Занозой в сердце
Шрифт:
Прежде всего мне нужно найти жильё. В общежитие, в конце года, меня никто не пустит. Снимать квартиру одна я не смогу. Стоит заикнуться об этом Андрею, он конечно сразу решит этот вопрос. Но я не могу... Я даже деньги брать от него не хочу. Он пытался мне их вручить ещё после нашей первой встречи. Якобы на такси, чтобы не ездила на общественном транспорте. Ну и ещё, чтобы могла порадовать себя чем-нибудь в его отсутствие. Я долго возмущалась, он сдался. А потом я обнаружила эти деньги у себя в сумочке. В следующий раз он положил деньги во внутренний карман пуховика. Я их обнаружила только через пару дней. Открыто денег он мне не предлагал. Но я всё время находила их в каком-нибудь новом
– Здравствуйте. Вы знаете, Федотову Нину Петровну?
– спросил меня незнакомый голос.
– Да, это моя мама, - что-то неприятное, ползучее стало распространяться у меня по позвоночнику в предчувствии чего-то нехорошего.
– Меня зовут Вадим Степанович, я лечащий врач... то есть был лечащим врачом Зотова Николая.
– Да, я помню, мы встречались. Что значит были врачом?
– Он умер. Мне очень жаль, - эта новость, как бы ужасно это ни было, меня не огорчила. Я только не могла понять почему он звонит мне, и причём тут мама? Но звонивший мужчина сам ответил на незаданный вопрос.
– Ваша мама очень плохо перенесла известие о его смерти. Мы ввели успокоительное, теперь она спит. Но необходимо решать вопросы с Зотовым. Вы можете приехать?
– Я... да. Я приеду, - в трубке раздались гудки, а я как замороженная ещё какое-то время стояла с прижатым к уху телефоном.
Он умер. Надо ехать. Маме плохо. И что теперь будет с ней? Он был её смыслом жизни последние пять лет. Соберись, Саша. Соберись. Пошла в комнату переоделась и вышла из квартиры.
Погода была замечательная. Молодая листва радовала своей зеленью, солнце было ярким, слепящим, по-майскому тёплым. Чтобы доехать до районного центра, где находилась больница, нужно было ехать на автобусе минут тридцать. Я не стала ждать, а пошла вдоль дороги подняв руку, в надежде остановить машину. Мне повезло, и километра не прошла, как какой-то дяденька сжалился надо мной и внял моей просьбе.
На негнущихся ногах я входила в здание больницы. С чего начать даже не представляла, и была совершенно растерянна. Сначала пошла в отделение, где лежал дядя Коля, в надежде найти врача, который мне звонил. Он пригласил меня в ординаторскую. Там что-то объяснял о предполагаемой причине смерти. Что точно об этом скажет вскрытие. Что мне нужно получить его вещи, которые хранились в больнице, а также забрать вещи из палаты. Отдал мне какие-то бумаги, с которыми я должна буду идти в морг, чтобы получить тело. Посоветовал обратиться в специальную службу для организации похорон.
– Простите,- перебила я врача.
– А где мама?
– Ах да. У неё был нервный срыв. Она очень болезненно перенесла смерть своего мужа...
– Они просто жили вместе...- зачем-то поправила я врача.
– Не суть. На фоне этого у неё сильно подскочило давление. Мы оказали ей помощь, но боюсь, что несколько дней ей придётся остаться под наблюдением, - я кивнула.
– Ну если всё понятно, то не буду вас задерживать. Сегодня вы ничего сделать не сможете. Хотя можете привезти вещи для мамы. Она в терапевтическом отделении,- он глянул на какой-то листок.
– В четырнадцатой палате. Я думаю часа четыре она ещё проспит. А завтра решайте вопрос с похоронами.
– Спасибо.
– Всего хорошего.
Я вышла из кабинета врача и присела на ближайшую лавочку, что стояли вдоль стен коридора. Я слышала, как в сумке вибрирует телефон, но
взять его у меня не было никаких сил. Я подозревала, что звонил Андрей, а может быть опять Даша...Усталость и чувство безысходности давили на меня. По щекам потекли слезы. Я жалела себя, мне было непонятно, почему я должна тянуть на себе все это. Как и где я нагрешила, чтобы сейчас так безуспешно карабкаться в попытке выбраться из этого мрака.
Почти три года, когда казалось, что жизнь наладилась. Три месяца счастья любить и быть любимой. Быть наконец-то действительно нужной, ощущать себя живой, красивой, сексуальной. Да просто, до неприличия счастливой. И вот опять тянуть на себе груз, который мне не по силам. Хоронить чужого мне человека, хоронить свою дружбу с Дашей, а может и с Машей. Опять остаться одной, без поддержки. Андрей, он был светлым пятном среди всего этого мрака. Но и тут я не знала, как правильно себя вести.
Потерянной. Вот так я себя чувствовала -- опустошенной и потерянной.
– Девушка, вам плохо?
– вывел меня из размышлений приятный голос. Сфокусировала свой взгляд на женщине в белом халате, что стояла передо мной.
– Нет. Всё нормально. Подскажите в терапевтическое отделение как попасть?
Она объяснила куда идти, я поблагодарила и пошла в указанном мне направлении.
*****
Дальнейшие события были как кадры из фильма. Вот в морге я забираю документы дяди Коли. Вот я в фирме договариваюсь о похоронах. Они задают кучу непонятных мне вопросов; про место на кладбище, поминки, отпевание, сопровождение тех, кто будет на похоронах... Наверное они думали, что я умалишенная, потому что я либо кивала, либо пожимала плечами.
Мама когда приходила в себя, начинала снова истерить, и её снова обкалывали успокоительным.
В среду должны были состояться похороны. Я с самого утра пришла в больницу, принесла маме одежду и черный гипюровый платок. Сама была в том же платье в котором была на дне рождения у Даши. Оно было тёмно-синим и вполне подходило к случаю (да и другого не было), на волосы тоже завязала чёрный платок. Хотя это, скорее, чтобы не вызывать бурю негодования у мамы.
Ей дали каких-то таблеток, и мы поехали в церковь, где проходила служба. Оттуда на кладбище. О смерти дяди Коли, конечно же узнали соседи, но на кладбище никто не приехал, потому что я сказала, что поминок не будет. Я и так потратила почти все свои деньги. Как теперь решить вопрос с жильём я не знаю. Надеялась только, что, когда мама придёт в себя, она скажет, что у них есть деньги. И хоть частично вернет мне то, что я потратила.
В телефоне села батарея ещё в понедельник утром. Он так и остался незаряженным лежать на кухонном столе. Эти дни мне как-то было совсем не до него.
67.
Андрей
В воскресенье я снова набрал Александру. Но трубку она не взяла. Я набирал несколько раз, пока противный голос не сообщил, что абонент недоступен. В голове каша. Я не находил себе места. Единственный, кто мог мне помочь, это Даша. Но сейчас помощи от неё я не дождусь.
В понедельник уехал в офис, находиться дома наедине со своими мыслями было невозможно.
– Андрей, можно?
– в кабинет зашла Арина.
– Да конечно.
– Выглядишь хреново...- оглядев меня вынесла она вердикт.
– Чувствую себя также...- Арина уселась в кресло напротив.
– Даше рассказал?
– Да. Приняла в штыки. От Александры потребовала меня оставить, - потер шею.- Ариш, что мне делать? Она теперь трубку не берёт.
– Андрей, ты конечно извини, но быть твоим психоаналитиком и разбираться в твоих чувствах я не хочу...