Затворник из горной твердыни

Во всех отношениях работа была ими выполнена вполне профессионально. Тщательно осматривая свои ювелирные украшения, фирменные открытки и демонстрационные доски, они так и не заметили признаков любительской работы. И почему они должны быть, - задумался Фрэнк Фринк, - ведь мы же оба профессионалы. Пусть и не настоящие ювелиры, но в тонком слесарном деле точно мастера на все руки.

На демонстрационных дощечках были выставлены самые разнообразные украшения: ручные браслеты из красной меди, латуни, бронзы и даже из вороненой стали горячей ковки. Подвески и кулоны, большей частью латунные, отделанные серебряным орнаментом. Серьги из серебра. Заколки из серебра или меди. Серебро обошлось им совсем недешево. Даже серебряный припой заметно истощил их финансовые ресурсы. Еще они приобрели некоторое количество полудрагоценных камней для украшения булавок: причудливые жемчужины, шпинели, желто-зеленые нефриты, осколки огненных опалов. Если дело пойдет на лад, они еще попробуют золото и, возможно, мелкие бриллианты.

Именно золото могло бы принести им солидную прибыль. Они уже начали выискивать источники золотого лома: переплавленные ювелирные изделия, не имевшие художественной ценности, - это было намного дешевле, чем покупать сортовое золото. Но даже в этом случае переход к золоту требовал огромных средств. И все же одна золотая булавка принесет дохода больше, чем сорок латунных. Они могли бы запросить любую цену в розничной торговле за оригинально задуманную а соответственно исполненную золотую булавку - при условии, как на это указал Фрэнк, что вообще их изделия будут пользоваться спросом.

Пока что они еще не пробовали что-либо продать. Они решили, как им казалось, главные технические проблемы, сколотили верстаки и установили на них электроприводы, смонтировали приспособления для гибки и навивки, шпинделя для наждачных и полировальных кругов. По сути они располагали полным набором доводочных устройств, начиная с грубых сталепроволочных и медных щеток и кончая превосходными полировальными кругами из фетра, кожи, льняного холста, замши, которые можно было еще покрывать различными компаундами, начиная с корундовой крошки или пемзы и кончая наиболее мелкодисперсными пастами.

И, разумеется: обзавелись собственной газосварочной установкой, включая баки для ацетилена, кислородные баллоны, шланги, наконечники, редукторы, манометры, защитные маски. И еще великолепными инструментами для ювелирных работ. Они приобрели щипцы германского и французского, производства, микрометры, алмазные сверла и ножовочные полотна, клещи, пинцеты, дополнительные зажимы для пайки, струбцины, тиски, полировочные суконки, ножницы, маленькие молоточки, откованные вручную, другой различный прецизионный инструмент. И запас присадочных прутков различного диаметра, металлический лист, звенья цепочек, прищепки для булавок и заколок. На все это ушло гораздо больше половины тех двух тысяч долларов. Но они организовали все по закону, у них было даже разрешение властей ТША. Оставалось только заняться реализацией своей продукции.

Никакой розничный торговец, подумал Фринк, рассматривая демонстрационные дощечки, не станет более придирчиво их изучать, выискивая недостатки, чем мы сами. Они и в самом деле выглядели очень неплохо, эти несколько отобранных образцов, каждый из которых прошел самую тщательную проверку, чтобы не было плохих паек, острых кромок или заусениц, пятнышек на поверхности... у них был отменно поставлен контроль качества. Малейшее потемнение полировки или царапинка от щетки было достаточной причиной для возврата изделия в мастерскую. Мы не можем себе позволить показывать грубую или неоконченную работу. Одна незамеченная черная крапинка на серебряном ожерелье - и нам крышка.

В их перечне магазин Роберта Чилдэна числился первым. Но только Эд мог там показаться. Чилдэн определенно запомнил Фрэнка Фринка.

– Тебе не надо было заниматься сбытом наших изделий, - сказал Эд, но он уже смирился с тем, что на Чилдэна ему придется выходить самому. Он приобрел новый костюм, новый галстук, белую рубаху, чтобы произвести надлежащее впечатление. И тем не менее выглядел он очень скованно. "Я знаю, что товар у нас прекрасный", напомнил он самому себе вот уже в стотысячный раз, "Но чем черт..."

Большинство украшений были абстракциями - проволочные завитушки, петельки, различные переплетения тонких металлических нитей. Форму многих из них расплавленный металл принимал сам по себе. Некоторые производили впечатление тонкой паутины, воздушной невесомости. Другие же были массивными, прочными на вид, с какой-то даже варварской тяжеловесностью. Изделия поражали разнообразием форм, если принять во внимание, сколь немного образцов лежало на бархатных дощечках. И тем не менее, Фринк понимал, что все, что мы здесь выложили, может купить всего лишь один магазин. По разу мы покажемся в каждом - если нас начнут преследовать неудачи. Но если нам будет сопутствовать успех, если нам удастся провести в жизнь намеченную линию, то заказов нам хватит на всю оставшуюся жизнь.

Вдвоем они уложили бархатные демонстрационные дощечки в плетеную корзину. Что-нибудь мы сможем получить за материал, успокаивал себя Фринк, если потерпим полную неудачу. И за приспособления, и за инструмент: мы, хоть потеряв, разумеется, сможем их распродать и тем самым что-нибудь вернуть.

Самое время посоветоваться с Оракулом. Спросить у него, чем завершится эта первая вылазка Эда с товаром? Но сейчас он слишком нервничает для этого. Это может вызвать неблагоприятные суждения Оракула, а он не ощущал в себе сейчас достаточно душевной стойкости, чтобы выдержать такое. В любом случае, жребий брошен. Образцы изготовлены, мастерская оборудована - что бы там не болтала "Книга перемен".

Она ведь не станет продавать за нас украшения... она не сможет принести нам удачу.

– Я сначала попробую заинтересовать Чилдэна оригинальностью наших изделий, - сказал Эд.
– Мы, возможно, все это и продадим ему. Но если не получится, то ты попытаешься заглянуть в еще несколько магазинов. Ты ведь тоже едешь со мною, не так ли? Останешься в кабине. Я припаркую пикап за углом.

Забираясь с плетеной корзиной в руке в кабину пикапа, Фринк подумал: один бог знает, какой с Эда продавец, да и с меня тоже. Чилдэну можно сбыть эти изделия, но, как они это называют, нужно надлежаще подать их.

Будь здесь Джулия, подумал он, она могла бы отправиться туда и все провернуть, не моргнув даже глазом. Она привлекательна, может заговорить кого угодно на свете, и она - женщина. А ведь это, в конце-то концов, женские украшения. Она могла бы примерить их прямо в магазине. Закрыв глаза, он пытался представить себе, как бы она выглядела, надев один из браслетов. Или одно из крупных ожерелий, как бы она смотрелась в нем вместе с ее черными волосами и светлой кожей, с ее грустными, все замечающими глазами... когда на ней будет серый тонкошерстный свитер, чуть-чуть тесноватый, а серебро будет покоиться на ее обнаженной шее, металл будет подниматься и опускаться вместе с каждым ее вдохом и выдохом...

Боже, как ярко она стояла перед его мысленным взором, прямо сейчас. Вот она берет своими сильными, тонкими пальцами каждое сработанное ими изделие, внимательно рассматривает его, откидывает назад голову, чтобы выше поднять украшение. Проверяет его качество, всегда оставаясь первым контролером всего, что он делал.

Больше всего, решил он, пойдут ей серьги. Яркие, свободно свисающие, в особенности, латунные. Если заколет свои волосы сзади или подстрижет их коротко, чтобы были видны шея и уши. И мы бы могли сделать ее фотоснимки для рекламы образцов. Она бы выглядела потрясающе... у нее отличная кожа, очень чистая и здоровая, без складок или морщин и очень красивого цвета. Он с Эдом обсуждал подготовку издания каталога, который можно было бы рассылать по почте в магазины в других частях света. Согласится ли она, если мне удастся отыскать ее? Независимо от того, что она обо мне думает; наши личные взаимоотношения тут ни при чем. Это будет чисто деловое предложение.