Завоеватели

со своим отрядом в окрестностях ,Изабеллы. С тех пор

он не мог забыть эти удивительные, величественные зву-

ки и часто мечтал о том, как он будет наслаждаться ими

в собственном селении после того, как разобьет белых и

разграбит их столицу. Он смеялся, кивал головой, пока-

зывал пальцами на видневшуюся вдали речку. Лишь

только шествие остановилось у берета, Каонабо бросился

в воду, окунулся несколько раз и, подойдя к Охеде, про-

тянул ему руки.

Охеда быстро надел кандалы и помог кацику усесться

сзади себя на крупе лошади. Каонабо важно ударял на-

ручниками ,друг о друга и, обратившись к твоим поддан-

ным, помазывал заморскую ;игрушку. ;Воины его .кричали

от восторга. Ведь ни на одном. из белых не видели они

такого украшения. Их вождь был теперь выше белых,

выше их главного вождя! .

Охеда ездил по руслу речки взад и вперед. Потом,

приблизившись к противоположному берегу, он мигнул

Пизарро, хлестнул коня и пустился вскачь вместе со сво-

ими кавалеристами. Левой-рукой он крепко обнимал бес-

помощного кацика и так домчал его до опушки леса.

Там Каонабо крепко связали веревками, один из солдат

взял его к себе в седло, и отряд поскакал дальше. Тузем-

цы, только теперь понявшие предательство белых, с яро

стными криками бежали вслед и осыпали всадников стре-

лами. Но расстояние было уже слишком велико, стрелы

не долетали, и с каждой минутой отряд удалялся, пока

совсем не скрылся из виду.

Плен Каонабо еще не положил конца сопротивлению.

Власть перешла к брату Каонабо, который в короткое

время собрал вокруг себя мятежных вождей и с большим

войском тронулся противбелых. Но и на этот раз

индейцев ждал разгром. Охеда, назначенный главноко-

мандующим новой испанской армии, без труда разбил

нестройные полчища и прочно утвердился в форте

св. Фомы и в прилегающих к нему районах. Кацики поко-

рились белым. Подати, наложенные на туземцев Колум-

бом, были чрезвычайно велики: каждые три месяца всякий

взрослый индеец должен был приносить по одному бу-

бенчику, наполненному золотым песком, а кацик - пол-

ную золота тыквенную бутылку. Кроме того, туземцам

приходилось даром выполнять множество трудовых по-

винностей: строить поселки, прокладывать дороги, расчи-

щать леса, обрабатывать поля. Население изнывало под

этим невыносимым бременем, но зато в испанскую казну

потёкли изрядные доходы со всех заморских владений.

А для завоевателей только это и было важно.

Для Охеды и Пизарро наступили спокойные дни.

Смертельно напуганные туземцы не причиняли никакого

беспокойства. Не слышно было ни о заговорах, ни о вос-

станиях. Солдаты грабили меньше, по всей вероятности

не из страха перед наказаниями, а потому, что нечего бы-

ло грабить. Подати поступали исправно. Роскошная ра-

стительность, окружавшая форт Царской долины, радо-

вала глаз и как будто приглашала к отдыху. Более мир-

но настроенные испанцы начали мечтать о привольной

помещичьей жизни на фермах и плантациях, где сотни

индейцев-крепостных будут возделывать поля, а их бе-

лые господа наслаждаться роскошью и богатством. Охе-

ду и Пизарро эти мечты не соблазняли. Их попрехснему

манили рискованные походы, головокружительные побе-

ды, золото без счета, власть без границ. Они хотели

открывать неведомые материки, завоевывать необозри-

мые царства, и форт св. Фомы казался им тюрьмой, а

жизнь в нем - позорной ссылкой.

Все чаще и чаще Охеда заговаривал о том, что пора

распроститься с островом и на собственный страх и риск

пуститься в новые плавания. Но проходили дни, недели,

месяцы, а Охеда все еще не мог решиться, когда и как

это сделать. Колебания его сразу кончились, когда в кон-

це октября из Изабеллы приехал гонец и вручил ему

объемистое письмо от жившего в столице друга. Друг

этот писал, что доносы падре Бернардо Бойля и других

недовольных оказали свое действие. Не только король

Фердинанд, но и королева Изабелла охладела к Колумбу.

Посланный в Испанию брат адмирала, Диего, не смог

опровергнуть наветы, и король послал на Эспаньолу сень-

ора Агуадо, которому было поручено проверить на месте

обвинения, выдвинутые против наместника. «Ты, конечно,

понимаешь, что это значит, - заканчивал письмо друг.
–

Сеньор Агуадо постарается собрать у колонистов такие

показания, которые дали бы повод лишить Колумба прав

и предать суду. В таких показаниях недостатка не будет,

потому что недовольных на острове много».

Охеда не замедлил сообщить Пизарро эти известия.

– Ну, вот видишь, Франсиско, - закончил он.
– Пе-

сенка адмирала спета. Это значит, что моя песенка толь-

ко начинается.

Пизарро в недоумении взглянул на него.

– Все это очень просто, - стал разъяснять Охеда.
–

Если Колумб впадет в немилость, король сейчас же ста-

нет искать людей, которые продолжили бы его дело. Мае

имя и экспедиции, в которых я участвовал, известны при

дворе. Если я после отставки адмирала явлюсь к королю

и предложу свои услуги, мне, наверное, не отг'ажут. Не

правда ли?

– Семь раз примерь, один отрежь, сеньор Охеда, -

отвечал Пизарро.
– -- Молодому быку опасно приходить

в стадо, пока старый не зарезан. Подождите, пока заре-

жут старого быка!

Охеда послушался совета и подождал еще два меся-

ца. От друга пришло новое письмо, полностью подтвер-