Завещание сталкера

Но очередные семьдесят метров все же удалось пройти без привалов. Алексей остановился только тогда, когда в центре болотистой местности появилась сухая проплешина, на которой можно было перевести дух, не ожидая внезапного нападения. Надо сказать, живности здесь вообще было немного. Пару раз по краю болота пробежали псы, не обращая внимания на людей, по лесной опушке с обеих сторон теперь то тут, то там проскакивали мелкие зверушки вроде псевдокроликов или крыс.

Вдали уже виднелись окраина деревеньки и поле, где их должны были подобрать. Да и болота-то оставалось всего лишь около ста пятидесяти метров, а дальше Шастин снова сможет ползти.

На чуть больше половины пути ушло три часа, и, судя по солнцу, день подходил к трем-четырем часам. Если не случится ничего непредвиденного, то к семи должны быть на точке, до десяти, когда начнет темнеть, остается еще большой запас. Поэтому решили отдохнуть основательно – может так статься, что сделать привал больше не получится. Ципик связался с базой, доложил результаты продвижения и получил в ответ несколько ободряющих слов.

Забросивший себе на спину Шастина Смирнов едва не свалился на первой же топи, после чего Ципик рискнул угостить его энергетической пастилкой. На уставший, но не выжатый организм она действует около шести часов, на организм в состоянии, в котором находился Смирнов, будет действовать часа три-четыре, а потом Алексей получит два неспособных двигаться тела. Следовало поторапливаться. «Энергетик» подействовал – Смирнов хоть и не с крейсерской скоростью, но шел, для облегчения его задачи Ципик рискнул сместиться немного к краю болотистой местности, где топи были поменьше и почва потверже. И, хотя активность зверя вокруг немного возросла и контролировать территорию стало сложнее, до конца болота они дошли за тридцать с небольшим минут.

На краю болота обнаружились две «карусели», которые пришлось обходить по небольшой дуге, после чего Ципик и компания засели в рощице, состоящей из трех деревьев и двух ветвистых кустов. Пока младшие сослуживцы отдыхали, Ципик изучал обстановку вокруг. Поле было обильно усеяно трупами кабанов, плотей и слепых псов – вот докуда добралась пошедшая за их «хаммером» волна. Две небольшие стаи оставшихся в живых собак потрошили тела более невезучих монстров, выглядели они сытыми и неопасными. На всякий случай Алексей связался с Центром, и по его просьбе артиллерия дала пару залпов. Собаки бросились врассыпную, и вскоре дорога выглядела совершенно свободной. Половину оставшегося пути Смирнов и Ципик протащили раненого товарища на себе, потом он немного прополз сам, и наконец они добрались до нужной точки. Вокруг было тихо, оставалось только дождаться вертолета.

Несмотря на то что до спасения оставались считанные минуты и вот-вот должен был появиться вертолет, спокойствия не приходило. Во-первых, они все еще были на территории Зоны, во-вторых, опасность очень любит подкрадываться в самый последний момент, когда расслабленность не позволяет дать достойный отпор. Алексей ходил вокруг сидевших без сил товарищей; глаза Смирнова блестели, выдавая недавнее употребление допинга.

– Ребятки-и-и!

Алексей обернулся на голос, и его бросило в дрожь. Со стороны Проклятого леса в их сторону бежал старик. Среднего роста, худой, голова покрыта капюшоном, в одной руке палка, на которую он едва заметно опирался. Из-под капюшона выглядывал лысый череп с родимым пятном, почти как у Горбачева.

– Ребятушки, родные вы мои! Я уж и не думал с людьми встретиться! Родненькие мои!

Все трое уставились на него в полном недоумении. Остановившись недалеко от компании, старик попросил:

– Дайте чего-нибудь пожевать, а? Сутки ничего не ел.

– Мы тоже, – грубо ответил Шастин.

Ципик стоял, решая, как поступить. С одной стороны, их учили, что в Зоне все опасно. В том числе и люди. В первую очередь люди. Где гарантия, что под плащом у него нет оружия? Второй руки он не показывает.

Автомат Алексей навел на старика машинально, сразу, как только тот показался. Старик это видел, поэтому подходить близко не решался, стоял метрах в семи, давая понять, что оружия побаивается.

– Ты кто такой? – спросил Алексей.

– Федор я, в немецкой деревне живу, – поспешно ответил дед, – меня там все знают.

– А здесь что делаешь?

– Пошел вчера утром, чудовинок понабрать. Артефактов по-вашему.

– Перед прорывом?

– Так перед прорывом немчура совсем границу не охраняют – кто ж перед прорывом в Зону полезет? Вот мы и пользуемся помаленьку.

– Как по грибы? – вставил Шастин. Настроение у него резко улучшилось в связи с приближением вертолета, звук которого уже слышался позади.

– Где ж вы перед прорывом артефакты берете, их же все собирают?

– Это здесь, на поле, собирают, а в лесу много всякого остается, старатели туда не любят ходить, а там есть места неопасные, зверей нету, а чудовинки есть. Дешевые, конечно, но нам на жизнь хватает.

– Руку вторую покажи, – громко сказал Ципик.

Сзади уже рокотал вертолет, перекрывая его слова.

Старик начал что-то отвечать, но на руке Алексея заработал передатчик.

– Почему вас четверо? – раздалось из динамика. Спрашивал пилот.

– Нас трое, и здесь какой-то старик к нам вышел.

– Какой старик?

– Говорит, из немецкой деревни.

– У меня приказ забрать троих, пусть отойдет.

Алексей опустил руку от уха и, продолжая держать старика на прицеле, показал ему: мол, извини, но тебе надо отойти. Старик все понял, на глазах у него даже выступили слезы. Умоляюще глядя в глаза Ципику, он повалился на колени. Позади уже садился легкий разведывательный вертолет.

Алексей оглянулся: так и есть, «стрекоза», там и места-то всего четыре – два пилота плюс два пассажирских кресла. Еще одного человека можно разместить за пассажирскими сиденьями, в багажном отсеке. Но если даже потесниться и посадить старика в вертолет, то он не взлетит: максимальная грузоподъемность «стрекозы» – пятьсот килограммов, на превышение предела пилот не пойдет. Шастина Смирнов уже погрузил, потом забрался сам. Алексей начал медленно отступать к вертушке, а старик, поняв, что его бросят, закрыл голову рукой и заплакал. У самой двери Ципик притормозил, из чрева «стрекозы» ему что-то кричал Смирнов – Алексей не слышал: не мог он сейчас уйти и бросить старика здесь. На руке снова заработал передатчик.

– Садись быстрее! – заорал в динамике пилот.

– Заберете старика с собой, вместо меня. Я попробую выбраться через деревню к немецкой границе.

– У меня приказ забрать троих военнослужащих, – заупрямился пилот. – Решай быстрей: ты летишь или нет?

– Ну мы же не можем его здесь бросить!

– Я его не возьму! У меня приказ!

– Запроси Центр, – не сдался Ципик.

– Уже запросил, приказ остался прежним: левых пассажиров не брать!

– Тогда я остаюсь. У меня хоть автомат есть, а его здесь сожрут, как только мы улетим.

– Как хочешь.

Подтянув к себе за рукав Смирнова, Алексей проорал ему в ухо:

– Скажешь на базе, что я повел гражданского к немцам. Обойдем деревню и выйдем на границу, пусть предупредят, чтобы нас там встретили.

Ципик уже хотел отойти, но теперь уже Смирнов поймал его за руку:

– Я пойду с вами.

– Куда? – Алексей раздраженно оттолкнул рядового, который уже начал выгружаться из машины. – Тебе приказ какой был дан? Лететь в Центр.

– Нет!

– Ты что, рядовой, совсем нюх потерял? Чтоб духу твоего здесь не было! Ты через час от «энергетика» свалишься – не хватало мне потом еще тебя тащить. И запомни раз и навсегда: твоя жизнь очень дорого стоит – это тебе выпало на бруствер к пулеметам во время прорыва идти. За твою жизнь Непряев свою отдал, а я ему обещал, что его смерть не напрасной будет. Так что живи и делай добрые дела, понял?