Завод войны

— Ладно, допустим, Цворн и Свёрл не представляли угрозы сразу, когда отправились в изгнание, следовательно, надо понять, что изменилось, а это приводит нас прямиком к Пенни Роялу. Свёрл по инициативе черного ИИ обрел способности ИИ, стал форсированным. Возможно ли, чтобы Королевство боялось такого прадора?

— Возможно, — ответила Рисс, — но если так, они не вылезли бы со своим страхом на государственную границу, ведь Государства они боятся еще больше. По сравнению с реакцией Государства угроза, которую мог бы представлять собой Свёрл — как ИИ, — просто ничтожна.

— Значит, тут скрывается что–то посерьезнее страха перед ИИ, верно?

Рисс наклонила голову, соглашаясь.

— Я бы предположила, что угроза в том, что представляет из себя Свёрл, а не в том, что он может сделать.

Я снова погрузился в раздумья, неторопливые и подробные, внезапно обнаружив, что наслаждаюсь мыслительным процессом — наслаждаюсь чем–то впервые после событий на Масаде.

— Для прадоров Свёрл являет собой омерзительное кощунство, — попытался я развить мысль.

— Да.

Рисс ждала.

— Некоторые кланы могут испытывать более сильные чувства, чем другие.

— Верно.

Я прикрыл глаза, размышляя дальше.

— Многие прадоры не согласны с решением заключить мир с Государством.

— И эти прадоры, вероятно, сидят в дредноутах, собравшихся у границ Погоста. — Похоже, Рисс все–таки потеряла терпение. — И они не из тех, кто видит, чем предатель-ИИ отличается от ИИ Государства.

Все части страшной мозаики прочно и точно улеглись на места в моем сознании. Король прадоров не мог позволить Свёрлу попасть в клешни мятежных сородичей — он стал бы для них той спичкой, что разожгла бы войну. И, чтобы предотвратить это, он рискнул, послав Королевский Конвой на Погост уничтожить Свёрла, а вместе с ним — угрозу. Похоже, он даже готов был рискнуть нарушить соглашение и вступить в прямую конфронтацию с Государством. Но получится ли у него выйти сухим из воды и не развязать ту самую войну, которую он пытается предотвратить?

— Но при чем тут Цворн? — спросил я.

— Цворн, — сказала Рисс, — не согласен с новым королем до такой степени, что стал ренегатом. Он, несомненно, каким–то образом сотрудничает с теми прадорами на границе. Он, смею предположить, ищет способ заманить Свёрла в ловушку и представить его прадорам на границе — как улику. А они, конечно, потребуют действий и предъявят Свёрла всему Королевству в качестве доказательства обоснованности их страхов в отношении Государства. Далее — одно из двух: или подданные вынудят короля начать войну, или взбунтуются. Тут в любом случае ничего хорошего не последует.

— Ты же уже давно знала все это.

— Да.

— Так почему же ждала до сих пор и не сообщала мне?

— Ты был занят.

Змея–дрон уже говорила, что осведомлена о моей связи с шипом, и, в сущности, именно она и обнаружила это. Знала она и об обмене данными, идущем между мной и иглой Пенни Рояла, а значит, была в курсе, насколько возросли объемы передаваемой информации после нашего ухода с Масады.

— Не слишком он и велик. — Потянувшись, я коснулся пальцами шипа. — Но в нем заключено все, что нужно знать об аде.

Будто ток прошел по руке, и мертвецы завопили, требуя, чтобы их выслушали. Охнув, я разорвал контакт.

— Уже лучше, — сказал Рисс. — Ты научился кое–что контролировать.

— Да. — Я кивнул.

— Тогда у меня есть последний кусочек информационного пазла, который ты можешь положить на место.

Я посмотрел прямо в черный глаз Рисс, а та продолжала:

— Воспоминания, которые ты переживаешь, принадлежат мертвым, но они — лишь копии периода, близкого к смерти.

Данных недостаточно, чтобы жертвы стали цельными существами. Они отредактированы, сведены к минимуму — только чтобы ты узнал о них и о вине Пенни Рояла.

— Как–то меня твои слова не слишком успокаивают. Я планировал уничтожить шип, но испугался, что тогда случится со мной, однако это еще не все. Я подумал, если разобью эту штуку, погублю всех умерших — восстановить их будет невозможно. А теперь ты говоришь, что это не так, что они ушли навсегда, безнадежно.

— Это не так. — Дрон покачала головой. — Недавно капитан Блайт прибыл к Авиа и потребовал вознаграждение за нечто, переданное ему Пенни Роялом.

— За его модифицированный генератор силового поля?

— Нет, он потребовал стандартную награду, предлагаемую за возвращение Государству мемплантов. Их у него было больше тысячи. — Рисс помедлила секунду, потом добавила: — Жертв Пенни Рояла.

Я молча смотрел на Рисс — и тут смысл ее слов обрушился на меня. Все эти жизни и все эти смерти, все эти мучения в некотором роде стерты со счетов. Пенни Роял сделал хороший шаг к искуплению — только его недостаточно. А как же те, кого ИИ убил, но не записал? Как же те тысячи, кто страдал или умер в результате действий Пенни Рояла?

— Панархия? — выдавил я.

— Нет, ты единственный воскрешенный оттуда.

Тем не менее я почувствовал, как чуть разжались тиски, сдавившие грудь, а тяжесть упала с плеч. Я вновь повернулся к шипу. Вот свидетельство; вот коллекция смертей. Нет у меня больше причин хранить их, и, если я пересилю страх того, что может случиться со мной, я волен швырнуть эту штуку в любое солнце. Я снова коснулся шипа, и теперь толчок оказался куда слабее.

— Все равно нам нужно найти Пенни Рояла, — отрезал я и отвернулся.

Глава 7

Капитан Блайт

Электросна оказалось недостаточно, и, выходя из каюты, Блайт чувствовал себя усталым и раздраженным. «Роза» приближалась к границе, Грир и Бронд ждали его в рубке. Конечно, говорить о том, что ты возле границы в реале, когда находишься в У-пространстве, по идее, бессмысленно, поскольку расстояния и относительные положения — концепции, в данном случае неприменимые, ведь тут действуют энергетические векторы, механизмы пятого измерения и прочие факторы, которые можно описать только математически. Но для Блайта все равно это звучало бы тарабарщиной. Он представлял себе, что реальное пространство — морская гладь, и нырок вниз, в У-пространство всего лишь позволял двигаться быстрее относительно поверхности. А враги могли и подбросить в это море мины, чтобы заставить суда вроде «Розы» вынырнуть…

— Полагаю, скоро выяснится, сможем ли мы перейти границу, — сказал он, садясь на свое место. — Сколько еще, Левен?

— В вашем исчислении — несколько минут, — ответил корабельный разум–голем.

— Хорошо.

Блайт не собирался позволять Левену вовлечь себя в дискуссию по поводу относительности времени в подобных ситуациях. Он пристегнулся, взглянул на Грир и Бронда и убедился, что они сделали то же самое.

— А если государственный наблюдательный пост вышибет нас из У-пространства? — спросила Грир. — Что тогда?