Запятнанный ангел

Столлард поправил пистолет в кобуре.

– Хотел бы я добраться до этого типа, - бросил он. - Думаю, он решил, что вас запугать проще, чем Брока.

– Он ошибся, - ответил я.

Столлард оценивающе оглядел меня и явно решил, что я говорю правду.

– Этот малый не шутил, - заметил он. Потом повернулся к Пенни: - Кто и когда мог взять у тебя эту пластинку?

– Я уходила рисовать на целый день - почти до самого ужина. Я не запираю дверь, Грег, ты знаешь. - Она показала на блокнот с карандашом на веревочке, который висел на стене около входной двери. - Любой из жильцов этих пятидесяти коттеджей может зайти и оставить мне записку, если что-то не так - водопровод, крыша протекает и тому подобное.

– Кто-то заходил?

– Записки никто не оставил, - сказала Пенни.

Столлард снял фуражку и вытер лоб платком.

– Я этим делом не занимаюсь, мистер Геррик, если не считать того, что у нас в участке все им интересуются. Но одно меня беспокоит. Пенни! Пятнадцать лет никто и пальцем не пошевелил, чтобы снова открыть дело ее отца. Теперь она его открывает, и вашему другу Броку пробивают голову. Сегодня вечером вы получили предупреждение. Кто бы это ни был, убийца снова начал действовать. Ему может показаться, что самый простой путь покончить с этим делом избавиться от Пенни. Сейчас, через двадцать один год, она единственная, кому не все равно.

– Кто ведет дело Эда? - спросил я.

– Капитан Келли. Он хочет поговорить с вами. Он один из немногих, кто остался здесь со времени тогдашнего убийства. Тогда он был простым патрульным. - Столлард надел фуражку. - Ну а мое дело - посмотреть на вашу машину, мистер Геррик.

Сержант только усилил мои собственные тревоги.

– У меня есть к вам предложение, Пенни, - сказал я. - Берите зубную щетку и поедемте со мной в город. Снимите на ночь номер в "Вилке и Ноже". Утром мы распустим слухи, что я получил предупреждение, но не намерен уезжать. Это на какое-то время переключит внимание нашего друга на меня. А сегодня ему, возможно, захочется разобраться с вами. Он может подумать, что вы были заодно с Гарриет, которая вызвала меня сюда.

– Хорошая мысль, - горячо поддержал меня Столлард.

– Я никому не позволю выжить меня из собственного дома, - сообщила Пенни.

– Здравый смысл вызывает у меня гораздо больше восхищения, чем упрямое мужество, - ответил я.

– Я с этим полностью согласен, - сказал Столлард. - В самом деле, это разумно. А мы получим лишнего человека, чтобы поохотиться сегодня за этим типом, если нам удастся взять его след от машины мистера Геррика.

– Лишнего человека? - переспросила Пенни.

– Капитан Келли не оставит тебя здесь одну, без охраны, когда получит мой рапорт. Собери свои вещи и отвези мистеpa Геррика в город. Я осмотрю его машину и вызову людей, чтобы ее забрали в гараж.

Я не стал дожидаться, что решит Пенни. Вынув из кармана ключи от машины, я протянул их Столларду.

– Через двадцать минут мы будем в "Вилке и Ноже", - заявил я.

– Я не люблю, когда мной распоряжаются, - запротестовала Пенни.

Я улыбнулся.

– Будьте послушной девочкой, - сказал я.

В баре "Вилки и Ножа" было тесно и шумно. Мы с Пенни сидели за угловым столиком вместе с Ларри Трэшем, владельцем. Перед тем как отвезти меня в город на своей машине, Пенни переоделась в темно-зеленое шерстяное платье. Забрызганная краской рубашка скрывала соблазнительную фигурку, которая, казалось, излучала живое тепло и силу. Я чувствовал, что здесь, в баре, мы в центре внимания и все говорят о нас.

– Похоже, люди здесь обзавелись индивидуальными радарными установками, - сказал я. - Плюс мисс Сотби.

– Все новости и сплетни Нью-Маверика рождаются тут, - ответил мне Трэш, улыбаясь своей белозубой профессиональной улыбкой. - Разумеется, им всем с самого утра известно, зачем вы здесь, мистер Геррик. Думаю, я тоже приложил к этому руку. У Столларда в машине телефон. Он позвонил мне и сказал, что вы везете сюда Пенни на ночь - и почему. Он не говорил, что это секрет.

За двадцать один год Нью-Маверик вырос и повзрослел. После того как переполох, вызванный убийством Джона Уилларда, потихоньку улегся, городок жил и трудился в мире. Но этому мирному творческому существованию Нью-Маверика пришел конец, когда Эда Брока, искавшего давно похороненную правду, избили до состояния бесчувственного бревна. Сегодня вечером голоса звучали громко и резко от возбуждения. Человек из аппарата окружного прокурора - они пока не знали, что я действую на свой страх и риск, получил мрачное предупреждение держаться подальше от тайн прошлого.

Проходя мимо нашего столика, люди заговаривали с Пенни и Трэшем и бросали на меня заинтересованные, встревоженные взгляды. По их мнению, я мог снова разворошить осиное гнездо.

Я взглянул в сторону стойки бара. Позади нее висел портрет Джона Уилларда, написанный маслом, - работа его друга Роджера Марча. Пенни показала мне его, когда мы пришли в бар и сели. Гордый и немного насмешливый взгляд добрых голубых глаз следил за вами. Джон Уиллард, превративший Нью-Маверик в Мекку для новых художественных талантов, и сам был необычным человеком. Марчу удалось передать в этом портрете и властность, и стать, и достойную, спокойную уверенность.

Все столики в зале, обитом дубовыми панелями, были заняты. У стойки посетители толпились в три ряда. Беретов и бород здесь было значительно больше, чем в обыкновенном заведении подобного рода.

– То, что произошло сегодня с вами, Геррик, для этих людей не просто неприятный случай вандализма, - сказал Трэш. - От этого может зависеть их будущее. - Он одарил Пенни многозначительной улыбкой. - Все они в некотором смысле зависят от тебя, куколка. Ты владеешь самой важной для них частью Нью-Маверика, которая важна для них. Они гадают, насколько тебя хватит: сначала Брок, теперь вот Геррик. Не захочешь ли ты все бросить и прикрыть лавочку.

Это прозвучало скорее как вопрос, чем как констатация факта, и Пенни ответила так, словно это был вопрос.

– Чепуха, - сказала она. - Ты же знаешь, я виновата в том, что случилось с Эдом Броком. И я должна довести дело до конца.

– А вы, Геррик? - Трэш взглянул на меня из-под припухших век.

– Оставьте за мной мой номер на втором этаже на неопределенный срок, ответил я.

Белозубая улыбка Трэша была невеселой.

– Откровенно говоря, я рад это слышать. И знайте, вы можете на меня положиться. Как я вам уже говорил, сюда стекаются все сплетни и слухи.

– За двадцать один год, наверное, накопилось немало догадок, - сказал я. - В таком городке должны быть свои излюбленные подозреваемые.

Глаза Трэша сузились, и он посмотрел куда-то поверх голов.

– Вначале они были, - проговорил он. - Никаких реальных улик не нашли, как вы знаете. Ни оружия. Ни даже гильзу. - Он повернул голову, чтобы продемонстрировать мне свою улыбку. - Меня тоже несколько раз таскали в полицию. Случалось, я довольно основательно поругивал старого Джона. Знаете, он передал мне эту гостиницу. Он был потрясающий человек, но временами начинал совать нос не в свое дело. Но им не много удалось из меня выжать.