Замужняя девственница

Я на миг замерла, не зная, что ответить, но решила, как обычно всё отрицать:

– Нет.

– Лидия!
– он рывком поднял меня на ноги.
– Я сейчас проверю и, если ты мне сорвала, выпорю ремнём!

Он снова опустил меня на колени перед кроватью и, откинув одной рукой на живот, второй прошёлся по набухшему лону.

– Мокрая... Хорошая моя... Будет больно, Лида. И я не хочу, чтобы ты терпела. Кричи, хорошо?

– Не буду.

– Лида!
– он рявкнул так, что мне показалось, будто шторы всколыхнулись.
– Мне надоела твоя непокорность! Проси прощения у своего Господина!

– Нет!
– я попыталась встать, решив: "Будь, что будет, не убьёт же!" Но Сегеда прижал меня к кровати и в следующую секунду зад загорелся от удара ремня.

– Непослушная девчонка! Всё равно ты будешь у меня кричать!

Он стегал меня, казалось, вечность. Я давила крики, позволяя вырываться наружу лишь негромким всхлипам. И когда боль стала совсем нестерпимой, громко вскрикнула и сдалась:

– Остановитесь, Господин. Простите меня!

– Ложись на спину!
– взревел Артур.

Я в страхе снова нового наказания кое-как разместилась на кровати и зажмурилась, когда Сегеда навалился сверху.

Глава 27

Но ничего не происходило. Прошло несколько секунд, а он всё медлил и не входил в меня.

– Чёрт! Маленькая сучка!
– выругался он сквозь зубы и сел, подперев голову рукой. Я распахнула глаза и еле сдержала ликующую улыбку. Дружок Сегеды снова отправился в спячку.

– Спокойной ночи, Артур! Представление окончено. Всё актёры сняли свои маски.
– намекнула я на его висячую несостоятельность.

– Если бы ты не вела себя, как идиотка, всё было бы хорошо!
– рассвирепел он.

– Нет, Артур. Если бы ты не вёл себя, как идиот, у тебя был бы шанс на мою любовь.
– пресекла я его попытку напасть на меня.

– Куда ты встала? Я тебя ещё не отпускал!
– он явно надеялся продолжить? Ха!

– А я и не спрашивала разрешения. Не вижу смысла оставаться в твоей постели и в этих кандалах. Будь добр, сними.
– Я протянула ему руки, но Сегеда схватил меня за запястья и залепил рот мокрым поцелуем. Отчаянным. Каким-то диким, чокнутым.

– Я. Тебя. Не отпускал, Лида!
– пробасил он мне в губы и, избавив от своей кожаной паутины, приказал снова лечь. Точнее, завалил меня на бок и сам лёг сзади, в надежде на новое чудо вжимаясь в мои ягодицы вялым членом.

– Не работает, Артур. Успокойся уже. И вообще, скажи, зачем я тебе, если у тебя такие покорные любовницы? Или как их назвать? А может, у тебя только на этих девчонок стоит? При них же заработало?

– Дура!
– рявкнул он.

– Естественно, кто же во всём виноват? Слушай, а может, мне тоже того, а? Завести любовника.
– Не знаю почему меня понесло. По сути мне было пофиг на то, чем он занимается со своими блондинками. Но, сложившаяся несправедливая ситуация в нашем браке просто разламывала мою гордость на части. Я лопалась от возмущения.

– Что ты сейчас сказала?
– Сегеда развернул меня на спину и сжал горло, заставляя посмотреть ему в глаза. И только теперь мне стало страшно. В его бешеном взгляде я увидела неприкрытую ярость, граничащую с сумасшествием. Эти глаза не оставили сомнений: он ни перед чем не остановится. Если я обращу шутку в жизнь, убьёт и меня и... Ефима.

Ефим... Именно его я имела ввиду, когда говорила о любовнике. Но осознала это только сейчас, испугавшись взгляда Сегеды до чёртиков. Не за себя. За Ефима. А ещё, лёжа тут, под натиском рук мужа, осознала, насколько преобладают мысли о моём сексуальном обольстителе над остальными. Он, как мечта, сказка о доблестном рыцаре для принцессы, заточённой с чудовище в башне.

– Отпусти...
– прохрипела я. Странно, но подонок быстро разжал пальцы и вместо угроз и избиений я получила другое. Артур снова перевернул меня на бок и, прижавшись всем телом, глухо зашептал.

– Мне нужна только ты, глупенькая. Я люблю тебя! Только тебя, понимаешь? Хочу быть только с тобой. По-настоящему. Как муж.
– Он покрывал мои плечи и спину трепещущими поцелуями и продолжал, продолжал свою исповедь.
– Хочу только твоей любви, твоего обожания, твоей покорности.
– Сегеда начал всхлипывать между словами.

Что серьёзно? Ублюдки вроде него умеют плакать? Я попыталась повернуться, чтобы запечатлеть этот исторический момент, но Сегеда не дал. Значит, точно плачет.

– Эти шалавы - пустой звук для меня. Способ тебя расшевелить, заставить ревновать. Но ты, как стена, Лида. Я не могу пробиться.

– Ко мне не ремнём нужно было пробиваться!
– недовольно бросила я и попыталась отодвинуться.

– Нет! Ты никуда не уйдёшь! Будешь со мной и только моей. Ты моя, Лида. Я никого не подпущу к тебе! Только через мой труп, поняла? Размажу его по стенке! А потом тебя. Уяснила? Сам тоже не задержусь здесь. Незачем.
– он снова извергался злобой.
– Только попробуй. Только попробуй, Лида...

– Кого размажешь? Упокойся, Артур. Раздул из мухи слона. Мне плевать, чем ты там и с кем занимаешься. Продолжай, если хочешь.

– Вот это меня и бесит, что тебе всё равно! Я же по тебе с ума схожу! Дышу тобой! А почему ты нет?

– Ты знаешь почему.

– Прости меня, Лидочка. Я такая скотина. Я понимаю, почему ты меня ненавидишь. Но прошу тебя, не уходи. - он затих на миг, пытаясь подавить всхлипы, но они всё равно вырвались.

Чёрт!

– Иначе я умру. Не смогу без тебя. Ты для меня всё.

Таких перепадов эмоций я ещё не видела. Сегеда был передо мной, как открытая книга с заботливо отмеченным отрывком, где самое важное. С откровенным, эмоциональным отрывком. Но... Не мой жанр.

Я всё равно его ненавидела.

Глава 28

| ЕФИМ |

– Оксан, прекрати. Я не хочу повторять тебе в сотый раз.

Вполуха слушая, поставленную на повтор лирическую песню про неземную любовь, я облокотился о подоконник и снял очки. Гады словно выросли в мою переносицу. Весь вечер и полночи за документами превратили меня даже не в выжатый лимон, а в жёваный мандарин. Зато я выяснил, что этот сукин сын погряз в незаконных делах по уши. Вот только удивляет насколько он изворотлив. Тварь!

Возмущающийся голос Оксанки резанул по барабанным перепонкам и напомнил, что она ждёт от меня ответа.

А какой был вопрос?

– Знаешь, давай мы просто прекратим этот бесполезный разговор и всё. Нет. Я сказал "нет", Оксан! И повторяю тебе это почти месяц! Не хочу, извини.
– я потёр глаза и рухнул на кровать.
– Послушай, прекрати мне звонить и унижаться! Нет, я как раз и пытался разговаривать с тобой мягко. До этого момента. А когда снова позвонишь, просто не отвечу!

Боже! Из мобильника завизжало ультразвуком.