Замужняя девственница

– Нет, я соскучился по твоим поцелуям, моя маленькая...
– рука Ефима забралась под футболку и неминуемо приближалась к налившейся в ожидании его пальцев груди.

– Так это... всё ты... Ты... Меня целовал... Каждый раз...

– Вот я и соскучился... По твоим поцелуям...

Что он там говорил?

Мысли упорхнули из головы ветренными бабочками.

Я нисколько не улавливала сути. Ощущала только низкий, бархатистый полушёпот Ефима на своих губах и его твёрдые, настойчивые пальцы на припухшем от возбуждения соске.

– Ефим... Не надо...

– застонала я и выгнулась навстречу его умелой ласке.

– Да-а... Скажи ещё раз... Так же...
– он положил на напряжённую горошину соска большой палец и задвигал им из стороны в сторону, вырывая из недр моих связок гортанные стоны.
– Скажи, что не надо... Мне нравится твоя стеснительность, любимая. Нравится, как бурно ты реагируешь на меня. С самой первой встречи, ведь так?

Я только сейчас осознала, что моя футболка уже повисла на ночнике белым флагом.

– Так...
– я снова выгнулась, когда Ефим с жадностью втянул мой сосок в рот и, выпуская, прикусил губами маленькую, тугую бусинку.

– Я знал... Понял это в тот момент, когда ты первый раз упала в мои объятия...

– Ефим... Я не могу...

– Я тоже не могу, моя сладкая...
– его большой палец снова растирал мой мокрый сосок, сгоняя всю кровь из тела туда... Между ног...

Боже! Никогда ещё меня там так не распирало... Казалось, пара движений его пальцев и я кончу.

Ефим прижал мои руки по швам и продолжил гулять языком по всей поверхности груди, временами спускаясь к пупку, но больше заостряясь на вершинах сосков.

– Лида, я умру, если не возьму тебя прямо сейчас... Любимая...
– он начал стягивать с меня трусики, но я, обхватив мужскую талию ногами, вынудила его развернуться.

– Садись!
– рука медленно поползла по волосатой груди и животу Ефима, наполняя моё тело безумным ощущением эйфории и бесконечной нежности. Почувствовав, что эмоции того и гляди, разорвут меня вклочья, я переместила руку на твёрдый бугор в области паха любимого, торчащий стальным рычагом.

– Лида...

Он отклонился назад и зарычал. Как лев, тигр. Как хищник... Измученный, побитый, измождённый и пылающий.

Низкие хрипы Ефима, ждущая поза, напряжённое мужское достоинство, вздрагивающее от моих движений сквозь эластичную ткань плавок лишили остатков разума. Только желание доставить ему удовольствие, только внезапный порыв отдаться, принадлежать, раствориться в его стонах удовольствия, подтолкнули меня опуститься на колени... И, отодвинув резинку мужских трусов, нежно обхватить влажную, тёмно-красную головку члена губами.

Ефим резко вытянул воздух и прижал меня ближе.

– Девочка моя...
– прошептал он на выдохе и сделал встречное движение.
– Да-а... Моя сладкая... Лида... Я так тебя хочу... Лидочка...

Его потрясывало от ощущений. Колотило в экстазе.

Я не знала, как это делается. Не представляла. Просто сама, возбудившись до предела, старалась погружать его в рот как можно глубже.

Пальцы Ефима снова растирали мои соски... Сжимали, тянули, скручивали. Всё сильней и сильней. Осознание того, что его возбуждённое рычание вызвано моей неопытной, хаотичной лаской, кипятило кровь и наполняло тело немыслимыми эмоциями.

Он громко выкрикнул моё имя и замер на пару секунд, вонзившись до предела. Мощная пульсация окаменевшего пениса наполнила рот тёплой влагой. Струя за струёй.

Ефим попытался отстраниться, но я только теснее прижалась к нему, желая впитать всё до капли: стоны, дыхание, сокращение мышц живота любимого, семя - запомнить каждую секунду.

– Любимая моя... Прости. Чёрт! Я такой эгоист!
– он подхватил меня за попу и, подтянув на себя, откинулся поперёк кровати.
– Это... Просто фантастика... Все слова кончились. Я не напугал тебя? Просто ты... Так неожиданно...

– Ш-ш-ш... Можно теперь я скажу?

– Говори!
– засмеялся он и рывком перевернул меня на спину. Язык Ефима уже неотступно приближался к краю моих трусиков. Пальцы вжимали чёрное кружево к моему влажному лону, срывая с губ громкие, протяжные стоны.

– Я люблю тебя!
– почти выкрикнула я, когда Ефим в жарком нетерпении отодвинув трусики в сторону и провёл важным языком от входа во влагалище к клитору.

– Это я знаю... моя маленькая. Но всё равно... Приятно... Что ты призналась...

Какой самоуверенный! Ты посмотри!

– Прости, Лидочка, но мне мало!

Язык Ефима закружил нежными знаками бесконечности вокруг клитора. Я вцепилась в его волосы, пытаясь стать ещё ближе.

Ещё сильней... Ещё быстрей...

– Да-а... Ефим, пожалуйста...
– мой крик заполнил каждую комнату, каждый уголок нашего дома... Нашего...

Но он понял мою просьбу по-своему:

– Моя хорошая, я больше не могу сдерживаться!
– Ефим спустил мои трусики и уже коснулся твёрдым пенисом разпухших складочек...

– Подожди!
– я резко села и выползла из-под него.
– Мне нельзя!

– Что такое, милая?
– он сжал моё бедро и потянул обратно.

– Мы не должны этого делать!

– Лида! Я тебя не пойму! Почему не должны? Тебе противопоказано...

– Нет! Просто... Просто я ещё никог...

Чёрт!

Я набрала полные лёгкие воздуха и, резко вдохнув, зажмурилась, как перед уколом:

– Потому что я девственница!

Глава 41

| ЕФИМ |

– Что... Что ты сказала?

– Ты всё слышал, не заставляй повторять!
– Лида отстранилась и, облокотившись о подушку, натянула на себя одеяло.

– Слышал...

Но как???

Трудно представить, какое сейчас у меня лицо, но ещё тяжелей осознать то, что сказала Лида.

Молчит. Сжалась запуганным зверьком под мягким, пышным облаком и, уткнувшись лицом в колени, еле слышно всхлипнула.

Что творилось у меня в голове? Сам не осознавал. Откуда-то издалека, словно из параллельной Вселенной услышал свой пронзительным рёв раненого, застигнутого врасплох хищника. В нём сконцентрировалось всё: удивление, шок, непонимание, ярость. А ещё непередаваемая нежность к этой хрупкой девочке. И злость... Лютая ненависть к Сегеде и отголоски того же чувства к себе, имевшему наглость так пошло и низко подкатывать к Лиде на протяжении последних нескольких недель.