Замок Саттон
Шрифт:
Спустя три недели после этого дня Фрэнсис выехал из дворца в Гринвиче, чтобы распроститься с холостяцкой жизнью и стать женатым мужчиной. Ему было девятнадцать лет, солнце садилось, и он никогда еще не чувствовал себя таким счастливым. На прошлой неделе ему повезло — он выиграл у короля четыре партии подряд в теннис, причем ставки в игре были отменно высоки. Это действительно была большая удача. К тому же он вез при себе подарок короля на его свадьбу — 6 фунтов 13 шиллингов, не говоря уже о трех новых рубашках и паре штанов. А его портной Бридж сшил ему к венчанию прекрасный белый камзол, отделанный серебряной нитью и серебряными пуговицами и украшенный жемчужными подвесками.
Глядя на пустующую теперь резиденцию Уолси, которая хорошо просматривалась с того места, где они сидели за столиком, Фрэнсису стало любопытно, как поживает кардинал в своей епархии в Йорке, где он по крайней мере сохранил сан архиепископа. Только на мгновение у него мелькнула мысль о том, каким опустошительным должно быть падение от положения фаворита в ничто. Он слышал, что кардинал теперь надел власяницу и живет очень скромно, но из всего этого самым унизительным для него в его разжаловании было то, что он — человек, который был «вторым королем» — вынужден был спасаться бегством, совершая оскорбительный для его положения отъезд на север, когда управляющий Томас Кромвель донес ему угрозы герцога Норфолка: «Если он не уберется, я разорву его собственными зубами».
«Меньше всего на свете я хотел бы потерять милость короля», — вздохнул Фрэнсис.
Но это ему совсем не грозило. Король очень нежно обнял его этим утром, когда он покидал дворец Гринвич, а накануне вечером Анна Болейн скользнула своими холодными губами по его щеке и пожелала прекрасной поездки.
— Вы приедете на мою свадьбу? — спросил Фрэнсис.
— Да, возможно, — ответила она с какой-то странной улыбкой. — Вы будете рады меня видеть?
— Конечно. — Она рассмеялась, откинув голову назад, при этом ее длинная стройная шея вдруг показалась хрупкой и ранимой. Она была так мала и худа и в то же время так могущественна, что существовало нечто тревожащее и нереальное вокруг нее. Иногда Фрэнсису приходила в голову нелепая идиотская мысль, что однажды они все пойдут спать, а когда утром проснутся, то обнаружат, что госпожи Болейн — или леди Анны Рочфорд, как ее теперь называли — вообще никогда не существовало. Но его пугали эти бредовые мысли: они вели в самые дурные тайники его сознания.
Машинально, как это теперь часто случалось, его рука украдкой нащупала амулет на шее, рядом с карбункулом; этот амулет Жиль оставил для него. И еще одна отвратительная мысль лезла в голову — что где-то в густом лесу лежит, разлагаясь, Жиль. Доктор Захарий уверил Вестонов, что их шут ушел умирать в глушь. Фрэнсис оборвал вереницу своих мыслей и заказал еще пива. Он не был расположен думать о свадьбе, до которой осталось семь дней. Однако к нему снова вернулось хмурое настроение, когда, взглянув на замок Саттон, вдалеке — там, на линии горизонта, — он различил двух всадников, летевших во весь опор, и по густым рыжим волосам, развевающимся вокруг одного из них, он узнал, что это его нареченная, Анна, а сопровождал ее мужчина.
Он не видел ее около двух лет и, честно говоря, не мог сказать, что провел это время в тоске и в плаче, потому что азартные игры, выпивки, женщины заполнили все его дни, не давая впадать в воспоминания, но сейчас совершенно беспричинная ревность охватила его. Он пришпорил коня и поспешил вперед, чтобы нагнать всадников. Топот копыт приближающейся лошади, должно быть, привлек внимание Анны, потому что он заметил, как она оглянулась через плечо, услышал ее радостный вопль и увидел, что она сходу
резко развернула свою лошадь. Она поспешила навстречу ему, а ее спутник остановился как вкопанный на том самом месте, где находился. Когда Фрэнсис подъехал ближе, он узнал, что это был Генри Ниветт.— О, Фрэнсис, Фрэнсис, — обратилась она, — наконец ты здесь. Все мои домашние прибыли десять дней тому назад. Я думала, что ты никогда не приедешь.
Фрэнсис сам был удивлен своими словами. Вместо того чтобы нежно приветствовать ее, он невпопад брякнул:
— Я вижу, вы тут развлекаетесь.
Анна с изумлением посмотрела на него и перехватила его взгляд, устремленный на бедного Генри, который, к счастью, находился слишком далеко, чтобы слышать, о чем они говорили.
— Ради Бога, — воскликнула она, — не начинайте с какой-нибудь глупости, Фрэнсис! Так томительно тянулись дни без тебя. А Генри приехал в свой дом в Ист Хорсли, чтобы присутствовать на нашей свадьбе, и оказался здесь раньше тебя — жениха. Ты ждал, что я буду сидеть дома, как монахиня, когда он пригласил меня покататься верхом? Полагаю, что ты все эти дни проводил время в добродетельных молитвах, до того как покинуть двор?
Он почувствовал, что поступает крайне глупо, но решил продолжать свое наступление.
— Я — придворный, — сказал он важно. — Я не мог оставить Его Светлость. Я был занят.
— О, без сомнения, — парировала она. — Королю, конечно, были необходимы твои советы в государственных делах. Надеюсь, что целостность монархии не разрушится за те несколько дней, которые ты проведешь здесь в связи со своей свадьбой? Теперь поедем.
Она снова повернула свою лошадь, крикнула: «Генри!» — и помчалась так быстро, что оба мужчины остались далеко позади нее. Генри поспешил к тому месту, где восседал на лошади Фрэнсис, пристальным взглядом провожающий удаляющуюся фигуру своей невесты.
— Фрэнсис, — сказал Генри, протягивая руку, — я покинул двор два дня назад. Как у тебя закончилась последняя встреча на теннисном корте? Когда я уезжал, игра все еще продолжалась.
Фрэнсис понизил голос до виноватого шепота, в чем совершенно не было необходимости, так как в то время Анна уже была так далеко, что казалась только точкой вдали.
— Я победил, — сказал он, — но ты не упоминай об этом при Анне. Она говорит, что я должен был быть здесь раньше.
Генри про себя подумал: «Если бы я должен был жениться на такой женщине, ничто бы не могло удержать меня вдали от нее. Иногда Фрэнсис Вестон испытывает свою судьбу. Я благодарен Господу, что то отвратительное создание, которое мой отец, избрал для меня, скончалось от потницы…» Он прервал свои размышления, потому что это были кощунственные мысли, хотя и искренние.
— Я думаю, — сказал он мягко, — что тебе на самом деле повезло, Фрэнсис, в том, что Анна Пиккеринг будет твоей. Эта мысль пришла мне в голову, когда я впервые встретил ее, а теперь я все больше убеждаюсь в этом. Она превратилась во вполне сложившуюся красивую женщину, и тебе придется потрудиться, чтобы удержать ее около себя.
Фрэнсис выплеснул на несчастного друга всю свою злобу.
— Как ты смеешь?! — возмутился он. — Я по-настоящему люблю ее.
— Докажи это, — ответил Генри и направил свою лошадь в сторону Ист Хорсли. Фрэнсис не мог вспомнить, чтобы видел его рассерженным когда-либо прежде.
В связи с таким важным событием, как свадьба сына, в замке Саттон было множество гостей и прислуги. После тщетной попытки найти кого-либо из своих родителей Фрэнсис уже собирался было уединиться из-за плохого настроения в своей комнате, но в это время столкнулся со своим шурином, Джоном Роджерсом.