Заступник. Проклятье Дайкоку

Мозг ничего не подсказывал, а я лично не знал.

— Значит так, — сказал Йоши. — Мы выдвигаемся туда. Оябун сказал, что через пятнадцать минут сюда прибудут под сотню человек. Это все, что быстро смогут поднять наш клан и клан Андо. Думаю, что этого должно будет хватить, чтобы сдержать этих засранцев.

Сотня против полусотни? Звучит логично. Вот только надо понимать, что у них по вооружению и по готовности к бою. Если мы придем к ним на честную битву с клинками на перестрелку — это провал.

Мою голову прострелила острая боль, словно раскаленную спицу вставили в глаз и вытащили из затылка. Я схватился за виски руками и закрыл глаза, пытаясь устоять на ногах. Когда я открыл глаза и поднял голову в сторону порта, мне показалось, что мой взгляд, словно фотокамера, приблизился и среди толпы людей я увидел человека, что смотрел прямо на нашу небольшую группу.

Человека в маске демона Они.

Глава 22

Я не знаю насколько реально, то что я описал, но ощущалось это именно так. Все мое внимание приковалось к человеку с маской демона на лице. Я видел его и с точностью до девяносто девяти процентов мог сказать, что он смотрел прямо на меня. Почти что за триста-четыреста метров.

Затем мир вернулся в прежнее состояние. Словно камера отъехала назад и я снова стоял в своем теле недалеко от порта.

— Идем, — сказал Куросаки, стоявший рядом, и хлопнул меня по плечу. Он вооружился вакидзаси и обмотался странным поясом, словно пытался таким образом обратиться к духу своих предков самураев, чтобы они даровали ему силу.

Ниспошлют ли ему пращуры благословение и даруют ли силу — я смогу узнать только уже в самой битве. Пока что Куросаки лишь забавно выглядел на мой вкус, не более того.

— А где твой клинок? — спросил у меня Йоши.

Хороший вопрос. Ни у себя дома, ни где-то еще я его не видел. Честно говоря, даже понятия не имел, что Ахиро умел или обязан был научиться сражаться холодным оружием. Поэтому я пожал плечами.

— У меня с собой огнестрельное, — сказал я.

— Ха! — гаркнул Нагаката. — Огнестрел и честь это несопоставимые две большие разницы, пацан.

— Я сказал, что он со мной. Но вот буду ли я его применять — это уже второй вопрос, — перебил я его. Его постоянные подколы уже начинали порядком надоедать. И не потому, что я не верил в кодекс чести. Как раз в личных принципах и этом самом кодексе чести я был уверен куда сильнее, чем в том, что в трудную минуту Нагаката не вонзит мне вакидзаси в спину.

Мы двинулись через дворы, чтобы сократить дистанцию к порту. И чем ближе становилась точка назначения — тем более пустым становилось пространство вокруг. Сам по себе порт напоминал огромную территорию, по которой ездили грузовые машины, работали несколько видов передвижных подъемных кранов и сновали сотни, если не тысяча рабочих людей. От обычных грузчиков, до лиц поважнее.

Чем ближе мы подходили, тем сильнее и чаще начинало стучать мое сердце. Не смотря на уверенность, что мы делаем все правильно и двигаемся в нужном направлении — волнение так или иначе давало о себе знать.

У меня не было уверенности, что со мной ничего не случится. Да, я был избранником одного из Семи Богов, но это нисколько не давало мне гарантий.

Да, у меня были особенности, так сказать, супер сила, но она ровным счетом не могла мне позволить прыгнуть выше головы без банковского хранилища под рукой. А как показала практика, чудеса можно вытворять только в том случае, если я буквально могу нырнуть в бассейн с деньгами, как Скрудж МакДак и поплавать в нем добрых полчаса, пока не осушу до последнего сенна.

Мы выглянули из-за угла. Я видел огромные торговые корабли, уставленные сотнями рядов контейнеров. От двадцати до сорока пяти футовых. Красные, зеленые, синие с маркировками со всей планеты.

Я видел, как вооруженные люди гнали простых работяг прочь. В руках клинки, шесты, у кого-то даже издали можно было разглядеть что-то похожее на нунчаки. Либо я очень заблуждался и глаза меня подводили.

Дым, который я видел издали был ничем иным, как кучами с непонятным содержимым. И они горели. Если бы я был полицейским, то с большой долей вероятности предположил бы, что это просто разборки между бандами и, в общем-то, было недалеко от правды. Просто в данной конкретной ситуации банда изгнанников не подчиняется никакой логике и ее действия невозможно объяснить.

Если бы это были якудза, то тут все просто — война за территорию, за доход, а изгнанники? Даже во время короткой лекции от Юкио-сама не было понятно за что они сражаются, кроме известных лишь им идей.

Я слышал, как вдали за нашими спинами ревели моторы. Внутри была надежда, что это едет наша поддержка, а не полицейские, к которым сто процентов должны были обратиться местные жители. Было бы странным, не обратись они, потому что не каждый день за окном раздаются взрывы, пальба и стычки группировок.

Йоши не торопился. Он присел на одно колено и наблюдал за происходящим и я его понимал. Таканава не явно не хотел идти первым, чтобы ринуться в бой и погибнуть в неравной схватке один к пятидесяти. Вот когда приедут люди — тогда и можно будет двигаться дальше.

А приехали они очень скоро. Первые визги тормозящих шин не заставили себя долго ждать. За этим послышались звуки хлопающих дверей и мужские голоса. Одни за другими. Оживленная речь, в которой отчетливо слышались и недовольство и злость и желание битвы, и даже страх.

Потому что не испытывать страх невозможно. Нужно быть либо под чем-то, либо не переживать за свою жизнь. А таких людей не встречал.

Йоши махнул рукой — безмолвный приказ следовать за ним. Мы вышли из переулка на главную улицу, по которой двигалась добрая сотня мужчин с голыми торсами. Каждый из них был вооружен кто чем. Я видел биты, кастеты, тонто, вакидзаси, шесты. Я видел разное оружие и у всех были такие лица, словно их выдернули из мягкого кресла перед телевизором в пятницу вечером.

Им явно хотелось разобраться с возникшей проблемой побыстрее и пойти домой. И что-то мне подсказывало, что некоторые из них даже не понимали, что сегодня могут домой уже и не вернуться. Не самая радужная перспектива, если так задуматься.

Йоши стал что-то говорить всем этим людям, но я его не слушал. Краем уха выхватывал что-то про честь, про долг перед своими семьями и якудзой в частности. Про великое сражение, однако все мое внимание было приковано к порту, где группа людей стягивалась в одну большую кучу, завидев нас.