Запретный мир

– Видишь? Это ведь мы. Вот что сделал с нами выживший из ума колдун. Были камешки – и нет их, скоро не станет и нас. А ты, если не догадаешься умереть, проживешь свой век рабыней в племени Волка или Вепря. Но не в этом дело… Вождь сюда не придет, а как вести тебя к нему – не знаю. Увидят люди – могут ведь и убить. Человека недолго потоптать насмерть. Разве что пройти с той стороны, в обход селения…

– Нет, – отрезала Юмми. – Они должны видеть. Я не боюсь.

Авторитет ли Хуккана, сильнейшего из воинов племени, удержал соплеменников от расправы или огорошил новый облик «ученика чародея» – но никто не кинулся драться, не швырнул в спину камень, даже не крикнул вслед обидное слово, когда Хуккан и Юмми шли через селение. Соплеменники молчали, смотрели… Многие, бросив повседневные дела, потянулись следом к дому вождя, но и только.

Проскальзывая вслед за Хукканом в жилище вождя, Юмми чувствовала затылком тяжелые взгляды. К Растаку дорогие соплеменники всей толпой не сунутся, но и по своим домам не разойдутся, будут стоять и ждать, как рассудит вождь, лелея надежду принять участие в казни, если вождь решит отдать преступницу людству на расправу…

В отличие от рябого Изяя, Растак постарался скрыть оторопь. Лишь кустистая бровь вождя поползла вверх, а губы искривились в недоброй усмешке.

– Вот как…

В ответ Юмми только кивнула: вот так, мол.

Движением руки вождь отослал из дома обеих жен, безмолвно раззявивших рты, а Хуккану велел остаться.

– Я думал, старик давным-давно ума лишился, а не только что. А он, выходит, еще вон когда всех перехитрить вздумал… Ну и ну. Готовил себе замену, так надо понимать?

– Дедушка так хотел, – согласилась Юмми.

– Какой он тебе дед, – пробурчал Растак. – Он Ер-Нану дед, а тебе прадед, ему зим сто…

– Я зову его дедушкой, – возразила Юмми.

Растак с безразличным видом поворошил угли в очаге.

– Говори, зачем пришла.

Меньше всего сейчас следовало юлить, пересыпая, словно бисер, слова и недомолвки, к тому же в этом деле вождь был явно искушеннее, и, поняв это, Юмми выпалила:

– Чужаки не умрут, если я этого не захочу.

Она видела: как ни владел собою вождь, в эту минуту он вздрогнул.

– Ты говоришь правду или лжешь, как привыкли лгать колдуны? Ты справишься?

– Я говорю правду. Я справлюсь.

Хуккан, присевший на корточки подле очага, шумно вздохнул.

– Что ты хочешь получить взамен? – спросил вождь. – Я готов выслушать. Только не проси слишком много.

– Мне нужно совсем мало, вождь. Жизнь чужаков стоит много больше.

– Хочешь сама стать кудесницей? – В глазах вождя вспыхнул интерес.

– Нет. – Юмми помотала головой. – Мне все равно. Лучше Ер-Нан, чем я. Если он окажется слаб, я приду ему на помощь.

Растак кивнул:

– Пусть так. Так чего же ты хочешь?

– Не убивай дедушку.

На этот раз обе брови вождя взметнулись вверх в деланом удивлении.

– И все? По-моему, его никто не трогает. Наоборот, его день и ночь охраняют от людского гнева…

– Ты понимаешь, о чем я говорю, вождь. – Голос девушки был тверд, но чего ей это стоило! Но только так и не иначе сейчас надо было говорить с вождем – открыто, дерзко, с высоко поднятой головой. Только так и можно было уцелеть самой, спасти Скарра и, в конце концов, все племя! Ведь неошибающийся старый чародей все-таки ошибся… – Дедушка должен жить в своей землянке, как прежде. Ему по-прежнему должны носить еду. Он не должен погибнуть ни от голода, ни от меди, ни от камня, ни от воды, ни от огня…

– Я не в силах сделать его бессмертным, – с усмешкой перебил Растак. – И я не могу сделать так, чтобы все стало как раньше. Человеческая память – не текучая вода.

– Но ты обещаешь, что Скарр умрет не раньше, чем предки сами призовут его к себе?

– Это я обещаю, – неторопливо, с видимой неохотой проговорил вождь после долгого молчания.

– Поклянись Матерью-Землей, что исполнишь, – потребовала Юмми.

Растак сдержал вспышку. Покачав головой, наскреб с утоптанного пола пригоршню земли, прижал горсть к бороде.

– Клянусь Матерью-Землей. Духи очага и предки, что глядят на меня с небес, – свидетели мои. Слово мое твердо.

Теперь, когда клятва была произнесена, невольно вздохнула Юмми. Огромное напряжение, с каким она столь дерзко вела разговор с вождем – сама от себя такого не ожидала! – понемногу стекало в земляной пол.

– Когда ты готова приступить? Время дорого.

– Дорого, – согласилась Юмми. – Но у меня есть еще одно условие, вождь…

– Не много ли? – нехорошо усмехнулся Растак.

– Ты выслушаешь меня? – На этот раз Юмми говорила кротко и тихо, опустив голову.

– Я слушаю.

– Одного из чужаков ты отдашь мне, – еще тише произнесла девушка.

Теперь пришло время Растаку насторожиться по-настоящему.

– Тебе?.. Зачем?

– В мужья.

Несколько мгновений вождь, позабыв от изумления о собственном достоинстве, сидел с открытым ртом, словно задетый по черепу боевой палицей. Затем раскрыл рот еще шире и, хлопнув ладонями по коленям, захохотал.

– Ну, девка!.. Тебе – в мужья? Чужака из Запретного мира? Ну и ну… А которого?

– Юр-Рика.

Ответ Юмми вызвал новый приступ смеха вождя. Засмеялся и Хуккан – беззвучно скалил зубы, ибо неприлично в доме вождя реготать в голос.

Отсмеявшись, Растак вытер глаза рукавом. Было заметно, что с души у него упал немалый камень.

– Дети Земли не раз мешали свою кровь не только с ближними соседями, но и дальними, и даже с чужаками из других миров, – напомнила Юмми.

– Но не из Запретного мира! А если на нас разгневаются предки?

– Они не разгневаются.

– Ни Мать-Земля, ни добрые духи, ни боги? – пытливо перечислил Растак.

– Я уговорю их.

– А как не уговоришь?

Юмми пренебрежительно улыбнулась.

– Уговорю. Я спрашивала Мать-Землю, она согласна. Для остальных я найду слова и приношения. Они согласятся.

– Ну а Договор? – в упор спросил Растак, не удержавшись от злобной гримасы.

– Это наше, человеческое. Духам нет дела.

Таким взглядом, как Растак на Юмми, мог бы, наверное, смотреть только пастух на овцу, внезапно заговорившую с ним о том, на каком выгоне сочнее трава.