Запретная нота

Полицейские не сделали этого для Слоан. Почему же они должны делать это для меня?

Дверь гаража поднимается, и Зейн садится за руль.

Я хмурюсь, заметив блестящий кабриолет.

— Раньше этой машины здесь не было.

В голосе Зейна звучит адский холод.

— Это он.

— Кто?

Голубые глаза сверлят меня.

— Папа. Он дома.

Джарод Кросс настаивает, чтобы мы пообедали. Мне даже жаль, что мы не остались дома.

И не только потому что нас чуть не убили сегодня на горе.

Атмосфера за этим столом настолько токсична, что меня слегка подташнивает. Кажется, что в любой момент может вспыхнуть драка.

Не помогает и то, что мы находимся в идеальной обстановке для чёрно-белой мистерии убийства.

«The Boardroom» — это унылый ресторан с тяжёлыми бархатными стульями, тусклым освещением и старой, отжившей свое мебелью.

Единственное, чем он может похвастаться, — это стеллаж для сигар, занимающий почти всю стену.

Тому, кто додумался разместить в одном помещении сигарный магазин и ресторан, нужно проверить голову.

Я кашляю и выдыхаю запах табачного дыма.

— Вот, — говорит Зейн, протягивая мне носовой платок, — воспользуйся этим.

— Спасибо.

Наши пальцы слегка соприкасаются, когда я беру у него ткань. Даже от этого простого прикосновения по моему телу разливается жар.

Его взгляд горят, и я могу сказать, что он чувствует это так же сильно, как и я.

— Джарод, — говорит мама, обхватывая руку мужа, — тебе не нужно было нас забирать. Я же сказала, что буду рада приготовить для тебя.

— Не нужно. Раз уж я вернулся в город на одну ночь, хотел побаловать тебя вкусной едой.

Мамины губы кривятся, довольные крошками, которые он ей бросает.

— А ещё я хотел поговорить с мальчиками. — Глаза Джарода метаются между Датчем, Зейном и Финном. — Я не мог поверить, когда мне позвонил Харрис и сказал, что их отстранили от занятий.

Его обвинение резкое и холодное.

Я чувствую, как напряжение проносится по столу, словно ураган.

Мама нервно смеётся.

— Почему бы нам сначала не поесть, прежде чем обсуждать что-то неприятное?

— Да, папа, — говорит Датч, откинувшись на стуле, — пока мы едим, ты можешь рассказать нам все о туре. Когда он снова начнётся? Я ничего не слышал в новостях. — Выражение лица Джарода почти не меняется, но в его челюсти сжимается крошечный мускул, когда Датч говорит: — Тебе нужно уволить своего публициста. Они выставили тебя лжецом.

— Я не знал, что ты так интересуешься моим туром, Датч.

Мама прочищает горло.

— Вау, эта спаржа такая ароматная. Мальчики, вы пробовали спаржу?

Мне хочется ударить по лицу ладонью. Мама так старается сгладить ситуацию, но эту войну не остановить. Стоит нам вмешаться, и мы окажемся на волоске.

— Вы трое уже достаточно взрослые, чтобы знать, что лучше.

Джарод Кросс надрезает стейк зазубренным ножом. Из центра сочится кровь. Он небрежно вытирает её и отправляет в рот.

Брезгливая я отвожу взгляд.

Глаза Джарода смещаются вверх — две лужицы бархатистой черноты.

— Я буду баллотироваться на место председателя. Вы трое должны хорошо представлять меня.

— Какое отношение мы имеем к твоей дурацкой кандидатуре на пост председателя? — Зейн сплюнул.

Джарод Кросс тщательно прожевывает.

— С чего бы кому-то доверять мне управлять Redwood Prep, если я даже не могу показать, что могу управлять собственным домом?

— Дорогой, не будь к ним так строг. Они дрались только для того, чтобы защитить Грейси. Может, их и отстранили, но это было сделано по благородной причине.

— Благородной?

Джарод переводит взгляд на меня, и мне кажется, что по спине скользит льдинка.

Он всегда был таким резким? Таким опасным? Или я была слепа, а мальчишки сорвали чешую с моих глаз?

— Вы так думаете, мисс Джеймисон?

Я облизнула губы.

— Думаю, скоро все уляжется.

— Уверен, вы на это надеетесь. Я слышал, что в последнее время вы стали звездой в Redwood Prep.

Улыбка Зейна — это жёсткая полоса на его лице, и меня немного пугает, что в нем таится столько тьмы.

— Ты тоже следил за мисс Джеймисон?

— Я только слышал, что из-за тебя её чуть не уволили.

Зейн напрягся.

— Что? — У мамы отвисает челюсть. — Грейси, я не знала, что все так серьёзно.

— Это не так, мам. — Нервно говорю я.

— Что происходит в Redwood Prep? — Настаивает мама.

— Есть несколько действительно отвратительных теорий, Мар. Такие, которые я никогда не смогу повторить. — Наши глаза встречаются над его бокалом вина. Джарод Кросс улыбается, и это почему-то страшнее, чем леденящая душу ухмылка Зейна. — Вещи, которые могут доставить другим, менее подвязанным людям, много неприятностей.

Я чувствую, как Зейн рядом со мной переходит в боевой режим, и быстро сжимаю руку в верхней части его бёдра.

Датч мрачно усмехается.

— Ты много внимания уделяешь сплетням, папа. Ты уверен, что ты не Джинкс?

Мышцы челюсти Финна сжимаются, но он молчит.

Зейн дерзко откидывается назад, но все его мышцы напряжены.

— Папа, тебе лучше знать, чем слушать слухи. Вспомни, что люди говорили о тебе, когда ты встречался с перуанской моделью. Как её звали? Петра? Диши? Не могу вспомнить. Ты так часто их меняешь. Но я точно помню, что она едва могла говорить по-английски. За исключением одного слова. Сахар…папа? Так ли это? О, подожди, это же два слова…

Джарод ударяет острием ножа по столу.

Фарфор дребезжит и звенит.

Мы с мамой единственные, кто отшатывается назад.

Спокойно, как будто он не проткнул стол, Джарод улыбается.

— Ты ошибаешься. — Он берет мамину руку и сжимает её. — Мне не нужно больше никого искать, раз я нашёл её.

Мама выглядит так, будто её сердце расплавилось на полу.

Датч откидывает стул назад, его лицо мрачнее бури.

— Думаю, я уже достаточно долго здесь нахожусь. Давай больше не будем этого делать.