что мне теперь делать? Ждать, пока я превращусь в мороженую селедку?

– Ждать, пока я приеду.

– Долго ждать-то? – жалобно спросила Настя. – Я уже изнемогаю.

– Часа полтора. Сейчас отпрошусь у Ивана и поеду.

Вот ведь незадача! Была бы нога здоровой, можно было бы одеться потеплей и полтора часа гулять по лесу быстрым шагом, и для здоровья полезно, и согреться помогает. А тут, как ни одевайся, все равно холодно, как будто на улице сидишь, да никакой особо теплой одежды у Насти с собой и не было, не рассчитывала она оказаться без отопления.

Ну хорошо, полчаса можно отдать лечебной прогулке, длительность которой уже доведена до тридцати минут. А еще час? Настя вспомнила, как мерзла целый день накануне и целую ночь, и решила, что после таких испытаний час-то уж точно продержится. Подумаешь, что такое один час, один малюсенький-коротюсенький часик по сравнению с целыми сутками, холодными и бесконечными!

Чистяков привез в Болотники много книг, но Настя, против ожидания, читала мало. Она предпочитала копаться в себе, выискивая первопричины собственных проблем. Она не верила в чудеса, но с того дня, как она набралась смелости и сказала сама себе все, что думает о собственных отношениях с начальником, нога стала болеть меньше. Трудно сказать, почему это произошло, потому ли, что кончились все сроки для болезни и дело пошло на поправку, потому ли, что Настя ведет более здоровый образ жизни, ежедневно гуляет, много спит и регулярно ест, или же потому, что Паша Дюжин был прав. Насте очень хотелось поговорить с ним об этом, но в выходные рядом все время был Лешка, а потом и Коротков появился, и вообще на даче царила веселая суета, а такой разговор ей казался серьезным и для чужих ушей не предназначенным. Особенно для Лешкиных, ведь он, физик-математик, человек прагматичный и приземленный, еще смеяться начнет. Она и сама училась в физико-математической школе и выросла воинствующей атеисткой, но у нее мышление какое-то не такое, как у Чистякова. Может быть, оттого, что она больше, чем муж, имеет дело с чужими судьбами и чужими поступками и хорошо знает, какие необъяснимые вещи происходят в человеческих головах и случаются в человеческих жизнях.

Как бы там ни было, неспешные размышления и над своим поведением, и над поведением других людей привели ее к неожиданному выводу: люди очень часто не используют собственные ресурсы, предпочитая ресурсы чужие, потому что изначально уверены в том, что у них ничего не получится. Под собственными ресурсами в данном случае Настя имела в виду душевные силы и психологические возможности. Чем больше самых обыденных жизненных ситуаций она вспоминала, тем четче проступала закономерность. Да взять хотя бы самый простой пример, с деньгами, которые берут в долг. Человек, скажем, зарабатывает определенную сумму и знает, что если он будет экономить, то через три года скопит достаточно, чтобы купить себе… ну, допустим, новую машину. Есть два варианта: копить, ждать и через три года осуществить задуманное либо взять деньги в долг на три года и купить машину уже сейчас, потому что та, которая есть, уже старенькая, или немодная, или маловата стала. Чаще всего идут по второму пути, потому что уверены: еще три года на этой колымаге они не выдержат. Ну нет же больше никаких сил! Не езда, а мучение. Перестать ездить на машине и на три года пересесть на общественный транспорт? Нет, что вы, я не смогу, я привык к машине, какие могут быть трамваи и троллейбусы! А если вдуматься, что значит «я больше не могу» или «я не смогу»? А еще «у меня больше нет сил», «я этого не вынесу», «я не в состоянии»? Да все то же: уверенность в том, что собственных сил не хватит. Не хватит терпения, выдержки, силы воли. Лучше прибегнуть к помощи чужих денег, чем задействовать внутренний ресурс и свои способности.

Конечно, зачастую мы, люди, лукавим. Мы вполне допускаем, что и сможем, и вынесем, и сил хватит, но очень уж неохота… Муторно, надоело, скучно. Иногда мучительно. Иногда больно. Сознательное претерпевание страдания или неудобства мы рассматриваем как некую жертву, которую приносить, естественно, не хотим. И стремимся сделать так, чтобы жертву приносили другие. Пусть они, эти другие, меняются, пусть делают свое поведение более удобным и приемлемым для нас, пусть принимают наши взгляды и разделяют наши вкусы, тогда нам легче будет с ними сосуществовать. Пусть делятся с нами своими деньгами, свободным временем, способностями. Им, другим, принести жертву легче, чем нам, таким усталым и измученным.

Но должна же быть причина, по которой люди не рассчитывают сами на себя. У каждого – своя, потому что каждый человек проживает индивидуальную жизнь со своим индивидуальным опытом, и у каждого когда-то случается ситуация, которая напрочь отбивает у него желание справляться собственными силами с тремя самыми часто встречающимися врагами: необходимостью преодолевать страх, ждать и терпеть.

А может быть, все дело в том, как взрослые люди обращаются с детьми? Маленький человечек по каждому поводу говорит: я сам, а взрослые по каждому поводу объясняют ему, что сам он не справится, что без помощи ему не обойтись. Детская душа стремится к тому, чтобы человечек научился использовать свои возможности, взрослая же душа стремится, порой неосознанно, сформировать у ребенка чувство зависимости от старших, в основном – от родителей. Без нас ты ничего не сможешь, без нас ты пропадешь, кто удержит тебя от неосмотрительных поступков и неправильных решений, кто защитит тебя от опасности, мы для тебя – все, ты без нас – ничто. В конце концов взрослые заражают детей своей идеологией, и вот результат.

Конечно, не все так просто и прямолинейно. Есть два полюса. На одном из них понимание того, что помогать другим – это хорошо и похвально, а попросить о помощи не зазорно и не стыдно. На другом же полюсе – вера в то, что человек может невероятно много и его душевные силы и возможности поистине безграничны. Просить о помощи можно и нужно, когда исчерпан собственный ресурс, но ведь большинство людей к нему даже и не обращаются, заранее полагая, что его и вовсе нет и нужно воспользоваться чужим ресурсом, материальным, физическим или духовным. У кого-то из писателей, кажется, у Коэльо, Настя нашла замечательную фразу о том, что у каждого человека есть все, что ему нужно. Вспомнив эти слова, она пришла к заключению, что настоящая мудрость состоит в том, чтобы это правильно понимать. У каждого человека есть ресурс, вполне достаточный, чтобы удовлетворить все его потребности и желания. Другое дело, что люди частенько не понимают, каковы их истинные потребности, и придумывают себе бог знает что, ориентируясь не на реалии, а на моду, мнение и образ жизни окружающих, господствующую идеологию. Вот есть у других модная тряпка – и я хочу такую же. Зачем она тебе? Тебе что, нечего носить? Ты ходишь в рванье и мерзнешь? Нет. Так зачем? Потому что есть господствующий в умах постулат: человек должен быть одет по моде. Но постулат этот, равно как и моду, придумали для того, чтобы люди покупали больше одежды, не дожидаясь, пока уже имеющаяся придет в негодность. Это все навязано нам умышленно, чтобы делать деньги на предметах потребления, заставляя нас раскошеливаться на совершенно, в сущности, ненужные нам вещи. Это же так просто! А мы, как ослы за морковкой, идем за хитрыми производителями, позволяя себя обирать и сетуя на то, что нет денег.

Мудрость состоит в том, чтобы уметь отделять истинные потребности от навязанных кем-то. У каждого человека есть потребность любить, и каждый может эту потребность реализовать. Но навязанное нам мнение говорит о том, что любовь должна быть взаимной, иначе это стыдно и как-то глупо и унизительно, и в тех случаях, когда взаимности нет, начинаются страдания… У каждого человека есть потребность быть любимым, и нет на свете человека, которого никто не любил бы, но опять же извне нам навязали представление о том, что если тебя любит принц или королева, то ты – замечательный, а если тебя любит ничем не выдающийся человек с ничем не примечательной внешностью, то такой любовью можно пренебречь, ибо она к твоему имиджу и твоей самооценке плюсов не добавляет. Такая любовь – это все равно что никакая. Если меня не любят самые лучшие и самые яркие, это все равно что меня не любит никто. И снова страдания.

Вот такие мысли занимали голову Насти Каменской, отвлекая ее от столь долгожданного отдыха с книгой в руках. И теперь ей казалось, что она, пожалуй, готова к разговору с Дюжиным.

* * *

Дюжин приехал, как и обещал, через полтора часа. Сразу же включил водонагреватель и, пока Настя отогревалась в горячей ванне, наколол дров и развел огонь в камине.

– Теперь можно жить, – радостно заявила она, появляясь в гостиной, красная и распаренная. – Только непонятно, что я буду ночью делать, камин же погаснет, и комната быстро остынет.

– Возьми еще пару одеял, наверху есть. Тебе осталось всего одну ночь промучиться, к завтрашнему дню аварию устранят, я звонил, узнавал, – успокоил ее Павел. – А до вечера поживешь с камином, я много дров принес, должно хватить.

– Ты надолго приехал?

– А что? Ты хочешь, чтобы я побыстрее убрался отсюда? У тебя назначено тайное свидание? – ехидно спросил он.

– Да ну тебя! – расхохоталась Настя. – Какие могут быть свидания с такой ногой? Я поговорить с тобой хотела. Как раз о моей хромой конечности.